Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Голдин cтр.№ 154

Вынесенный приговор суда гласил: 20 лет каторжных работ и 10 лет запрещения проживать во Франции. Печать комментировала приговор так: «Возгласы изумления проносятся по залу. Столь суровой кары никто не ожидал». Суд удовлетворил гражданский иск, предъявленный семьей генерала Миллера к Плевицкой, в виде 1 франка. В 6 часов 5 минут вечера процесс окончился. Плевицкую увели. В газетах появляется следующее описание: «Лицо ее — спокойно. Медленно она проходит вдоль барьера, следуя за жандармами. Остановившись около М.М. Филоненко, она пожимает ему руку и говорит, улыбнувшись бледными губами: “Все равно, я скоро умру”» .

Но адвокаты Плевицкой — Ж. Шваб и М.М. Филоненко — не теряли надежды на смягчение ее участи и 16 декабря 1938 года подали кассационную жалобу.

1 января 1939 года газета «Возрождение» опубликовала статью под названием «Плевицкая в тюрьме». «Сегодня, по случаю Нового года, заключенные в тюрьме “Птит Рокетт” получают праздничный обед: бифштекс с жареным картофелем, десерт и четверть литра красного вина», — говорилось, в частности, в ней. Получит его и Плевицкая, находящаяся пока на режиме предварительного заключения. Кассационная жалоба приостановила приведение в исполнение приговора, а дело в кассационном суде будет рассматриваться не раньше, чем через 6 месяцев, сообщала газета. Защитником Плевицкой остается М.М. Филоненко, а в кассационном суде ее интересы будет представлять мэтр Андре Мейер. Если приговор будет аннулирован, то вторично она предстанет перед присяжными какого-нибудь другого департамента. Это случается редко, но Плевицкая убеждена, отмечала газета, что ее «судили неправильно» и что ее судьба окончательно не решена. Только об этом она и беседует с навещающим ее Филоненко.

Газета сообщала далее, что в первые дни Плевицкая осведомлялась у монахинь, что будет, если ей придется отбывать каторжные работы. Те, опасаясь, что она наложит на себя руки, успокаивали, что женщин в Гвиану не посылают. Но от нее скрыли, добавляла газета, что режим в женской каторжной тюрьме Агено, в Эльзасе, отличается необычайной суровостью. У арестантов отбирают все личные вещи и выдают казенную форму: деревянное сабо, шерстяную юбку и кофту, а также белый полотняный чепчик. Один раз в месяц разрешается написать письмо на волю. Один раз в год, если не подвергалась дисциплинарным взысканиям, могут навестить родственники. Женщины не имеют права разговаривать ни в мастерской, ни на прогулках. Первые пять лет она вообще будет лишена возможности разговаривать; она должна провести их в одиночке. За малейшее нарушение дисциплины положен карцер, режим хлеба и воды.

Газета извещала также, что Плевицкая жаловалась Филоненко на холод в камере, и на прошлой неделе мать Мария отправила ей несколько теплых вещей. Денег у Плевицкой нет, добавляла газета, она не пользуется тюремной кантиной, как в первые месяцы заключения. После процесса она получила два или три сочувственных письма от незнакомых людей. Теперь же ей никто не пишет, указывалось в конце статьи.

Для защиты Плевицкой после вынесения приговора были дополнительно привлечены адвокат И.Л. Френкель и председатель Союза французских адвокатов, генеральный секретарь Всемирного союза правозащитников знаменитый Луи Саффан. Но кассационная палата отказалась пересмотреть приговор, а министр юстиции отказал в просьбе о помиловании.

26 июля 1939 года в суде присяжных Департамента Сены состоялся заочный процесс в отношении Н.В. Скоблина, который был приговорен к пожизненной каторге.

Надежда Васильевна Плевицкая умерла осенью 1940 года в Центральной тюрьме города Ренн. Сухое извещение об этом было напечатано французскими газетами. Добавим, что в это время Франция уже капитулировала в войне с Германией и значительная часть ее территории, включая Париж, была оккупирована немцами. И в это время всем было уже не до Плевицкой.

