Гибель Богов-2. Книга шестая. Прошедшая вечность - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов cтр.№ 11

Спаситель грозно вскинул одну руку – и бесплотные воины Водителя Мёртвых зашатались, роняя оружие; власть Его над неживым воинством была сильнее, нежели у Яргохора.

Не так значительно, но всё-таки сильнее. Проклятие, и уже не успеть добраться до Источника Мимира…

Ястир боролся. Его собственная тёмная воля оттолкнула вторгающееся чужое сознание, картины затянутых смертным льдом миров уступали место совсем иному – мирам, через которые маршировало его призрачное воинство.

Они горели от полюса и до полюса, и всё живое обращалось во прах, не в силах устоять перед призраками Водителя Мёртвых. У каждого из павших он, Яргохор, исторгал душу, и она становилась ещё одним воином в его армаде.

Спаситель усилил натиск. Лёд наползал на яростное пламя, языки его шипели и умирали под синевато-прозрачными глыбами. Фигуры крылатых исполинов в белоснежных одеяниях поднимались над горизонтом, и смертные воители, воздев хоругви с Его ликом, ободрённые, устремлялись в схватку.

«Постой же, ты, который думает, что так легко сломает меня, пережившего День Гнева!»

…Там, на тёмных путях Гнипахеллира, Яргохору порой встречались случайные путники; они расставались с душами, Водитель Мёртвых исторгал их, присоединяя к очередному каравану.

И сейчас он, не думая, кто перед ним, попытался сделать то же самое. Спаситель не страшился никакого оружия, даже магического, он не дрогнул, когда чёрное лезвие коснулось его плоти (а может, лишь искусной её иллюзии); и Яргохор попытался сделать то же самое, что он проделывал множество раз с теми самыми смертными, что имели глупость или неосторожность забрести слишком глубоко в мрачные поля Гнипахеллира.

«Раз у тебя, Спаситель, человеческая форма, значит, где-то в глубине прячется и сознание, способное изобразить человека, смертного, понятного и близкого остальным. А раз так, должно быть там что-то, подвластное и ему, Водителю Мёртвых!..»

И ему показалось, что он нащупал нечто подобное – череду не то воспоминаний, не то предвидений: ребёнок, играющий среди друзей, юноша, втолковывающий что-то внимающим ему бородачам; молодой человек, вещающий перед толпами; и он же, влекомый на казнь.

Это повторялось раз за разом, и было похоже, только похоже, на память настоящей души.

Чёрный клинок потянул всё это на себя.

Но вместо увиденного в Яргохора хлынул лишь холод, мороз и лёд недвижи́мости. Картины рассыпались мириадами острых осколков, и вместо них оставалось нечто, названия чему не знал даже Ястир, некогда один из Молодых Богов.

…Он пытался бороться, но и силы, и чары, и магия умирали, не в силах покинуть глубин его же сознания. Он пытался сдвинуться с места, но вокруг царили лишь смерть и разрушение, что-то иное – не Хаос и не Порядок, не Свет и не Тьма – пожирало всё на своём пути.

Жаркий ужас, подобный тому, что пришлось испытать после Дня Гнева, когда перестал быть Молодой Бог Ястир, а появился Водитель Мёртвых Яргохор, затопил предводителя Дикого Гона; из пламени возникло строгое и скорбное лицо Спасителя, взгляд его прожигал, суля в то же время спасение и избавление.

Глаза Ястира закрылись, тьма, его собственная субстанция, внезапно ополчившись, залила взоры.

…Мёртвые воины-призраки терпеливо и равнодушно ждали. Им было всё равно, кто возьмёт верх.

Острая, словно кость, горная вершина нависала над тёмно-изумрудным морем бескрайних лесов. Бирюзовый купол неба с россыпью белых облачных росчерков, ветер в лицо и ощущение беспредельности. Беспредельности, что ощущается здесь куда острее, чем даже над пропастями Межреальности.

Внизу на много дней пути расстилались дремучие чащи, волны их накатывались на старые горы. На высотах рождались реки, серебряными жилами оплетали тёмно-зелёную, как старый малахит, чащу.

Здесь особенно остро ощущалась вечность.

Прошедшая вечность.

Хедин стоял, скрестив руки на груди.

Прошедшая вечность – какие банальные слова, не правда ли?

Как капли, как ускользающий сыпучий песок. Как кровь из смертельной раны. Как свет умирающей звезды, как последнее дыхание бродяги, замерзающего на пустом, всеми покинутом тракте.

Вороньё неслось следом за Познавшим Тьму, и это были не благородные чёрные враны Старого Хрофта. Хедин и Ракот пробудили к жизни великие силы, поднялся шторм, невиданный со дней основания Упорядоченного, и теперь настал миг долгожданной битвы.

Рухнет ли Закон Равновесия, выстоят ли Весы – уже не важно. За Хедином идут смертные, поверившие в него и вручившие ему самое ценное, что у них есть, – искреннюю, горячую веру. Что им смерть, что им бессмертие души, если они идут в бой за правое дело?

Боги не умеют ни думать так, ни даже чувствовать. Их удел – другое, но порой они ощущают нечто вроде зависти.

Но нет, сейчас уже не время. Прочь эти рассуждения! Пора их прошла. Бой, только бой! Меч пламенных ангелов, чёрный меч Ракота – этой паре найдётся достойное дело.

…Позади останутся руины, пожары и гробы. Серые некрашеные домовины лягут в землю, рядом друг с другом, и дадут новую жизнь. Новую жизнь Упорядоченного, а каким оно будет, это мироздание, – зависит сейчас даже не столько от него, Хедина, не от Ракота, Дальних, Спасителя или кого-то ещё – но от тех смертных, что шли сейчас за Познавшим Тьму.

Когда-то, до срока, были непобедимы отряды Ночной Империи. Когда-то не знали поражений бесстрашные воины Хагена. Ему же, Хедину, сейчас необходимо, чтобы поднятые его словом люди прошли до самого конца без единой неудачи.

Так уходит Вечность, и он, Познавший Тьму, знал это. Когда-то давным-давно Старый Хрофт рассказывал ему о Рагнарёке, в пору, когда Хедин уже знал, кто его собеседник. Они знали, что их время пройдёт. У Хедина и Ракота была целая вечность творить то, что они считали правильным. Вечность прошла.

Познавший Тьму стоял неподвижно, скрестив на груди руки, перебирая в памяти потерянных друзей, особенно тех, которые не знали, что скромный худощавый чародей в видавшем виды коричневом плаще – есть Новый Бог Хедин.

У Богов нет друзей. У волшебников – они случаются.

Особенно если, как Ракот, бродить по мирам инкогнито. В былые времена по Северному Хьёрварду хаживал некий маг по имени Рагнвальд, которого любила Кера, страстная и ревнивая, как и полагается Огненной Деве. Да, она любила его, по-своему, но любила. И стоило ли так вживаться в роль циничного странствующего чародея? Уж не завидовал ли он тогда Ракоту?

Впрочем, не важно. Самое лучшее средство от излишних размышлений, как говаривал гном Арбаз, один из подмастерьев Нового Бога, – это или хорошее пиво, или хорошая драка. А лучше всего – и то и другое вместе.