Тайна русского путешественника - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Алейникова cтр.№ 44

Кара слушала его, нахмурившись и пытаясь сообразить, что значит для нее эта информация. Какая новая угроза нависла над ней?

— Откуда вы это узнали, спрашивать глупо, правда ли это, тоже, — размышляла она вслух. — А, кстати, кто же настоящий отец Риммы? — Вот это, пожалуй, было действительно важно. Если это влиятельный человек и Лариска с ним сговорилась…

— Это достоверная информация. А биологическим отцом Риммы является некто Загоровский Михаил Львович. Незаметная фигура, кандидат исторических наук, преподает в колледже при университете… Забыл название, но что-то с авиацией.

— Мася? — недоверчиво переспросила Кара.

— Что?

— Мася Загоровский? Сын Загоровского?! — словно не веря себе, воскликнула Кара. — Нет, это правда, не шутка? Ну, Лариска дает! С этой размазней! С Масей! Фу! Как ее угораздило? Он такой прилизанный, весь в перхоти, у него галстук всегда в жирных пятнах… — В Каре боролись веселье с брезгливым отвращением. — Вы даже не представляете себе, что это за жалкая, бесхребетная личность! Да его даже зовут до сих пор Мася, как в детстве, а мужику уже под пятьдесят. Нет, правда, как ее угораздило?

— Подробностей я не знаю, но в общих чертах: они были знакомы с детства, и в какой-то момент Лариса, очевидно, решила, что просторная квартира и достаток его родителей способны уравновесить некоторые недостатки самого Михаила Львовича. И все шло к свадьбе. Но тут она познакомилась с вашим отцом и быстренько переориентировалась, — пояснил Гарик. — А кто такой этот Загоровский-старший? Я, признаться, не счел нужным глубоко копать. Насколько я понимаю, он уже очень немолод.

— Наш дальний родственник. Ему действительно уже лет восемьдесят. Но он до сих пор работает. Это главный папин консультант, эксперт высочайшего класса. Во многом именно благодаря ему папа так преуспел. Сам папа в антиквариате не очень разбирается, тем более в искусстве. К тому же у Льва Борисовича были обширные связи в антикварных кругах, папа умело ими воспользовался. Сейчас Загоровский старенький, так что в офисе компании не появляется, но поскольку папа без него как без рук, то выкупил для него офис прямо в его доме, на первом этаже. Лев Борисович живет в Свечном переулке, на втором этаже старого дома без лифта, а офис — на первом. Папа даже предлагал ему прямо из квартиры лестницу вниз прорубить.

— В Свечном переулке? Дом? Какой у него номер дома? — Гарик так сильно и стремительно изменился в лице, что Кара даже испугалась.

— Не помню, но недалеко от Большой Морской. А что случилось? Что с вами?

Нань-Шань, Китай, июль 1879 г.

— Не нравится мне это место. Слишком отвесный берег. Верблюдам здесь не спуститься к воде, — оглядывая крутые берега реки Дан-хэ, заметил Пржевальский.

С тех пор как они, покинув Са-чжеу, осмотрели священные пещеры Чен-фу-дун, офицер и один из солдат сопровождения покинули их отряд, оставив в качестве проводников полицейского и второго солдата. Путь отряда пролегал сквозь сыпучие пески и глубокие ущелья, по совершенно безводной местности, так что выход к реке вселил в путников надежду на скорый отдых и возможность пополнить запасы воды и напоить животных. Увы, спуститься к воде с вьючными верблюдами было совершенно невозможно.

— Абдул, спроси у них, есть ли здесь хоть какой-то кусок пологого берега, — распорядился Пржевальский, подозвав переводчика.

— Говорят, дальше по берегу есть такое место.

Отряд продолжал идти чуть не до самого вечера.

— Командир, — подъехал к Пржевальскому Егоров, — не знают они, где здесь водопой, ей-богу, не знают! Я уж за этими косоглазыми чертями не первый час наблюдаю. Заведут нас, вот, ей-богу, заведут, и не выберемся. Потрясти бы их, а?

— Да, я уж и сам начинаю подозревать их. Чин-цай нас и сразу пускать не хотел, а тут еще англичанин этот откуда-то взялся, тот, которого Абдул в Са-чжеу видел. Очень уж англичанам не по нутру наш интерес к Китаю и Тибету, боятся, как бы мы их отсюда не выставили. Так что зови Абдула и этих горе-проводников, сейчас допрос устраивать будем. — Пржевальский грозно свел к переносице густые кустистые брови.

— Прости, господин, — плюхаясь на колени перед огромным, как скала, ян-гуйзы, командиром, залепетал полицейский, — мы не знаем пути! И никто не знает. Чин-цай приказал вас повести, но мы не знаем пути. Это гиблое место. Совсем гиблое. Надо возвращаться, господин, а то все погибнем. Видели, сколько по пути черепов по сторонам дороги лежит? Плохое это место, совсем плохое! Воды нет, дороги нет, возвращаться надо!

— Неужели же никто никогда из охотников в горы не ходит?

— Зачем им в горы, господин? — оживился полицейский. — Мертвое место. Никого там нет, даже змеи и ящерицы не водятся. Ни травинки не растет там. Верблюды туда не дойдут.

— Откуда ты знаешь, что там мертвое место, если туда никто не ходит? — нависая над тощим маленьким полицейским, громыхал Пржевальский, надеясь страхом заставить проводников идти дальше.

— Потому и знаю, что никто дотуда не дошел, все погибли, все как один. Никто не вернулся. Только нас, бедных, послали на верную смерть. Смилуйтесь, господин, пойдемте обратно!

— Ах вы, разбойники! Врете вы все! Да уж, видно, с вами идти хуже, чем без вас! — гневно воскликнул Пржевальский, едва не замахнувшись на сжавшихся на земле китайцев. — Гони их, Абдул. Сами будем выбираться, а назад не пойдем. Они этого только и ждут. Роборовский, проверьте, сколько у нас осталось воды. Иринчинов, скачи вперед, поищи сносный спуск к воде. А этих гнать в шею! Обойдемся сами, и не из таких переделок выбирались. Выпутаемся.

— Николай Михайлович, есть! Нашел! — вернувшись часа через полтора, прокричал еще издалека Дондок. — Тропа крутая, узкая, но спуститься к воде можно.

— Отлично, там и устроим привал. А потом уже решим, каким путем идти дальше.

Несколько раз отряд пытался выбраться из ущелья Дан-хэ и возвращался обратно, глубокие балки с отвесными краями преграждали ему путь. В конце концов после трудной изматывающей переправы через быструю и глубокую реку, путешественникам удалось выбраться на другой берег, и по нему они вышли из высоких горных ущелий. Теперь их путь лежал к хребтам Нань-Шаня.

«По своему характеру описываемая высокая равнина у подножия главного кряжа Нань-Шаня совершенно напоминает пустыню. Почва состоит из солонцеватой глины с галькою… Воды нет вовсе, за исключением лишь реки Дан-хэ… Вся местность на верхней Дан-хэ, как и вообще в этой части Нань-Шаня, изобилует золотом…

С места нашей стоянки, при выходе р. Дан-хэ из гор, мы предприняли розыски дальнейшего пути. Для этого снаряжены были два разъезда на верховых лошадях. В один из этих разъездов послан был казак Иринчинов с препаратором Коломейцевым. Им приказано было ехать возможно далее вверх по Дан-хэ. В другой разъезд, в горы на юг, отправился я сам с унтер-офицером Урусовым.