Последние дни и часы Плевицкой окутаны различными версиями и легендами. Ряд авторов в разные годы утверждал, что перед смертью она исповедовалась своему духовнику и рассказала или могла рассказать о своем участии в похищении Миллера. Марина Деникина в своей книге, изданной в 1981 году, а спустя тридцать лет после нее журналист А. С. Гаспарян привели якобы прозвучавшую тогда исповедь Плевицкой, где она рассказывала об участии Скоблина в похищении генерала Миллера .

Б.В. Прянишников утверждал, что духовник Плевицкой обратился к полицейскому комиссару Белену из Сюрте Насиональ со ссылкой на то, что она хочет видеть его, ибо он — единственный полицейский, которому она доверяет. Этот автор приводит в своей книге подробное повествование о том, что Плевицкая рассказала 10 мая 1939 года Белену о Скоблине, себе и похищении Миллера. Н.Н. Берберова утверждала, ссылаясь на рассказ адвоката Плевицкой (спустя 10 лет после ее ухода из жизни), что перед смертью та вызвала его в тюрьму и призналась, что была соучастницей мужа в похищении генерала Миллера .

Еще один рассказ из той же серии приводится журналистом А.С. Гаспаряном. В начале XXI века, по его сведениям, интервью для радио «Свобода» дал бывший служащий французской уголовной полиции, курировавший дела, связанные с русскими, Григорий Алексинский, который якобы за месяц до вступления немцев в Париж встречался с Плевицкой, и она ему последнему исповедовалась в грехах. Она была к тому времени тяжело больна, ей ампутировали ногу. Именуя ее умирающей, Алексинский ссылался на ее рассказ о том, что ее муж стал изменником и советским агентом, будучи обработан своим братом. Характеризуя Скоблина, она якобы добавила, что он — «очень храбрый генерал, но очень малокультурный человек». При этом Алексинский утверждал, что Плевицкая была невиновна .

Размышления над всеми этими рассказами, сообщениями и свидетельствами рождают серьезные вопросы и сомнения. Получается, что Плевицкая, стойко державшаяся на суде, не выдавшая мужа и не признавшая вину сама, незадолго до смерти стала каяться и признаваться всем, с кем встречалась: духовнику, адвокату, комиссару Белену, полицейскому Алексинскому.

Тот же Гаспарян приводит и рассказ Марины Деникиной, которая спустя годы якобы посетила тюрьму, где содержалась Плевицкая, встречалась с надзирательницей и со ссылкой на нее повествовала о последних месяцах знаменитой певицы и советской разведчицы. Из этого рассказа следует, что немцы, захватив летом 1940 года город, где находилась тюрьма, в которой содержалась Плевицкая, заинтересовались ею и поместили в свой госпиталь. И если Алексинский утверждал, что ногу Плевицкой отняли еще до начала войны Франции с Германией, то из рассказа Деникиной со ссылкой на надзирательницу следует, что ногу ей ампутировали в немецком госпитале, а потом вернули в тюрьму, где она через две недели умерла. Эта надзирательница якобы одна шла за ее гробом, провожая в последний путь. Деникиной, пытавшейся найти могилу Плевицкой, кладбищенский сторож, по ее словам, сказал, что та была погребена в общем захоронении в дальнем углу кладбища .

Не вызывает сомнений, что гестапо действительно интересовалось похищением генерала Миллера, деятельностью РОВСа и особенно его «Внутренней линии». Вопросы на эту тему, например, активно задавались генералу П.Н. Шатилову, арестованному гестапо в Париже после начала войны Германии с СССР, так же как и ряду других арестованных в это время активных деятелей военной эмиграции и РОВСа. Существует и версия о том, что в целях расследования гестапо даже извлекало тело Плевицкой из могилы, но вскрытие ничего нового не дало. И опять мы видим противоречия в существующих версиях. Ведь если немцы действительно заинтересовались Плевицкой, занимались ею и почти до ее смертного конца содержали в своем госпитале, фактически отправив в тюрьму лишь умирать, то зачем гестапо надо было вскрывать ее могилу и эксгумировать тело.