Хроники Лешего. Книга первая. Новобранец - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Лобурец cтр.№ 10

Макс поспешно допил стакан апельсинового сока, вытер салфеткой руки и встал, сыто отдуваясь. Неплохой у него разыгрался аппетит, оказывается. Мысленным усилием, с десятой попытки, заставил коммуникатор принять вид ручных электронных часов и надел их на руку. По указанию Слота Максим прошёл и снова сел в кресло у рулевого управления. Мыслящий помахал ему на прощание клешнёй и отдал Искину команду на выход из пространственного кармана. Рубка снова свернулась в первоначальное состояние салона автомобиля. Макс подержался немного за руль, пробежал взглядом по приборной консоли и вздохнул, расставаясь с недавней сказкой, после чего тепло попрощался с Искином и выбрался из машины. Пора отправляться домой.

Осторожно пробираясь назад, через чащобу, Максим намеревался найти тропинку, ведущую к спуску по боковому склону холма. Старые воспоминания подсказывали ему, что там можно спуститься гораздо легче, чем напрямую. С лицевой стороны холм изрыт поперечными, полутораметровой высоты, бороздами, и спуск по ним превращается в забег кенгуру по пересеченной местности. Это, конечно, интересно для детей, но не в темноте и не в его состоянии. Поэтому Макс и хотел облегчить себе дорогу цивилизованным спуском, натоптанным прочими ходоками. Только на тропе необходимо соблюдать осторожность, чтобы не соскользнуть с неё на крутых участках в глубокое ущелье между холмов. Поглядев на часы-коммуникатор, он отметил, что время уже перевалило за восемь вечера. Оранжевый диск солнца наполовину спрятался за горизонт, освещение стало достаточно скудным. Ещё минут десять, и совсем стемнеет. До этого времени надо спуститься с холма.

Память не подвела, а народная тропа не заросла. Максим нашёл её ровно там, где она и была двадцать пять лет назад. Странно, конечно, теперь фисташковые рощи заброшены, и по тропинкам не курсируют лесники. Напевая весёлую песенку «По дороге с облаками возвращаемся назад», он бодро, меняя галсы, спускался по ней небольшими приставными шагами. Ребристая подошва кроссовок хорошо себя проявила, не позволяя соскальзывать на мелком песочке и камешках. Ну и опыт, как говорится, не пропьёшь, раз научился в детстве шустро скакать по таким тропинкам, то и сейчас получалось неплохо.

Со спуском удалось уложиться тютелька в тютельку. Когда Макс оказался у подножия холма, солнце уже скрылось за горизонтом, и оранжевое зарево практически угасло. Макс плохо видел в сумерках, но в темноте ориентировался просто отлично. И он зашагал по полевой тропинке назад, к микрорайону. Сейчас не нужно было проявлять особую внимательность, как при спуске, знай себе топай и топай. И Максим позволил своему сознанию углубиться в мысли, заново пережить прошедший день, такой удивительный и неповторимый. Он перебирал воспоминания одно за другим, словно бусины на чётках, поражаясь сам себе, как не свихнулся от обилия невероятных впечатлений. Теперь Макс мог и заново удивляться, проигрывая в памяти отдельные моменты, и копить вопросы в списке для выяснения. Его ни капли не разочаровало произошедшее с ним, наоборот, он испытывал воодушевление и моральный подъём. А так как автомобиль-корабль, как физическая величина, был ему много понятнее и естественнее, чем инопланетянин Слот и псевдоразум Искина, то за него и легче было зацепиться сознанию. С корабля и началось принятие дневных событий в качестве реальной действительности, а не бреда сумасшедшего. А когда Макс начинал сомневаться в здравии своего разума, он просто смотрел на коммуникатор и мысленно задавал ему новую форму – то часов со стрелками, то старых добрых «Электроника 53», а потом получившийся предмет щупал пальцами – помогало. Почему-то он не думал о том, что если это бред, то бред коснётся и часов в первую очередь.

