«Надо уговорить отца поехать вместе с нами в Питер. Там мы снова снимем квартиру, я найду работу, Ваня вернется к себе, и мы будем жить дальше. И я забуду весь этот кошмарный сон, как будто его и не было».
Подъехала Ольга к офису уже в кромешной тьме, и, хотя часы показывали всего половину десятого вечера, на территории «Флагмана» было непривычно темно. Ольга расплатилась с таксистом и, миновав КПП, зашла внутрь. До офисного здания требовалось пройти еще метров триста, но при такой температуре каждый метр давался Ольге с большим трудом. Добежав до крыльца, она наконец-то рванула дверь на себя и оказалась в теплом помещении. В офисе было непривычно тихо и пугающе темно, только на втором этаже тускло горел свет, а весь первый этаж утопал в темноте. Ольга на ощупь дошла до лестницы и поднялась на второй этаж: все так же тихо и нет ни одной живой души. Обычно в офисном здании компании «Флагман» всегда было шумно: многие сотрудники задерживались допоздна, сновали туда-сюда уборщицы, личный повар Антона Михайловича, который в его отсутствие готовил для Василия, Натальи и Валентины, куча охранников, которые если не сидели возле своих мониторов, то постоянно путались под ногами и приставали с идиотскими вопросами: «Куда идете?» и «К кому?» Охранники менялись так часто, что Ольга не успевала запомнить их лица.
Она почти на цыпочках подошла к приемной и остановилась, из приоткрытой двери струился свет, там явно были люди, потому что слышались чьи-то шаги и тяжелое дыхание. И именно это дыхание ее насторожило. Повинуясь какому-то смутному чувству тревоги, Ольга сначала заглянула в приоткрытую дверь, а затем осторожно и бесшумно вошла внутрь. Приемная была пуста, комната тонула в полумраке, свет горел только в кабинете Антона Михайловича, и именно оттуда раздавались неопределенные, но неприятные звуки. Ольга прошла вперед и заглянула в приоткрытую дверь в кабинете Меньщикова.
Антон Михайлович стоял к ней в полоборота, одной рукой он опирался на стол, другая рука у него была согнута в локте и поднята кверху. Парень тяжело дышал, крупные капли пота струились по его лбу и редкими каплями падали вниз, прямо на шприц, который Ольга разглядела в последнюю очередь. Первой ее мыслью было, что Меньщикову нужна помощь, и она уже почти кинулась спасать Антона, когда в кабинет непонятно откуда ворвался Василий. Ольга только сейчас заметила, что, оказывается, кабинет Антона Михайловича был сквозной и имел еще один вход, в который и залетел Бурков.
– Что за черт! – Василий подбежал к Антону Михайловичу. – Ты зачем сюда-то притащил эту дрянь? – взревел он, а Ольга наконец-то отпрянула от двери.
«Надо уносить ноги», – она поняла, что узнала слишком много, но от страха колени противно дрожали и не удавалось сделать ни шагу. Так Ольга и стояла, прислонившись спиной к стене, и практически не дышала.
– А если отец узнает? Ты что творишь? – громоподобный голос Буркова разлетался по всему пустому этажу. – Скажи еще спасибо, что от морозов вырубило подстанцию и у нас нет света на половине территории и камеры видеонаблюдения не работают. Ты хочешь все разрушить? Себя подставить? Меня?
Василий уже практически орал, а Антон Михайлович издавал нечленораздельные звуки. Наконец Ольге удалось справиться с ужасом, и она на цыпочках спустилась на первый этаж, а там замерла, не зная, что ей делать дальше. Просто так уйти она не могла, Бурков ведь ее ждал, вернуться назад тоже было нереально. Ольга достала мобильный и позвонила Василию, в пустом здании было слышно, как на втором этаже надрывается сотовый Буркова.
– Да! – прохрипел шеф мрачно. – Какого черта?
– Вы меня сами вызвали, я скоро буду, – Ольга опешила, даже несмотря на только что увиденную картину, она не ожидала такого.
– Не до тебя сейчас, Рябинская! – рявкнул Бурков. – Утром приезжай!
