Путь к рассвету - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Энтони Сальваторе cтр.№ 57

Берктгар сделал движение, будто хотел ударить вождя, но Рэвйяк проигнорировал его и повернулся к собравшимся.

— Решайте! — скомандовал он.

— Рэвйяк! — закричал один человек, но его голос утонул в воплях молодых воинов, которые поддерживали Берктгара. Их в свою очередь перекричала большая группа сторонников Рэвйяка. Вспыхнуло несколько драк, кто-то обнажил оружие.

Все это время Берктгар сердито смотрел на Рэвйяка, и когда тот наконец встретился с ним взглядом, Берктгар просто покачал головой, не понимая, как мог Рэвйяк ввергнуть племя в такое бесчестье?

Но Рэвйяк верил в свой выбор. Он не боялся умереть, но считал, что схватка между ним и Берктгаром расколет племя и принесет невзгоды обеим группам. Положение не должно было выйти из-под контроля. Но казалось, что все идет именно к этому. Обе стороны продолжали выкрики, но теперь каждый клич сопровождался поднятием меча и топора, открытыми угрозами.

Рэвйяк внимательно наблюдал за толпой, взвешивая силы, поддерживающие его и Берктгара. Довольно скоро он понял и принял открывшуюся ему истину.

— Стойте! — скомандовал он, и постепенно все утихло. — Кто за Берктгара?

Последовал страшный рев.

— А за Рэвйяка?

— Рэвйяка, который отказался сражаться! — быстро добавил Берктгар, и крики в пользу сына Джорна были не столь громкими и не такими восторженными.

— Тогда решено, — сказал Рэвйяк, больше Берктгару, чем толпе. — И Берктгар — вождь Племени Лося!

Берктгар с трудом мог поверить в то, что произошло. Ему хотелось уничтожить коварного соплеменника. Этот день должен был стать днем славы его, Берктгара, днем победы в смертельном бою, как велел обычай. Но как он мог поразить безоружного человека, того, который только что провозгласил его вождем всего народа?

— Будь мудр, Берктгар, — сказал Рэвйяк спокойно, приближаясь, ибо гул голосов пораженного собрания стал слишком громким. — Вместе мы отыщем истинный путь для наших людей, войдем в лучшее будущее.

Берктгар отодвинул его в сторону.

— Я буду все решать сам, — громко поправил он. — Я не нуждаюсь в советах труса!

Он вышел из круга, и его ближайшие сторонники последовали за ним.

Рэвйяк был уязвлен тем, что его предложение отвергнуто, хотя отнюдь не удивлен этим. Он утешал себя мыслью о том, что приложил все усилия, чтобы сделать все как можно лучше для своего народа. Но это дорого стоило ему, понял Рэвйяк, когда увидел сына, который только что прошел обряд посвящения в мужчины. На лице Киерстаада было написано неверие, даже стыд.

Рэвйяк высоко поднял голову и подошел к юноше.

— Пойми, — сказал он. — Это единственный путь.

Киерстаад отвернулся и пошел прочь. Разум подсказывал ему, что отец проявил в этот день подлинную смелость, но чувство стыда было сильнее. Единственное, чего хотелось Киерстааду, — это убежать в тундру, а там — будь что будет: жизнь или смерть.

* * *

Стампет сидела на вершине Пирамиды Кельвина, восхождение на которую показалось ей легким. Ее мысли, так же как и большая часть ее снов, были теперь сосредоточены на юге, на вздымающихся вершинах Гребня Мира. В сознании жрицы мелькали мимолетные образы славы и победы. Она представляла себя стоящей на самой высокой горе и обозревающей мир, лежащий у ее ног.

Стампет Скребущий Коготь не осознавала всю несбыточность этого образа, его полнейшую абсурдность. Постоянное нагромождение иллюзий начало ослаблять рациональность восприятия, свойственную прагматичной жрице. Присущая ей логика быстро уступала желаниям, которые на самом деле не принадлежали ей.

— Я иду, о вершины! — внезапно произнесла жрица дворфов, обращаясь к далеким горам. — И ни одна из вас не сможет сопротивляться мне!

Ну вот, она произнесла это вслух, провозгласила свой курс. Она тут же принялась собирать вещи, затем сползла с уступа и начала спускаться к подножию горы.

Креншинибон в ее заплечном мешке просто замурлыкал от восторга. Могущественный артефакт не собирался делать Стампет Скребущий Коготь своей хозяйкой. Хрустальный осколок, обладающий чувствами, знал, как она упряма, несмотря на все заблуждения, которые он исподволь внушал ей. Хуже того, Креншинибон понял, что Стампет — жрица Морадина, Кузнеца Душ. До сих пор артефакту удавалось пресекать все попытки Стампет обратиться к своему богу, но рано или поздно жрица сделает это и скорей всего узнает правду о «согревающей палочке», которую она теперь всегда держала при себе.

Поэтому Креншинибон хотел использовать Стампет, чтобы убраться подальше от дворфов, переместиться к Гребню Мира и найти там себе тролля, великана или даже дракона на роль хозяина.

Да, дракона! Креншинибон хотел бы вступить в сговор с драконом!

Тем временем бедная Стампет, которой было невдомек, что ее «согревающая палочка» предается таким мечтаниям, думала только о покорении горного хребта, хотя и не понимала, почему ей так хочется этого.

* * *

В первый же вечер своего правления Берктгар обнародовал правила, которым отныне должны были следовать варвары Долины Ледяного Ветра, соответствующие тому образу жизни, который они вели, пока Вульфгар не победил Хефстаага.

Было приказано прекратить все контакты с народом Десяти Городов и под угрозой смерти ни одному варвару не дозволялось говорить с Бренором Боевым Топором или любым из дворфов.

— А если обнаружите бородатого в тундре терпящим бедствие, — сказал Берктгар, и Киерстааду показалось, что, говоря это, он смотрел прямо на него, — бросьте его умирать!

Позже той ночью Киерстаад, мятущаяся душа, сидел в одиночестве под высоким небосводом, усыпанным звездами. Теперь он понял, чего его отец пытался добиться в тот день. Рэвйяк не мог одержать победу над Берктгаром, все это понимали, и потому он попытался достичь компромисса, который пошел бы на пользу всему племени. Киерстаад осознал, что отречение Рэвйяка от власти, когда большинство поддержало Берктгара, было мудрым, даже мужественным поступком, но в своем сердце юноша все еще ощущал стыд за отказ отца сразиться.

Было бы лучше, если бы Рэвйяк поднял свой топор и пал от руки Берктгара, думал Киерстаад или, по крайней мере, так считала часть его «я». Таков был обычай их народа, древний и священный. Что мог подумать в этот день о Рэвйяке Темпос, бог войны варваров? Какое место в потустороннем мире займет такой человек, как Рэвйяк, который отказался от честного и справедливого боя?

Киерстаад обхватил голову руками. Не только отец был покрыт бесчестьем, но и Киерстаад, и вся семья!

Быть может, следовало поклясться в верности Берктгару и отречься от отца? Берктгар, который провел с Киерстаадом все годы в Сэттлстоуне, который был рядом с ним, когда юноша убил на охоте своего первого оленя, приветствовал бы такую поддержку. Он, несомненно, увидел бы в этом укрепление своего положения вождя.