Очарование невинности - читать онлайн книгу. Автор: Майя Блейк cтр.№ 4

– Я не верю тебе!

Бастьен сжал губы. Его глаза были так же холодны, как родные Швейцарские Альпы.

Не произнося ни слова, он нажал кнопку на панели управления. С нарастающим ужасом она наблюдала, как на кронштейне выдвигается монитор. Бастьен наклонил его к лицу Аны.

Под графиком на экране беспорядочно запрыгали слова и цифры, приводя ее в замешательство. Ана ощущала на себе взгляд Бастьена, но старалась сохранить спокойствие, не давая ему лишнего повода для насмешек. Она с трудом разбиралась в непонятных буквах и цифрах, ее сердце глухо колотилось, пока она наблюдала за снижающейся красной линией.

В правом верхнем углу четко высвечивалось время: 15.32.

– Выключи, – попросила она.

– Это ничего не изменит, – ответил Бастьен.

Оторвав взгляд от монитора, она посмотрела на свои руки и заметила, что мертвой хваткой вцепилась в сумочку.

– Выключи, Бастьен. Я все поняла. – Монитор потемнел. Она нервно облизывала губы. – Но должны же мы, то есть я, найти какой-то выход?

– Самым лучшим выходом было бы не попадаться с наркотиками.

Ана сердито уставилась на него:

– В сотый раз повторяю: я не употребляю наркотики!

– Получается, обвинение ложное? Да, это нам больше подходит.

– Подходит? Я всю ночь проторчала в холодной камере, а ты говоришь «подходит»? Это последнее слово, которым я описала бы свое затруднительное положение.

– В таком случае тебе нужно срочно разобраться со своим затруднительным положением. Судебное разбирательство состоится через три недели, – сказал Бастьен.

– Через три недели? – ужаснулась она.

Он скрестил руки на груди:

– Трудно поверить, что ты не употребляешь наркотики, если ты не в состоянии вспомнить, что произошло менее часа назад.

– Ничего, что я была напугана? Конечно, мне следовало быть более внимательной в суде. И я была внимательной, пока не появился ты!

– Ты хочешь сказать, что я тебя отвлек?

– Да, и уже не в первый раз.

Бастьен прищурился, но не ответил. Им обоим не хотелось обсуждать то, что произошло в Каннах.

Ана заставила себя взглянуть ему в глаза.

– Последние двенадцать часов были сложными. Все свидетельствует против меня, но я не сделала ничего плохого. Кто-то подбросил в мою сумочку наркотики, и я не знаю почему. Я невиновна.

Она радовалась, что может говорить спокойно. Спокойствие – ключ к успеху во всей этой неразберихе.

– Мисс Дюваль, виновны вы или невиновны, моя компания продолжает нести убытки. – Бастьен покосился на часы. – Биржа закрывается через двадцать пять минут. Кто-то должен ответить за это.

– Но что я могу сделать за двадцать пять минут?! – забыв о спокойствии, истерично выкрикнула Ана. Безнадежно вздохнув, она выглянула в окно и застыла. – Но эта дорога не ведет к моему дому.

Эта дорога не вела и к агентству. В голове у нее пронеслась сумасшедшая мысль: он похищает ее.

– Куда мы едем?

– Одним из условий твоего освобождения было то, что я отвечаю за тебя. Это означает, что до конца разбирательства ты будешь везде меня сопровождать. Завтра утром я должен отчитаться перед советом директоров в Женеве. Ты летишь со мной.

– Какого черта! Останови машину! – потребовала она.

Дрожа всем телом, Ана попыталась избавиться от ремня безопасности. Она провела с Бастьеном меньше часа, но паниковала больше, чем в зале суда. А если вспомнить, что произошло, когда они остались вдвоем на яхте…

Как она могла быть невнимательной в суде? Она ни за что не согласилась бы на такие условия.

«Можно подумать, у тебя был выбор…» – съязвил внутренний голос.

Выбор есть всегда, и она не собирается преподносить Бастьену свою голову на блюде. Ана отчаянно дергала пряжку ремня, но пальцы не слушались ее, отчего она мысленно проклинала все на свете.

– Позволь поинтересоваться, чем ты занимаешься? – спросил Бастьен.

– Я никуда с тобой не еду.

Наконец ремень поддался, и она рванулась к дверце. К счастью, лимузин ехал на малой скорости.

– И что? Ради этого ты готова выпрыгнуть на ходу из машины?

Желание вырваться из-под его назойливого контроля было столь велико, что, схватившись за ручку, она сказала:

– Попроси водителя остановиться.

Состояние девушки было близко к истерике, но ее это не волновало. Потребность убежать завладела всем ее существом.

– Ты хочешь нарушить закон?

– Не нужно меня запугивать. Думаешь, я не знаю, почему ты все это делаешь?

– Почему же?

«Ты мстишь мне за то, что произошло в Каннах, и за то, что моя мать сделала с твоей семьей!» Ана еле сдержалась. Напомнить подробности их мрачного прошлого – не лучшая идея.

Вслух она ответила вопросом на вопрос:

– Зачем нужно увозить меня из страны? Тебе не кажется, что я смогу принести больше пользы в Лондоне, выясняя, что произошло?

– У меня нет ни малейшего желания сесть за решетку за нарушение закона, мисс Дюваль. Да и как ты собираешься выяснять, кто тебя подставил?

– Пока не знаю. – Она кусала губы.

– Сообщи, когда разработаешь план действий, а пока мы будем исполнять решение суда.

Ану охватило мрачное предчувствие. Что-то опасное скрывалось за внешним спокойствием Бастьена, предостерегая ее от опрометчивых поступков.

Она собрала волю в кулак и заявила:

– Я не буду отсиживаться в кустах и не собираюсь ехать с тобой в Женеву.

Бастьен презрительно ухмыльнулся и промолчал.

Лимузин остановился на светофоре, и Ана распахнула дверцу.

Она боялась, что Бастьен схватит ее и затащит обратно, но спустя мгновение она уже стояла на тротуаре, вдыхая свежий воздух.

Свободна! Ана захлопнула дверцу и пошла прочь.

Однако тоненькое платье не спасало от ледяного январского ветра, сбивающего с ног. Она попыталась закутаться в теплый пиджак Бастьена. Спустя пару шагов девушка споткнулась. Ее энтузиазм испарился так же быстро, как и возник. Что же она творит?

Нравится ей это или нет, она в долгу перед Бастьеном Хейдекером. И если два месяца назад у него не было оснований уволить ее, то сейчас они появились.

Более того, он спас ее от тюрьмы. Он не был обязан вносить залог за нее или появляться в зале суда. Однако он это сделал.

Ана погрузилась в воспоминания детства. Она бежит по саду его родителей в Вербье и падает. Пятнадцатилетний Бастьен помогает ей подняться, отряхивает ее одежду. Она помнит его нежные руки, обрабатывающие ее рану, и мужественную, но добрую улыбку, которой он наградил ее, когда пластырь был закреплен. Даже его совет смотреть под ноги звучал ласково.