Как французы придумали любовь - читать онлайн книгу. Автор: Мэрилин Ялом cтр.№ 17

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Как французы придумали любовь | Автор книги - Мэрилин Ялом

Cтраница 17
читать онлайн книги бесплатно

Все это заставило меня переосмыслить свою деятельность на кафедре истории литературы. Литературоведение часто игнорирует, а иногда и очерняет творчество женщин-писателей, какими бы выдающимися они ни были. Раздумывая о том, как я могу иначе использовать свой профессиональный опыт, я обнаружила недавно созданный Исследовательский центр женских проблем при Стэнфордском университете, поступила туда на место старшего исследователя, а позже стала одним из руководителей центра. Там я стала заниматься историей женщин, главным образом во Франции и Америке.

Размышляя о женщинах, я никогда не забывала об их отношениях с мужчинами. Я пыталась понять, как мужчины и женщины осознают себя в рамках определенной культурной традиции и в определенный момент истории. Я завороженно читала о том, как они приобретают свои специфические гендерные черты, как берут на себя соответствующие роли. Хотя мужчины и женщины Франции и других стран проходят через одинаковые биологические этапы – младенчество, детство, отрочество, молодость, зрелость и старость, – на каждый из этих этапов накладывают свой отпечаток время и место, поэтому часто они такие разные, поскольку их разделяют язык, регион проживания и классовая и национальная принадлежность. Первая американская поэтесса Анна Брэдстрит (около 1612–1672), писавшая прелестные лирические стихи для своего мужа, едва ли была младше мадам де Лафайет. Однако она жила в пуританской Новой Англии, где провела зрелые годы своей жизни (ее детство и юность прошли в Англии), и ее концепция любви настолько отлична от той, которой следовали придворные во Франции XVII века, что возникает законный вопрос: неужто они писали об одном и том же? Конечно, любовные отношения, и мы вынуждены это признать, зависят от законов социума.

Мадам де Лафайет описывала любовь, какой она представлялась ей в век galanterie — галантности, как ее понимали в салонах жеманниц при дворе Людовика XIV. При жизни Людовика XIV галантность оставалась атрибутом благородных французов, тонкой игрой, как заметил Мариво в своей знаменитой комедии «Игра любви и случая» (1730).

В XVI–XVIII веках каждый учился «науке страсти нежной», которая давала знания о том, как понравиться противоположному полу, читая романы и стихи, посещая театр и наблюдая за поведением старших и ровесников. Не вызывало сомнений, что первый шаг навстречу может сделать только мужчина, а не женщина. Она могла лишь поощрить или охладить поклонника. Словесная игра между мужчиной и женщиной была такой же неотъемлемой частью придворной жизни, как музыка и танцы. Не будем забывать, Людовик XIV в 1656 году, когда ему было восемнадцать лет, танцевал в балете под названием «Галантность нашего времени» (La Galanterie du Temps) . По примеру короля мужчины гордились тем, что их называли галантными. Однако применительно к женщинам выражение femme galante было не столь лестным, поскольку так называли куртизанок.

Во времена мадам де Лафайет, в последней трети XVII века, галантность подразумевала некоторую легкость чувств. Если у вас хватало хитрости, в Галантный век можно было даже плести несколько любовных интриг одновременно, без всякого порицания со стороны общества, а в XII веке за подобные проделки при дворе Марии Шампанской можно было угодить под суд.

Герцог Немурский был образцом галантности. Благодаря своей поразительной внешности, учтивым манерам и изысканной речи он представлял собой замечательного «дамского угодника». Он был звездой на любовном небосводе, ловушкой для любой женщины. Немудрено, что в его сети попала и принцесса Клевская. И вполне понятно, что она испугалась. Было ясно, что такой мужчина, за которым вился целый шлейф любовных приключений, охладеет к ней, когда ему наскучат любовные утехи. Увлекательная волшебная сказка могла стать ночным кошмаром, со слезами в подушку, с головной болью по утрам. Она не хотела, чтобы ее история закончилась так бесславно. Уж лучше пусть это станет ее глубоким переживанием, от которого останутся грустные и спокойные, а не горестные и отчаянные воспоминания. И пусть неприглядную сторону галантности покроет флер благородства и чувствительности с налетом светлой печали о несостоявшемся счастье.

