Моя прекрасная принцесса - читать онлайн книгу. Автор: Ванесса Келли cтр.№ 38

Сказать, что они ледяным тоном пожелали друг другу спокойной ночи, — значит, ничего не сказать. Джиллиан даже не взглянула на Чарлза. Впрочем, и он на нее. В конце концов, не каждый день юная леди, нашедшая приют под его крышей, говорит герцогу «проваливайте ко всем чертям». Это случилось впервые и так его удивило, что он едва не расхохотался. Сдержался только потому, что услышал, как в ужасе ахнули его дворецкий и экономка, а особенно контесса, явно перепуганная поведением дочери.

Зато его сестра даже не попыталась сдержать смешок.

Похоже, Джиллиан не в силах себя контролировать, особенно в тех случаях, когда это совершенно необходимо, — к примеру, когда их жизням угрожает опасность или, что тревожит еще сильнее, когда она оказывается в обществе. Эта девушка привыкла иметь дело с грабителями и убийцами, а не с чопорными аристократами.

— Нет, ну честно, Чарлз, я не понимаю: что ты собираешься с ней делать? — спросила Элизабет, словно прочитав его мысли. — Джиллиан прелестная девочка, но в высшей степени безрассудная и резкая на язык. Я не уверена, что ее можно подтянуть до стандартов светского общества.

Он поставил пустой бокал на столик между ними.

— Я начинаю думать, что это случай безнадежный. Просто чудо, что из-за нее нас всех не убили сегодня.

— Я бы сказала, чудо, что она никого не убила. Правда, если уж говорить честно, тот человек был настоящей скотиной. Он грозился утащить ее за дерево и… — Она махнула рукой, не желая произносить грубое слово.

При мысли о том, что грозило Джиллиан, Левертону сделалось дурно. Больше всего сегодня он боялся именно того, что женщины пострадают от физического насилия, потому и рвался скорее уладить дело с предводителем шайки, хотя за это Джиллиан, разумеется, сочла его трусом. Но он не мог рисковать, потому что они оказались в совершенной глуши и хорошо вооруженные контрабандисты во много раз превосходили их количеством.

К счастью, когда разбойники сообразили, что держат на мушке герцога Левертона, переговоры пошли довольно гладко. Чарлз отдал больше пятидесяти фунтов в обмен на обещание предводителя исчезнуть вместе со своими людьми — раствориться в вечернем тумане. И как раз когда он предупреждал предводителя контрабандистов, что начнет преследование по закону, если шайка будет продолжать проворачивать свои делишки на землях герцога Левертона, в карете раздался выстрел.

— Джиллиан должна была сразу отдать мерзавцу медальон.

Элизабет скорчила гримасу:

— Согласна, но, похоже, он имеет для нее большую ценность, так же как и драгоценности контессы.

— У контессы Патерини здравого смысла больше, чем у ее дочери. Она не стала возмущаться и устраивать шум. — Он прищурился, глядя на сестру. — В отличие от тебя.

— Да этот негодяй уже обобрал меня! — возмутилась Элизабет. — Я считаю, что внесла более чем достаточный вклад в их вечернюю добычу.

— Готов поспорить на что угодно, что наш объединенный вклад оказался намного больше, чем то, что они получат от своего ночного рейда.

— Не знаю, хорошо ли ты рассмотрел медальон Джиллиан. Она заявила, что камни фальшивые, но я подозреваю, что это настоящие рубины.

— Никакие драгоценности не стоят человеческой жизни.

Элизабет раздраженно выдохнула:

— Нет, но его ценность для Джиллиан не выражена в денежном эквиваленте. Ты оскорбил несчастную девочку, сказав ей это. Право же, Чарлз, такая бестактность совсем не характерна для тебя.

— Вынужден признать: это было не лучшее мое выступление.

Нет никаких сомнений: Джиллиан умеет вывести его из себя, — но почему ему так трудно справиться с упрямой девчонкой? Ради бога, он же Левертон! Обычно одного его взгляда достаточно, чтобы укротить самого закоренелого упрямца.

— Предложение возместить украденную драгоценность было и вовсе глупым, — сказала Элизабет. — Марбери не бедные — ты оскорбил их достоинство.

— Я пытался все исправить, — буркнул Чарлз, чувствуя, что вынужден обороняться.

— Джиллиан и ее мать расстроились, потому что отнятые вещи определенно имеют для них ценность, во много раз превышающую стоимость. И предполагать что-то взамен было просто вульгарным.

— Меня поражает, что люди считают меня снобом. Ты гораздо хуже.

Элизабет засмеялась.

— Какая чушь! Все знают, что я самый покладистый человек в семье. А ты не сноб, Чарлз, и никогда им не был.

Он кривовато улыбнулся. Их отец — вот кто был снобом в полном смысле этого слова, и Чарлз ненавидел саму мысль, что кто-то может счесть таким и его. Одно дело — иметь принципы, и совсем другое — смотреть на людей свысока.

— Ты только иногда ведешь себя покровительственно, — добавила Элизабет.

Он не выдержал и засмеялся.

Улыбка его сестры увяла. Она снова покрутила бренди в бокале и уставилась на огонь.

— Похоже, с Джиллиан тебя ждет непочатый край работы. Она определенно считает тебя деспотичным.

— Может быть, но я ни под каким видом не мог согласиться на ее безумный план.

Когда они после удручающего часа молчания прибыли в Фенфилд-Мэнор, Джиллиан потребовала, чтобы он немедленно организовал поисковую партию и арестовал контрабандистов. Чарлз попытался объяснить ей, что поиски будут бесплодными, в особенности потому, что наступила ночь, но Джиллиан потребовала, чтобы он дал ей лошадь и слугу для сопровождения. Она ясно дала понять, что не намерена сидеть сложа руки, пока преступники гуляют на свободе с их драгоценностями.

Чарлз отказал, пригрозив: если она не подчинится, он отправит ее назад в Лондон, к бабушке. Продолжая спорить, Джиллиан вынудила его дать сжатую и, пожалуй, чересчур жесткую оценку ее поведения. Вот тут она и велела ему проваливать ко всем чертям. Ее ни капли не волновало, что они орали друг на друга, как базарные торговки, в присутствии прислуги.

— Я понимаю, — сказала Элизабет. — Но заявить, что девочка страдает истерией, все равно что помахать красной тряпкой перед быком.

— Точнее было бы сказать, что она на грани убийства, но я никогда не любил указывать на очевидное.

— Если она и собиралась кого-то убить, так это тебя.

— Я это знаю, — угрюмо отозвался Чарлз.

Проект «Джиллиан» обернулся катастрофой. Его светский капитал был достаточно велик, чтобы дать девушке возможность восстановить репутацию, сильно пошатнувшуюся после лондонских скандалов, но она, похоже, собиралась сражаться с ним за каждый шаг на этом пути. Желания стать настоящей леди у нее не больше, чем у него стремления присоединиться к труппе бродячих жонглеров.

Чего эта девушка действительно хочет, так это вернуться на Сицилию — единственное место, которое она считает своим домом. Зная Джиллиан, можно предсказать, что она будет сражаться за ту жизнь, которая имеет для нее смысл, и, в конце концов, сломает сопротивление семьи.