История Древнего мира. От истоков цивилизации до падения Рима - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Уайс Бауэр cтр.№ 208

Но в следующие дни спокойствие рухнуло, когда народу было объявлено завещание Цезаря, и стало известно, что он разделил свое огромное личное имущество между горожанами и Римом. Его тело провезли по улицам – Брут и Кассий согласились на это как на необходимую часть почетных похорон. Но когда граждане, для которых он был таким щедрым, увидели изувеченное тело, начал сам собой зреть мятеж.

Марк Антоний, который явился на Форум, чтобы произнести речь на похоронах Цезаря, поддержал вспышку. Он привел с собой вооруженную охрану, которую возглавил один из его сторонников: Марк Эмилий Лепид, назначенный еще Цезарем управлять провинциями Галлия и Ближняя Испания. Лепид не успел еще отбыть к новому месту своего назначения, он собирал в Риме войска, чтобы взять их с собой. Теперь он окружил ими Марка Антония. Оказавшись в безопасности, Марк Антоний завершил свою похоронную речь публичной демонстрацией: он поднял разорванную и залитую кровью тогу Цезаря и расправил ее, чтобы все могли видеть, как много раз Цезарь был пронзен.

Вид тоги Цезаря был последним толчком, необходимым, чтобы вывести людей на улицы. Горожане бежали по улицам, размахивая факелами и выкрикивая имена Брута и Кассия – их хотели найти и разорвать на куски. Но никто не смог найти их. Они умудрились покинуть город в первые же часы мятежа и теперь находились на пути в Антиум. Марк Антоний взял контроль над правительством и, в благодарность за поддержку назначил Лепида понтификом максимом, первосвященником Рима.

Но власть Марка Антония была очень шаткой. В том, что касалось Сената, он оказался Цезарем Младшим – таким же тираном, но без харизмы Цезаря, помогавшей тому склонить любого на свою сторону.

В то же самое время Брут уговаривал ссыльных в Антиуме и одновременно посылал в Рим деньги на общественные праздники, надеясь купить назад доброе расположение граждан. Один из его союзников в Сенате, оратор Цицерон, помогал ему, произнося бесконечные речи о его щедрости и желании бороться с тиранией. «К этому времени, – говорит Плутарх, – люди начали разочаровываться в Антонии, который, как они чувствовали, устанавливает некий род монархии для себя; они жаждали возвращения Брута».²

Брут мог бы вернуться как герой уже через несколько недель, если бы не один фактор: Октавиан, приемный сын Цезаря, теперь уже восемнадцатилетний, был направлен из Италии на войну – но как только он услышал об убийстве дяди, бросился домой.

Когда Октавиан прибыл, Цицерон (который считал Марка Антония дураком по сути и тираном по форме) увидел в молодом человеке наилучший возможный для себя союз против власти Антония. Это, естественно, помешало ему поддержать Брута, убийцу. Плутарх пишет, что Брут тяжело это воспринял и «в письмах обращался к нему очень грубо».³ Это не вернуло Цицерона на его сторону, и Брут на время оставил политику и покинул Италию, отбыв в Афины к своему другу.

Антоний, который действовал как верный друг Цезаря, не мог выступить против его племянника. Но он верно углядел в прибытии Октавиана угрозу собственной власти. Он обращался с молодым человеком терпеливо, спросил его, действительно ли тот считает, что подходит задаче управления империей Цезаря, посмеялся над его серьезностью и попытался помешать его появлению на трибуне.

Противостоя Антонию, Октавиан начал заводить дружбу со всеми, кто оговаривал Антония и был его противником. Со временем до Антония дошли слухи, что Октавиан планирует убить его. Молодой человек отрицал это – но одного подозрения было достаточно, чтобы превратить людей из политических соперников в настоящих врагов. «Каждый торопился путем щедрых обещаний собрать по всей Италии старых солдат, которые разбросанно жили на своих хуторах, – говорит Плутарх, – и стать первым, кто нейтрализует войска, остававшиеся не уволенными».⁴ Серебряный язык Цицерона помог склонить весы на сторону Октавиана: он уговорил Сенат объявить Антония общественным врагом римлян, это означало, что римские войска могли выдворить его из Италии.

Антоний отступил на север с армией, которую смог собрать, а Октавиан преследовал его с войсками и обоими консулами. В 43 году до н. э. армии встретились в битве при Модене. Но хотя фронт Антония в конце концов был прорван и его солдаты обратились в бегство, оба консула были убиты, как и множество солдат Октавиана. Это была не радостная для римлян победа.

Антоний перевалил через Альпы и склонил на свою сторону войска, стоявшие в Галлии. Они служили с ним прежде, они уважали его командирские способности – к тому же, судя по всему, кризис вызывал наружу все лучшее в Октавиане: «Именно во время бедствий его характер был лучше, чем в любое другое время, – говорит Плутарх. – Напротив, Антоний при неудачах становился почти добродетельным человеком».⁵

Судя по всему, именно в это время Октавиан пересмотрел свою позицию. Пока Цицерон и Сенат будут надеяться на возвращение Республики, они никогда не пойдут за ним; их очевидная поддержка была оказана только затем, чтобы выдворить из Рима Антония. Но Октавиан вовсе не желал возвращения Республики. Он хотел всей полноты власти своего великого дяди – а Цицерон явно не был намерен помогать ему в этом: «Сознавая, что желания Цицерона сводились к свободе, – замечает Плутарх, – он перестал обращать на него внимание».⁶

Итак, следуя примеру Цезаря, Октавиан решил заключить со своим соперником союз, чтобы усилить собственное положение. Вместо того, чтобы воевать с Антонием, он лучше отправит к нему друзей с посланием: у него есть предложение, если Антоний согласится встретиться с ним.

В ноябре 43 года они встретились в частном доме в Болонье, и три дня обсуждали возможное партнерство. Они решили образовать триумвират, как это сделали их предшественники. В качестве третьего члена в триумвират включили союзника Марка Антония – Лепида; в конце концов он был понтификом максимом и он командовал большой армией в качестве правителя провинций Галлия и Ближняя Испания.

Этот триумвират не являлся неформальным образованием: был создан письменный договор о союзе. «По поводу империи решили, – говорит Плутарх, – что она будет поделена среди них, будто она их отцовское наследство».

Рим под Триумвиратом

Затем каждый составил список римлян, которых хотел бы видеть убитыми при вступлении во власть. Это уже слишком далеко выходило за рамки претензий на законность. Всего на листе смертников набралось триста человек, включая Цицерона (в списке Антония), собственного дядю Антония (в списке Октавиана) и брата Лепида (который публично выступал против него) в списке Лепида.

Триумвиры вернулись в Рим во главе единого войска и безжалостно выполнили намеченные планы. После этого они поделили империю. Октавиан получил запад, Антоний – восток, Лепид, которому выпало быть последним в триумвирате, потерял свои провинции Галлия и Ближняя Испания, а взамен получил Африку, которая едва ли была лакомым кусочком. Но его успокоили, отдав под временный контроль город Рим. Пока Лепид приглядывал за столицей, Антоний с Октавианом отправились с частью армии в Грецию, чтобы добраться до Кассия и Брута.