И тут вдруг Максим остановился, как вкопанный. Он совершенно забыл, что теперь он – Изменённый, а значит – не один, как объяснял ему Искин. И с ним отныне всегда присутствует Симбионт. Честно говоря, при воспоминании о слизне не возникало никаких тёплых чувств, уж больно мимолётно прошло знакомство с ним, даже не знакомство, а гляделки. И Максу трудно было воспринимать его как нечто большее, нежели как гигантского слизняка или улитку. Уж на улиток он насмотрелся, в том числе в собственном аквариуме, и не испытывал перед ними какого-либо пиетета. А ведь Симбионт – представитель инопланетной жизни. Максим относил себя к вежливым людям, привыкшим судить о чём-то на основе собственного опыта, и старался не выказывать предубеждения там, где оно не заслужено. Поэтому он постарался настроить себя на новую волну, ощутить те тёплые чувства, которые он испытывал, например, к своему любимому псу.

В жизни Макса было несколько отличных псов, каждого из которых он помнил и чтил, как кого-то очень родного и особенного. Один пёс грудью защищал его от других собак и агрессивных представителей рода человеческого. Другой сиганул в окно с пятого этажа на защиту маленькой дочери Максима, заслышав её крик во дворе, и Макс еле-еле успел поймать того за заднюю лапу, уже за пределами окна. Самоотверженность собак не знает границ, а они заслуживают любви и заботы. Примерно на этой ноте он и попытался обратиться внутрь себя, почувствовать своего жильца. Выходило не очень, Макс не ощущал на этот раз чужого присутствия.

Оглянувшись назад, в сторону холмов и машинально отметив, что полпути до дома он преодолел, Максим снова и снова пытался почувствовать Симбионта, чем не на шутку увлёкся. Внезапно он вздрогнул от раздавшейся в темноте, посреди умиротворяющего пения сверчков, звонкой трели мобильника. Достал из кармана джинсов смартфон и глянул на экран. Звонила сестра.

– Света, привет! Прости, что не отвечал, не было возможности. – Макс испытывал неловкость. – Да, иду домой, скоро буду. Не волнуйся, всё в порядке. Да, до встречи. – Он нажал на отбой. – Всё-таки вот так заставлять родных волноваться – нехорошо. С другой стороны, раньше же бегали до ночи как-то без мобильников и ничего…

Максим ещё раз глянул на экран. Пять пропущенных звонков. Он пробежал взглядом список непринятых вызовов, все от сестры, жена не успела разволноваться в связи с его отсутствием на связи, после чего запихнул телефон в задний карман и прибавил шагу. Вокруг уже стало светлее, хорошо было видно неровности и камни на тропе. Яркий свет недавно взошедшей луны заливал окрестности.

Мысли снова свернули на воспоминания. Вспомнив об инструктаже, Макс, загибая пальцы, попытался дословно припомнить и повторить все пункты. Как ни странно, получалось. Пока он соображал насчёт исполнения обозначенных Искином правил, ему показалось, что внутри обдало теплом, но не придал этому значения. Постепенно волны тепла участились, обратив-таки на себя внимание. Мысленно Максим попробовал проинспектировать свои ощущения, понять, что с ним происходит. И внезапно его озарило, что до него пытается достучаться его новый напарник. Он понял это чётко и внятно, как будто всегда знал. Макс не ощущал его физически, нет, это было что-то новое и неизведанное, словно проснулось не используемое ранее шестое чувство. И это было потрясающе. Максим мысленно представил, что гладит Симбионта вдоль тела, словно собаку, чешет за ушками, попытался передать ему тёплые чувства, и в ответ получил что-то, что сложно выразить словами, какое-то понимание, словно тот машет хвостом и подпрыгивает, пытаясь ластиться и лизнуть в лицо. Опорные ассоциации в виде опыта общения с собаками принесли свои неожиданные плоды. А Симбионт, видимо, откуда-то черпал эти же самые воспоминания и пытался передать своё отношение в виде понятных образов.