Хотя в XVIII веке неприглядный аспект галантности станет заметнее, Франция продолжает с гордостью исполнять ее законы. В 1889 году Пьер д’Арбли в своей книге «Психология любви» назвал ее «национальной чертой характера» французов [29] . В наше время Ален Виала задается вопросом, может ли быть, что галантность свойственна только французской культуре. В самом деле, когда он сказал своим британским коллегам из Оксфорда, что собирается назвать новую книгу «Галантная Франция» (La France galante) , его упрекнули в том, что это тавтология [30] . Он был прав, считая галантность неотъемлемой частью французской культуры, потому что она появилась еще при ancien régime – старом режиме, то есть до революции. Но главное – она сохранилась и в послереволюционной Франции. Она продолжает вызывать огромное восхищение и сдержанное недоверие у представителей англосаксонской цивилизации.

Разница между образом жизни французов и англичан стала для меня очевидной, когда много лет тому назад я оказалась в Оксфорде. В конце творческого отпуска я почувствовала, что что-то идет не так. Я приехала сюда с тем, чтобы исследовать документы о том, как принимали Жорж Санд в Англии, но большая часть моего времени уходила на заботы о моем пятилетнем сыне. Кроме того, я беспрерывно наводила порядок в ветхом, крытом соломой летнем загородном домике, где я поселилась. Иногда по выходным дням, с надеждой снова почувствовать себя женщиной, а не существом среднего рода, я отправлялась в город на званый обед, который давал кто-нибудь из преподавателей Оксфордского университета. Угощения, как правило, были банальными, а разговоры – скучными. Куда же подевались те игривые инсинуации, с которым у меня всегда ассоциировалась европейская жизнь?

«Хватит, – проскрипела я про себя однажды. – Хватит британских обедов с тушеной бараниной и цветной капустой. Хватит мужчин, избегающих смотреть мне в глаза и вызывающих ощущение разговора со стеной. Я уезжаю во Францию!»

Когда закончился учебный год, я смогла отправить сына в детский лагерь и уехала в Париж. Как только я бросила свой чемодан в маленьком отеле на левом берегу Сены и принялась бродить по улицам, у меня появилось совершенно иное ощущение жизни. На улице, совсем рядом с моим отелем, дворник, подметавший тротуар старомодной метлой, оглядел меня с восхищением с головы до ног и сказал: « Bonjour, Madame » – «Здравствуйте, мадам» – таким недвусмысленным тоном, который я никогда не забуду. Я снова была во Франции, в стране, где желание доставить удовольствие женщине так и не вышло из моды.

Не могу удержаться, чтобы не рассказать еще об одном курьезном случае, свидетельствующем о том, как французские мальчики впитывают в себя искусство галантности с самого раннего детства. Моя американская подруга Джуди, четверть века прожившая в Париже замужем за французом, вспоминает об одном инциденте, произошедшем с ее сыном Альбером. Ему было три или четыре года, и он играл на полу, когда она и ее приехавший из Америки брат обсуждали различия в отношениях между полами во Франции и в США. Брат рассуждал о легкости, с которой французы притягивают к себе женщин, жалуясь на свою неловкость в отношениях с ними. Джуди была согласна с тем, что французы, несомненно, знают, как очаровать женщину. Пример тому – ее муж, который отбил ее у американцев и увез во Францию. Эти слова услышал ее сын. Отложив игрушки, он посмотрел на нее снизу вверх и выговорил с расстановкой: «Мамочка, у тебя такие красивые губы!»

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению