Журнал "Наука. Величайшие теории" №2. Самая притягательная сила природы. Ньютон. Закон всемирного тяготения - читать онлайн книгу. Автор: Антонио Дуран cтр.№ 29

Гук и Ньютон довольно долго скрещивали диалектические шпаги. Разногласия начались после первой публикации Ньютона о природе света и цвета (1672). Лукасовскому профессору совсем не понравилась критика со стороны Гука, а тем более обвинения в плагиате: ранее Гук заявлял о своем авторстве в отношении части «Математических начал натуральной философии».

Этот и другие научные споры могли бы и не зайти так далеко, если бы Ньютон выражал подобающую благодарность своим коллегам, как в свое время это рекомендовал ему сделать Галлей. Но Ньютон всегда неохотно благодарил других, в то время как сам требовал соответствующего заслугам признания, которого, как считал ученый, он заслуживал. И несмотря на это – вот ведь парадокс! – в истории осталась фраза Ньютона, обращенная к Гуку в ходе переписки в 1676 году: «Если я и видел далеко, то только потому, что стоял на плечах гигантов», – она обычно интерпретируется как проявление благодарности со стороны Ньютона Гуку.

Гравюра, изображающая один из экспериментов Ньютона со светом, и копия телескопа-рефлектора, построенного Ньютоном.

Рисунок Ньютона, изображающий преломление белого света через призмы.

ТАЙНАЯ ЖИЗНЬ МАЛЕНЬКОГО МИРА

Неутомимое любопытство Гука направило его внимание в такие сферы, как механика, астрономия, оптика и архитектура. Однако сегодня его чаще вспоминают благодаря вкладу в биологию, которой он посвятил свою работу Micrographia («Микрография»), совершенно исключительную в истории науки. Опубликованная в 1665 году, она вобрала в себя результаты более 30 лет наблюдений, сделанных при помощи микроскопа. Этот прибор в то время был относительно новым, и Гук в полной мере использовал его невероятные возможности. Огромный успех книги, который пришел практически сразу после публикации, объясняется необыкновенными гравюрами (некоторые из них были в четыре раза больше формата самого фолианта), на которых с поразительными подробностями были изображены различные части насекомых – мух, блох (на рисунке внизу) и вшей. На страницах «Микрографии» в первый раз появляется термин «клетка», а также в книге Гук формулирует свои идеи о планетарном движении, волновой теории света и органическом происхождении ископаемых.

Правда в том, что переписка продолжила, по крайней мере формально, ссору, вызванную разными взглядами на природу света и цвета. Хотя Ньютон действительно написал эту фразу, он не был оригинальным. Это легко можно понять, если оглянуться назад и прочитать слова Иоанна Солсберийского (XII век), который в своей Metalogicon («Металогика», 1159), цитируя Бернарда Шартского, написал: «Мы подобны карликам, сидящим на плечах гигантов, видящим больше них и дальше них не потому, что наше зрение более остро или наш рост высок, а потому что мы можем подняться над их величием».

Конфликт с Гуком, кроме вопросов первенства в открытиях, был связан и с личными размолвками. Ученые перешли к грубости и жестокости на фоне изысканных декораций Королевского общества. В некотором смысле в столь тесной научной компании, какую представляло собой Королевское общество, не было места для двух личностей такого масштаба. Гук стал первым, кто пришел и засиял блеском своего гения, но продолжалось это до тех пор, пока не появился Ньютон и не затмил свет Гука, чьи язвительные замечания и обвинения в плагиате были попытками ослабить позиции противника и вернуть утраченный авторитет. Только смерть заставила Гука покинуть пост президента Королевского общества и уступить его Ньютону.

ДУШЕВНЫЙ КРИЗИС

Летом 1693 года, в свои последние годы в Кембридже, Ньютон пережил глубокий кризис, природа и последствия которого до сих пор являются предметом дискуссий. Следы душевного расстройства, которым он страдал в те месяцы, можно найти в его письмах к знакомым – Сэмюэлу Пипсу и Джону Локку, где, среди прочего, Ньютон обвинял адресатов в том, что они хотят впутать его в темные дела и желают ему смерти. Собеседники выразили открытое возмущение. Ситуация, казалось, изменилась к лучшему в начале осени; в октябре Ньютон оправдывался в письме Джону Локку: «Прошлой зимой я слишком часто засыпал у огня, я начал страдать бессонницей, и нервное возбуждение, которое охватило меня этим летом, полностью выбило меня из колеи. Когда я писал вам, я спал не более одного часа за ночь на протяжении пятнадцати дней и совсем не спал пять дней. Я помню, что вам писал, но совсем не могу вспомнить, о чем».

Кажется, все понятно: Ньютон в 1693 году страдал каким- то психическим расстройством. Хотя не совсем ясно, какой стадии достигла болезнь. Некоторые историки заявляют, что речь идет об обычной депрессии, в то время как другие убеждены, что это расстройство повредило научным способностям Ньютона на всю оставшуюся жизнь. Хотя последнее утверждение немного преувеличено, однако известно, что с тех пор Ньютон перестал быть прежним. Он больше не предпринимал новых значительных исследований, а только дорабатывал – в той мере, в какой это ему позволяла административная деятельность, – предыдущие результаты. Конечно, сказывался и возраст: Ньютон перешел в 1692 году символическую границу в 50 лет, а по достижении этого возраста значительный вклад в науку делали немногие ученые, особенно из числа математиков и физиков.

Еще более туманны причины и обстоятельства душевной болезни Ньютона. Согласно одной гипотезе, она была вызвана напряжением и усталостью, накопленной за годы работы над «Математическими началами натуральной философии», – что-то вроде послеродовой депрессии. Другая гипотеза утверждает, что болезнь могла быть вызвана возможным отравлением ртутью во время алхимических экспериментов. В последней четверти XX века, в разгар изучения архива ученого, развернувшегося после Второй мировой войны, был даже проведен анализ нескольких волос, предположительно принадлежавших Ньютону, в которых действительно было обнаружено высокое содержание ртути, хотя сама гипотеза об отравлении встретила убедительные возражения.