Ольга молча положила телефон в сумочку и уже коснулась дверной ручки, чтобы выйти, как услышала шум, грохот и вой на втором этаже. И испуганно замерла, когда крики, вой и грохот стали приближаться, Ольга на мгновение растерялась, а затем спряталась под лестницу, ведущую на второй этаж. Антон Михайлович дико выл, так громко и жутко, что Ольга на мгновение даже перестала дышать, Меньщиков рвался по лестнице вниз, а Василий пытался его удержать из последних сил. На пол летело все, до чего мог дотянуться Антон, это были какие-то вазы, кадка с фикусом, шум стоял невообразимый, Бурков громко матерился. На шум наконец-то прибежал охранник и застыл в недоумении, глядя, как вице-президент компании тащит невменяемого генерального директора.
– У него приступ! – заорал Бурков. – У него приступ… Короче, ему плохо! – видимо, Василий так и не смог на ходу придумать более правдоподобную версию происходящего. – Немедленно помоги мне его связать!
Охранник, лица которого Ольга не видела, только его ноги, подбежал к Антону Михайловичу и снова застыл. В это время Меньщиков сумел вырваться и кинулся прямо на парня в форме. Хрипя что-то нечленораздельное, он что есть силы стал бить его кулаками по лицу, охранник закричал. Ольга ясно слышала, как парень захлебывается собственной кровью. Она в ужасе закрыла глаза. Судя по звукам, Бурков наконец сумел оттащить Антона Михайловича от все еще кричавшего охранника.
– Заткнись! – рявкнул Бурков, и крик прекратился. Стало очень тихо, и именно в этот момент вспыхнул яркий свет. Ольга открыла глаза и увидела, что прямо перед ней лежит парень с разбитым, окровавленным лицом, и крови так много, что Ольгу затошнило. Парень явно был в шоке, потому что он попытался встать на ноги и даже куда-то пойти, но снова упал. Антон Михайлович, совершенно спокойный, но жутко бледный, сидел, прижавшись спиной к стене, а Бурков набирал кого-то по телефону. Ольга заползла под лестницу как можно глубже, сжалась в комочек и замерла, надеясь, что Меньщиков и Василий ее не видели, а охраннику явно не до нее. Бурков с кем-то говорил по телефону, но Ольга не разобрала ни слова, потому что Василий говорил на каком-то незнакомом ей языке. Закончив разговор, Василий подошел к охраннику, который уже стоял, хотя и немного пошатываясь, и одним чудовищным ударом в лицо сбил его с ног. Парень упал, а Василий что есть силы стал пинать несчастного, пока тот не затих. Ольга оцепенела от ужаса, дотянулась до какой-то коробки, грязной и пыльной, и заслонилась ею словно щитом от всего происходящего.
Через несколько минут на этаже появились какие-то люди, Ольга ничего не видела, только слышала непонятную речь, вперемешку с русскими словами. Оказывается, Василий прекрасно владел каким-то явно южным языком. Шум, возня, звук тел, которые тащат, на какое-то время наступила тишина, все разошлись. Ольга осторожно выползла из своего укрытия и огляделась, да, действительно, никого рядом не было, но на полу осталось много крови.
«Сейчас они вернутся, чтобы все здесь замыть», – сообразила она и, не разгибаясь и стараясь не наступить в лужу крови, выбежала на улицу.
Теперь на территории было очень светло от горящих повсюду фонарей, и Ольга сообразила, что сейчас набежит охрана и ей придется отвечать на вопросы, поэтому лучше придумать какую-то правдоподобную историю. Она быстрым шагом пошла к КПП, но остановилась на полдороге и повернула назад. Если она сейчас выйдет через КПП, то охрана будет знать, что во время происшествия Ольга Рябинская еще была на территории. С другой стороны, Рябинская не выходила назад, значит, она по определению находится еще где-то здесь. Стараясь уйти как можно быстрее от офисного здания, Ольга почти бегом ринулась в сторону огромного склада, и свет вновь погас. Ольга замерла, мороз сковал ее тело, в суматохе она не застегнула дубленку и теперь моментально окоченела. Ольга опустила голову и пошла обратно, осознавая, что просто мечется в панике, не понимая, что же делать дальше. Холод оказался самым страшным врагом, поэтому Рябинская дошла до КПП и протянула охраннику пропуск. Хмурый парень спокойно взял его из рук мертвенно-бледной сотрудницы и кивнул ей на дверь. Ольга оказалась на улице.