– Ох и что же теперь будет?!
– Все хорошо будет, – заверила я.
Камали сначала отрицательно покачала головой, но потом посмотрела на меня, улыбнулась и заверила:
– Главное, что ты уже дома, милая, а остальное такие мелочи. Идем, расскажешь мне все.
Рассказывать пришлось не только Камали. Хатор, как узнал, что я вернулась (а просто Камали, как в гостиницу зашла, так и закричала на все здание: «Милада вернулась!»), так вот, примчались и Хатор, и служанки, и даже – я прямо глазам не поверила – древний присеменил. И вот именно дракоша, не сбавляя скорости, налетел на меня, обнял мои ноги лапками и заголосил слезливо:
– Вернуууулась! Не бросиииила! Сокровищницу напоооолним!
– Наполним, наполним, – осторожно придерживая пакет с печеньями, я погладила огненно-красного дракончика по голове. – Если хочешь, можем прямо сейчас идти пирожками торговать.
– Правда? – на меня недоверчиво посмотрели.
– Правда, – улыбнулась я.
– Уйиии! – выкликнул, развернулся и умчался прочь на кухню… кажется, добывать пирожки.
И, судя по его энтузиазму, продавать мы их действительно пойдем сейчас.
– Утром, – обнимая меня, сказал Хатор. – Я только тесто поставил, сейчас начинкой займусь, так что выпечка будет готова утром. Этот обжора с горя все пирожки слопал сам, сюда приковылял с пустой корзиной и печальной повестью об изменчивости сердца глупой девы, которая предпочла спасать всякую мерзость, вместо того чтобы помочь благородному делу наполнения сокровищницы. Ну как ты, милая?
– Все хорошо, – заверила я, чувствуя себя… да, как дома я себя здесь чувствовала.
А потом мы сидели на кухне, и, пока дракончик бегал от одной сковороды с жарящимся мелко нарубленным мясом до другой, где тушилась капуста, я в общих чертах рассказывала о Серой хвори и о том, с каким трудом нам с бывшим Владыкой удалось докопаться до причины болезни Гаррата. Когда упомянула бывшую невесту обоих братьев, Камали возмущенно вскрикнула, Хатор лишь печально произнес: «А такая семья уважаемая и еще две дочери на выданье…»
В общем, как бы все было хорошо: и Гаррата-Ррат-Эгиатара вылечить удалось, и измену обнаружить, и магов спасти, и себя от выгорания обезопасить, а все равно на душе было грустно, причем не только у меня.
– Гаррат теперь к власти вернется, – с явным ожиданием грядущих неприятностей произнес Хатор.
– Налоги поднять ему Вла… Главнокомандующий не даст теперь, сам же отменил их, – с надеждой произнесла Камали. – Опять же, границы откроют, торговля пойдет. Хорошо все будет! Наверное…
– Наверное, – эхом отозвался Хатор.
Драконы переглянулись, а я просто не могла не спросить:
– Неужели Гаррат настолько плохой правитель?
– Не то чтобы плохой, – уклончиво ответила Камали, – но и хорошего мало… чрезвычайно мало. Ну да Главнокомандующий, говорят, в столичной крепости обосновывается, а значит, под контролем ситуацию держать будет.
И вдруг в кухню бесшумно открылась дверь и неслышно вошел дракон в черных доспехах. Посмотрел на нас выразительно и тихо произнес приказным тоном:
– Из кухни не выходить. В гостинице – фальшивая госпожа Радович.
Мы как сидели, так и остались сидеть, дракончик чуть не сверзился с табурета, на котором стоял, чтобы удобнее было капусту помешивать. А бесшумный визитер так же бесшумно и вышел, оставив нас в полном шоке.
– Личная гвардия Главнокомандующего, – едва слышно произнес Хатор. – То-то интуитивно я чуждое присутствие ощутил, а вот увидеть никого не смог.
Камали же выразительно посмотрела на меня и спросила:
– Фальшивая госпожа Радович?!
И мне пришлось рассказать о нападении магистра Воронира, и о его попытке сделать полный слепок моей ауры, и даже невольно обмолвилась о том, что, кажется, в планах бывшего спасителя и наставника значится моя скорейшая смерть.
Тут оба они – и Камали, и Хатор – как-то напряглись. Переглянулись и разом посмотрели на дверь.
– Что? – испуганным шепотом спросила я.
Драконы, не сговариваясь, встали. Хатор прошел к плите, извлек из-за нее ножны, из них длинный тонкий изогнутый меч и встал так, что оружие совершенно не было видно. Камали отошла к окну, и в ее руке блеснул кинжал, с которым я лично не хотела бы знакомиться, – судя по блеску, это была магическая штука.
– Что происходит? – переспросила, пугаясь еще сильнее.
Камали глянула на меня, указала мне на дверь в кладовку и спокойно сообщила:
– Ты спустилась по лестнице. Идешь сюда… Давай в кладовку, Милада.
Но я осталась сидеть, глядя на древнего. Дракошик что-то напевал себе под нос, продолжая помешивать капусту и никак не реагируя на происходящее.
– В кладовку! – напряженно повторила Камали.
А я подумала, что, быть может, магистр Воронир не будет нападать, если меня не увидит? Может, решив, что подлог не раскрыт, он просто уйдет и не причинит никому вреда?
Торопливо поднявшись, я юркнула в кладовую, неплотно прикрыв дверь так, чтобы в случае чего броситься на помощь.
И вовремя.
Почти сразу же открылась дверь и… вошла я. Несколько нервная, с растрепавшейся косой и чуть кривовато сидящем на мне платье, но я.
– Добрый вечер, – сказала я, обводя напряженным взглядом всех присутствующих.
Смотреть на себя со стороны оказалось жутко. И не только мне – напряженно молчали и Хатор с Камали. А вот древний обернулся и весело произнес:
– И тебе добрый. Выгнали, да?
Фальшивая я неуверенно кивнула.
– А я те говори-и-и-ил, – язвительно протянул древний, возвращаясь к помешиванию капусты.
Даже я не поняла, про что мне говорил древний, что уж говорить обо мне фальшивой – она уставилась на дракончика в полном удивлении.
– Говори-и-и-ил, – издевательски продолжил древний, – не приставай к Владыке, воруй у него потихонечку, но не приставай.
Что?! Я не поняла, что???
Фальшивая я тоже мало что поняла, но мгновенно приняла виноватую позу и опустив голову, пробормотала:
– Надо было слушаться…
Камали, шумно выдохнув, опустилась на ближайший стул. Хатор просто стоял, застыв, и смотрел то на фальшивую меня, то на древнего. А вот древний!
Древний, меланхолично помешивая капустку, продолжил:
– И вот как с пузом в университете появишься, так репутации твоей и конец.
Лже-я вскинулась, сильно побледнела и с трудом выговорила:
– С-с-с каким пуз-з-зом?
– Да уж не с тем, от которого только меньше жрать и спасает. Капустки будешь?