Бесценный приз - читать онлайн книгу. Автор: Нина Милн cтр.№ 23

— Сару — фанат регги, — заметил Адам. — Слышала бы ты, как они с двоюродным братом играют! Они просто чудо.

— Эй, Адам! — окликнул его Сару из-за стойки. — Хочешь сыграть?

Адам замялся.

— Иди, — велела Оливия. Ей хотелось посмотреть, как Адам будет выглядеть, если выйдет из привычного образа. — Покажи, на что ты способен!

— Да, Адам, вперед! Покажи Оливии, что ты умеешь, — подбадривал Сару, когда Адам двинулся к сцене. — Знаешь, Оливия, Адам еще никогда не привозил сюда женщин. Ты первая. Такое событие надо отметить. Садись. Я принесу тебе пива. — Сару похлопал Адама по плечу. — А еще кое-кто споет нам за Марли.

Ей вдруг стало жарко. Он никогда еще не привозил сюда женщин? Правда, она оказалась здесь не просто так. Оливия смотрела, как Адам поднимается на сцену и садится за сдвоенные барабаны бонго. Он погладил их и негромко пробежал по ним пальцами. Сару и солист, который должен был петь за Марли, принялись о чем-то негромко совещаться. Затем из динамиков полилась одна из самых известных мелодий регги; барабаны идеально аккомпанировали голосу. Голос солиста оказался красивым, но глаза Оливии были прикованы к Адаму, и она снова испытала желание. На сцене он был в своей стихии. Его большие руки двигались так, словно он составлял с барабанами одно целое — как будто играл на бонго с рождения. Когда они с Сару подхватили припев, Оливия различила глубокий, мелодичный голос Адама, и по ее спине пробежали мурашки.

Она глотнула еще пива, заметив, что непроизвольно отстукивает ногой ритм на деревянном полу. Как и остальные посетители, Оливия покачивалась в такт музыке. Она наблюдала за Адамом, и сердце у нее билось все чаще; его сильные руки двигались стремительно, бедра прижимались к барабанам. Как он разгорячился! Оливии тоже стало жарко; изнутри поднимались волны желания.

Допев песню, «Марли» поклонился; публика требовала что-нибудь исполнить на бис. Сару встал.

— Кто-нибудь хочет попробовать?

К сцене подскочил таец, сидевший за соседним с Оливией столиком.

— Я спою, — вызвался он.

Сару снял гитару с полки за сценой.

— На сцену поднимается Элвис, — объявил он, передавая инструмент. — Оливия, хочешь сыграть на барабанах?

Оливия не сразу поняла, что он обращается к ней.

— Я? — удивилась она. — Хм… Спасибо, конечно, за доверие, но мне и здесь неплохо… У меня не слишком хорошо со слухом.

Но тут Адам оторвался от барабанов, поманил ее рукой, и ноги словно сами по себе понесли ее на сцену. В последний раз Оливия играла на барабане в двухлетнем возрасте — точнее, барабаном служила перевернутая сковородка. Однако она шла туда, где на краю сцены ее ждал Адам с призывно протянутой рукой.

Когда он обхватил ее кисть, Оливию как будто током дернуло.

Запрыгнув на сцену, Оливия огляделась. Бар был освещен красными, желтыми и зелеными бумажными фонариками; посетители негромко переговаривались, пока «Элвис» настраивал гитару. Сару отстучал импровизированное соло; навязчивый ритм подхватил ночной ветерок, проникавший в зал через открытые окна.

— Я и правда не умею… — начала Оливия.

— Тебе понравится, — обещал Адам. — Попробуй. Снежная королева на твоем месте непременно попробовала бы.

— Ха-ха, как смешно! — Оливия вздохнула и расправила плечи. В конце концов, когда еще у нее появится возможность сделать что-нибудь подобное? Она узнает нечто новое. И пусть она поступает безрассудно — рядом с Адамом ей отчего-то хочется забыть все правила.

— Ладно, попробую, — сказала она.

Следом за ним она подошла к барабанам, присела на низкий табурет и придвинула барабаны к себе, поставив их между бедер. Они были еще теплыми после Адама. Оливия вздрогнула, когда он сел на табурет за ее спиной; его грудь, словно каменная стена, прижалась к ее спине. С ее губ слетел странный звук, похожий одновременно на мяуканье и стон, когда его руки обвили ее талию, а его большие ладони накрыли ее руки.

— О-ох…

— Сядь на край, — тихо велел он; его дыхание щекотало ей ухо. — И расставь ноги под углом девяносто градусов, — и чуть насмешливо спросил: — Ты как?

И Оливия поняла, что сейчас растает.

— Я… отлично.

— Вот и хорошо. Поставь тот барабан, что побольше, под правое колено, а маленький сдвинь левее.

Если она сосредоточится на барабанах, а не на том, что он прижимается к ней всем телом, у нее все получится.

— Тебе удобно?

— Очень!

— Отлично. Это очень важно. Крепко зажми барабан ногами.

Он говорил негромко, с хрипотцой, и от его голоса у Оливии кружилась голова. Плотнее прижавшись к нему, она убедилась в том, что он тоже не остался равнодушен к их близости.

— Ты уверен, что имеешь в виду именно барабан? — прошептала она.

— Прекрасный вопрос, Оливия… А тебе сейчас чего больше хочется?

Когда нечто твердое уперлось ей в поясницу, она тяжело вздохнула. Пора спускаться с небес на землю. Они ведь договорились преодолеть влечение, так чем же сейчас занимается Адам? Наверное, так на него действует музыка регги… Кому-то придется сохранять голову на плечах. Скорее всего, ей.

— Барабаны, — хрипло ответила она. — Мы ведь сейчас о них говорим?

— Как скажешь, сладкая. — Он погладил ее по предплечьям, и все ее мысли сразу куда-то улетучились. — Значит, твоим пальчикам сейчас придется потрудиться.

— Вот что нужно делать, чтобы получился ритм. — Он ткнулся носом ей в щеку; их тела буквально сливались. «Вернись на землю! Сосредоточься!»

Сару подал знак, и «Элвис» взял первый аккорд.

— Слушай его, Оливия, — шептал Адам. — Не теряй ритма. Растворись в нем.

На секунду она прижалась к нему, и вдруг с ней что-то произошло. Она закрыла глаза и позволила себе отдаться ритму; ее поддерживали сильные руки Адама. Он двигался с ней в унисон; голова Оливии закружилась еще сильнее. Наконец «Элвис» исполнил припев в последний раз. Отзвуки его голоса отдавались от стен полутемного бара.

Послышались аплодисменты, и Оливия открыла глаза. Неожиданно для себя она поняла, что широко улыбается.

— Просто чудо, — прошептала она. Случившееся в самом деле было чудом. Радуясь близости Адама, она сделала что-то совершенно ей не свойственное.

— С этим ничто не сравнится, — согласился Адам.

Сару соскочил со сцены; они продолжали сидеть, прижавшись друг к другу. Оливии показалось, что они сидят так целую вечность. Наконец Адам выпустил ее и встал. Оливию слегка передернуло. От холода, уверяла она себя. От холода, а не от сожаления — ведь это нелепо.

Сердце по-прежнему билось учащенно, голова еще кружилась, как ей хотелось, чтобы их физическая близость не прерывалась! Не позволяя себе думать о дальнейшем, она встала и развернулась к нему, обхватила его руками за талию, привстала на цыпочки и прильнула к нему всем телом.