ГУЛАГ - читать онлайн книгу. Автор: Энн Эпплбаум cтр.№ 156

Страница

Лингвистически эффектное слово “каторга”, взятое из пенитенциарного лексикона царской России, несло в себе некое ироническое осмысление истории и наводит на мысль о личном “творчестве” Сталина. Выбор слова не мог быть случайным. Возвращение каторги должно было означать новый вид наказания для новой категории особо опасных, неисправимых преступников. В отличие от обычных преступников, приговоренных к обычному заключению в исправительно-трудовых лагерях ГУЛАГа, каторжников даже теоретически не считали способными к исправлению.

Возрождение слова, несомненно, породило в большевистских умах некое замешательство. Большевики, в прошлом боровшиеся против каторги, теперь учреждали ее – точно так же свиньи в книге Джорджа Оруэлла “Скотный двор” сначала запрещали животным пить спиртное, а потом сами начали употреблять виски. Кроме того, каторга вводилась в то самое время, когда мир начал узнавать правду о нацистских концлагерях. Слово зловеще намекало на сходство между советскими и “капиталистическими” лагерями – возможно, намекало чуть явственней, чем хотелось советским руководителям.

Может быть, именно поэтому генерал Наседкин, возглавлявший ГУЛАГ во время войны, заказал и представил Берии по его запросу историческую справку о каторге в царской России. Авторы “Объяснительной записки к проекту Положения о каторжных работах”, помимо прочего, приложили большие усилия к тому, чтобы разъяснить разницу между советской каторгой с одной стороны и царской каторгой и другими формами наказания на Западе – с другой:

Читая положение о порядке содержания каторжников, задаешься вопросом, не предпочли ли бы многие из них “высшую меру”. Каторжане содержались отдельно от других заключенных за высоким сплошным забором. Они получали специальную одежду с номерами. Бараки на ночь запирались, на окнах бараков были решетки. Каторжане работали дольше обычных заключенных, выходных дней у них было меньше. Использовать их (по крайней мере первые два года) следовало только в качестве “чернорабочей силы” на тяжелых работах. Их тщательно охраняли и водили под усиленным конвоем: на десять заключенных – два конвоира. Каждый лагерь должен был иметь как минимум пять сторожевых собак. Переводить каторжников из одного лагеря в другой можно было только по специальным нарядам ГУЛАГа НКВД в Москве ^[1577].

Каторжники, судя по всему, стали главной рабочей силой в новой отрасли советской промышленности. В 1944 году среди своих экономических достижений НКВД указал на то, что его предприятиями добыто 100 процентов советского радия. “Кто добывал и перерабатывал радиоактивную руду, догадаться нетрудно”, – пишет историк Галина Иванова ^[1578]. Заключенные и солдаты построили после войны в Челябинске первый советский ядерный реактор. “Тогда вся строительная площадка была своеобразным лагерем…” – вспоминал один бывший участник работ. Для немецких специалистов, которых привлекли к работе над проектом, строились специальные “финские” домики ^[1579].

Несомненно, среди каторжников было много подлинных “полицаев” и военных преступников, в том числе тех, на чьей совести уничтожение сотен тысяч советских евреев. Имея в виду этих людей, Семен Виленский, прошедший Колыму, однажды предостерег меня от того, чтобы считать всех, кто был в ГУЛАГе, невинными людьми: “Там были такие, которых следовало бы посадить при любом режиме”. Другие заключенные, как правило, держались от военных преступников в стороне, случалось даже, что на них набрасывались, что их избивали ^[1580].

Тем не менее из более чем 60 000 приговоренных к каторге к октябрю 1947 года некоторые получили такой приговор на более спорных основаниях ^[1581]. Например, тысячи польских, прибалтийских и украинских антисоветски настроенных партизан, многие из которых сначала сражались с нацистами, а после их разгрома повернули оружие против Красной армии. В их понимании это была борьба за национальное освобождение. В перечне несовершеннолетних каторжников, представленном Берии в 1945 году, фигурирует, например, Андрей Левчук, обвиненный в членстве в Организации украинских националистов (ОУН) – одной из двух главных антисоветских партизанских группировок на Украине. Левчук якобы “принимал участие в убийстве мирных граждан и обезоруживании красноармейцев и присвоении их вещей”. В 1945 году, когда его арестовали, Левчуку было пятнадцать лет.

Другой такой “военной преступницей” была Ярослава Крутиголова, арестованная в шестнадцать лет за то, что “вступила в ОУН” и “выполняла обязанности медсестры банды” ^[1582]. Органы НКВД арестовали также женщину немецкого происхождения, работавшую во время войны у немцев в офицерской столовой и передававшую ценные сведения партизанам. Узнав, что ее обвинили в “пособничестве врагам”, бывший начальник партизанского отряда специально поехал в другой город на суд свидетельствовать в ее защиту: “Ей орден надо дать, а не в тюрьме держать”. Благодаря ему она получила не двадцать пять лет, а десять ^[1583].

И наконец, среди каторжников был Александр Клейн – красноармейский офицер, который попал в плен к немцам, бежал и вернулся к своим. По возвращении его стали допрашивать:

Вдруг майор резко поднялся и спросил: “ Ты можешь доказать, что ты еврей?” Я смущенно улыбнулся и ответил, что могу… спустить брюки… Майор посмотрел на Сорокина и снова обратился ко мне: “И ты говоришь, немцы не знали, что ты еврей?!..” – “Если б они знали, поверьте, я бы не стоял здесь”.

– Ах ты жидовская морда! – возгласил щеголь и ногой ударил меня в нижнюю часть живота так, что я, вдруг задохнувшись, упал. – Что ты все врешь?! Говори, мать твою, с каким заданием подослан?! Кем завербован?! Когда?! Сколько продал?! Сколько повесил?! Сколько получил, продажная тварь?! Кличка?!

Страница