Критическая масса. Как одни явления порождают другие - читать онлайн книгу. Автор: Филип Болл cтр.№ 68

Экономисты утешали себя тем, что спады носили временный характі Обычно после связанного со спадом понижения уровня зарплаты пр изводство вновь становилось прибыльным, что позволяло капиталист нанимать новых рабочих и продолжать расширение производства. Пос спада экономика каждый раз оживлялась, демонстрируя так называем] бум — быстрый подъем деловой активности, размеры которого также oq ничиваются соотношением между зарплатой и прибылью. Рынок сохран способность к саморегулированию, однако легко заметить, что предложе ное Смитом устойчивое равновесие со временем сменилось на цикличес» развитие по схеме «спад—бум».

Физик или инженер сразу увидит в предложенной Марксом схеме л ханизм хорошо известной в науке отрицательной обратной связи, коі система регулируется взаимодействием внутренних параметров. Вооб) говоря, отрицательная обратная связь в теории управления всегда выстуш фактором стабилизации и позволяет выведенной из равновесия систе вернуться к исходному состоянию. Так что физики могли бы возрази Марксу, что рассматриваемая им модель отнюдь не гарантирует возник» вения циклов типа «спад—бум». Это происходит только в том случае, коі отрицательная обратная связь является перекомпенсированной по отношен) к воздействию, выводящему систему из равновесия. Но из рассужден Маркса это никак не следовало.

Концепция потенциальной неустойчивости рынка и его склонності флуктуациям и колебаниям разного типа, безусловно, является важн! достижением экономических теорий Маркса. Он был убежден, что таі флуктуации не вызываются внешними факторами, а возникают внутри мой экономической системы, являясь ее характерной особенностью. Так образом, судьба рынка остается неопределенной, и теоретически он мо> как погибнуть, так и продолжать колебаться в соответствии с описанным механизмом. Маркс уверенно предсказывал только один вариант развития — гибель, коллапс рынка, поэтому создается впечатление, что при выборе решения он руководствовался не столько научными и аналитическими доводами, сколько своими радикальными политическими воззрениями. В соответствии с его теорией экономические спады должны постоянно усиливаться и приводить к разорению все большее число фирм и отдельных предпринимателей. Следствием повторяющихся и усиливающих спадов должны становиться нищета населения, нехватка товаров и массовая безработица, что в конечном счете неизбежно должно было приводить общество к пролетарской революции. Маркс мрачно предупреждал, что «буржуазное общество само порождает своих могильщиков»¹⁰.

Результатом грядущей революции должна была стать отмена частной собственности и передача всех средств производства под контроль общества. Написанный Марксом совместно с Фридрихом Энгельсом Коммунистический манифест представляет собой попытку приблизить грядущую революцию и содержит прямой призыв к вооруженной борьбе: «Пусть правящие классы трепещут перед коммунистической революцией. Пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, а завоевать он может весь мир»".

В действительности пролетариату было что терять, что доказала прокатившаяся по всей Европе (Франция, Австрия, Германия) волна революций 1848 года, жестоко подавленных властями. Революция в России, конечно, особый случай.

Провал исторических прогнозов Маркса не умаляет его научных достижений. Он сумел уловить пульс капиталистической экономики и отметил его прерывистость и неровность. Флуктуации и колебания, наблюдаемые на реальных рынках различных товаров, часто выглядят странными и неожиданными, как будто жизнь «издевается» над попытками ученых-экономистов понять и описать ее закономерности. Хаотические переходы от спадов к расцвету деловой активности наглядно демонстрируют несостоятельность существующих теорий и их полную неспособность реально описывать положение. Кто-то из экономистов сравнил моделирование и теоретизирование в области экономики с тщетными попытками выдрессировать дикое животное.

Весьма показательны в этом отношении и бесконечные упоминания экономистов о каких-то «экономических циклах», что физику представляется просто оскорбительным. Рассмотрим, например, развитие экономики США за последнюю сотню лет и выразим его в форме годового изменения валового национального продукта в пересчете на душу населения. В отли ^[69] от абсолютных показателей такой подход позволяет исключить воздейсті инфляции и расширения общего объема производства, формирующих тойчивый повышательный тренд. При стабильном состоянии экономя относительные изменения должны находиться на одном уровне, в реальн ти же отклонения в обе стороны достигают 20% (рис. 8.1, а).

Говоря об экономических циклах, специалисты просто желают оті тить, что бумы (пики на графике) чередуются со спадами (провалам но и это не совсем точно*. Ведь слово «цикл» означает некоторый пері дически повторяющийся процесс, подобный смене времен года или ко баниям маятника, а на графике мы видим лишь набор пиков и впадиі котором отсутствуют всякие признаки ритма! График напоминает ско запись случайных, хаотических радиосигналов, т. е. шума, о котором j говорилось ранее.

В действительности дело обстоит еще хуже, что можно доказать бс внимательным изучением тех же статистических данных. Приведен] в верхней части рис. 8 данные относились к годовым показателям валового национального продукта США, а в нижней части (рис. 8.1, б) дан аналогичный график, составленный по ежеквартальным показателям. Легко заметить поразительное сходство графиков, после чего говорить о каких-то экономических циклах просто не имеет смысла. Хочется спросить авторов многих моделей, где они находят рассматриваемые ими циклы?

С другой стороны, существование экономических циклов давно стало частью стандартной догмы экономической науки, а сам термин, похоже, возник из желания ученых хоть как-то противопоставить некий порядок наблюдаемому ими хаосу. Некоторые экономисты настаивают на замене циклов понятием о периодичности или регулярности в череде бумов и спадов. Возможно, эти ученые надеются уловить в периодичности ритмы грядущих катастроф, что позволило бы избежать чудовищных потрясений экономики, подобных тем, которые произошли в 1929 году и привели к Великой депрессии. В 1940-х годах австриец Йозеф Шумпетер объявил, что ему удалось обнаружить по меньшей мере три цикла деловой активности различной продолжительности (очень короткий, средний — от 7 до 11 лет и длительный — с периодом около 50 лет). Кажущаяся случайность поведения экономики, по его мнению, объясняется лишь наложением и взаимодействием трех таких циклов, а Великая депрессия 1929 года соответствует именно точке совпадения минимумов всех трех циклов ^[70].