История династии Романовых - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 122

Наш Дон-Жуан, как уже много раз говорилось, влюблялся постоянно. Причем любовницы менялись так быстро, что даже Третье отделение перестало следить за этим хороводом. Ибо поняли главное – красавицы никак не влияли на государственные дела. Они появлялись, чтобы очутиться в царской постели и… вскоре навсегда из нее исчезнуть! Самое забавное, что его предыдущая опасная любовница, Александра Долгорукая, была из того же рода Долгоруких и была дальней родственницей Кати.

Директриса Смольного знала свое дело. Катеньке тотчас намекнули на выпавшее счастье. Но она почему-то не оценила счастливейший «случай» и не спешила пасть в объятия государя. Как было положено верной и, главное, бедной подданной.

Влюбленный государь предпринял шаги. В дело вступила родственница директрисы, некто госпожа Вера Шебеко, «приятнейшая и обходительная дама».

Госпожа Шебеко появилась в нищей квартирке княгини-матери и рассказала ей о подарке судьбы: в безнадежной семейной денежной ситуации Катя могла обеспечить не только себя, но и всю семью. А главное, устроить свою жизнь. И действительно, что сулило красотке-бесприданнице будущее? В Петербурге богачи на красоте не женятся. Женятся на деньгах. Поэтому, заканчивая Смольный, бедные воспитанницы, как правило, становились воспитательницами в том же институте. И часто навсегда оставались старыми девами.

И Шебеко предупредила княгиню Веру: Катя очень хороша, но сколько юных красавиц мечтают занять место в сердце государя! Надо спешить.

«Приятнейшая госпожа Шебеко» становится другом семьи и вскоре, видно, получает от матери некоторые полномочия. И Вера Шебеко весьма деликатно (как положено в том веке и в той семье) толкает Катеньку в царскую постель. Но Катенька по-прежнему странно непонятлива. Ей явно нравится государь. Она была совершенно счастлива, когда он навестил ее во время болезни в больнице Смольного института… (Государь, естественно, приезжал инкогнито, и больница в тот день была поистине на военном положении.)

И по-прежнему ничего!

Но далее, к полному изумлению и Шебеко, и княгини Веры, государь вместо того чтобы устать от непонятливой девушки, привязывается к ней все больше.

Он начинает гулять с ней в Летнем саду! Воспитанницы Смольного отпускались домой только на выходные. Однако государь уже не может жить без этих прогулок. Пришлось и матери, и Вере Шебеко убеждать Катеньку оставить Смольный.

И она делает это с радостью – оказывается, она тоже не может жить без этих прогулок с государем. Без прогулок… и только! Так протекает этот платонический роман, казалось бы, невозможный для Дон-Жуана!

Их постоянные прогулки в Летнем саду… Государь, рядом– она, впереди бежит любимая царская собака, сзади, на расстоянии, плетется адъютант.

И завсегдатаи парка уже шепчутся: «Государь прогуливает свою мамзель».

Приходится перенести встречи. Теперь прогулки происходят в парках на островах. Платонический роман Дон-Жуана продолжается. Прогулки и только… Поцелуи в аллеях. И более ничего. Карета государя отвозит ее домой. Счастливые лица влюбленных – 17-летней девушки и 48-летнего царя.

Приближаясь к пятидесяти, государь ведет себя, как влюбленный лицеист.

Катю назначают фрейлиной императрицы. Это привычное место любовницы государя. Но, к изумлению Веры Шебеко, став фрейлиной, любовницей она по-прежнему не стала… Государь пылает, но почему-то не смеет быть настойчивым. И опять приходится Вере Шебеко деликатно уговаривать Катеньку. Но никакого толку.

Да и при дворе Катя так и не появилась.

И не потому, что государь щадит императрицу. Императрица давно привыкла к фрейлинам-любовницам. Ее взгляд, полный терпения и жертвенности, привычно равнодушно встречал очередную красавицу., чтобы стать полным участия и печали, провожая ее из дворца!

Нет, появиться при дворе не захотела сама Катенька. Почему? Здесь и таилась главная разгадка романа, которую не понимали ни ее мать, ни Вера Шебеко: Она была ДРУГАЯ.

В это время Смольный институт был разбужен реформами Александра II, как и вся страна. Ветер перемен ворвался и в этот самый консервативный институт России. Туда пришел знаменитый педагог Ушинский. И он реформировал институт совершенно. При Ушинском здесь начали преподавать литературу и математику, всерьез давать образование девицам. Конечно же, вскоре знаменитого педагога сумели выжить из института, но остались набранные им преподаватели, остался новый дух! Произведения знаменитых писателей, герои знаменитых романов – все, что прежде запрещалось в стенах института, теперь преподается и обсуждается. И она – эта маленькая красотка – открывала государю новый, неведомый ему мир, который он сам породил! Это был мир новой России. Красавица была порождением его же перестройки.

И потому она не захотела быть при дворе. Положение в свете, богатство, интриги – главные ценности придворных любовниц – для этой девушки были пустое. Она видела двор теми же беспощадными глазами, какими видела другая умненькая девушка– Анна Тютчева: «Это пустой мир. Он оживает только при вечернем свете. Только вечер придает ему таинственную прелесть. Над этим миром властвует одно слово – туалет. И в этом суетном море кружев и драгоценных камней можно стать только еще одной ряженой куклой. Здесь надо постоянно наряжаться: для Государя, идя на бал, или – для Бога, идя в дворцовую церковь… Здесь даже с Богом обращаются, как со скучным хозяином, который дает бал. К нему приезжают, чтобы тотчас о нем забыть».

И царь влюбился в нее необратимо, непонятно для него – он влюбился навсегда. Но она… Как все девушки в петербургском свете, она наслышана была о его любовницах и боялась стать одной из них.

Как и все ее поколение, она мечтала посвятить себя высокому, она готова была жертвовать, но не ради жалких радостей обычной фаворитки.

Все случилось из-за жалости, столь сильной в подобных натурах. Жалости– к нему. Это были страшные для него два года. В начале 1865 года умер его любимый сын. А в апреле следующего года произошло ужасное для нее: в него стреляли в Летнем саду. И она впервые поняла, что значит для нее – потерять его. В мае умерла ее мать. Теперь она была совсем одна.

Один был и он – после смерти любимого сына.

Все случилось в июле 1866 года.

На дороге из Петергофа, на горке с названием «Бабигон», или «Бабий гон» (как переделали название местные крестьяне), до сих пор строит этот маленький охотничий дворец. Из его окон видна маковка дальней церкви, пруд и зеленые дали.

По преданию, в этом романтическом месте его дядя Александр I встречался с петербургскими красавицами.

Царь поместил ее в этом маленьком дворце вместе с Верой Шебеко. (Она до конца будет считать Веру бескорыстной патронессой их романа. И во всем верить ей.)

Это был день юбилея свадьбы его покойных родителей.

Празднество по этому случаю проходило в самом Петергофе – в Большом дворце. После парада, который так любил Николай I, был торжественный ужин и фейерверк. А ночью император поскакал к ней в «Бабигон».