Крымская кампания 1854-1856 гг. Восточной войны 1853-1856 гг. Часть 2. Альма - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Ченнык cтр.№ 17

Перед сражением и в его ходе союзное командование допустило такие просчеты, которые при их умелом использовании и, самое главное, более активных действиях русского главнокомандующего могли обернуться для них катастрофой. Но Меншиков всю кампанию если и отличался какой-либо гениальной способностью, так это упускать шансы, даже дарованные случаем.

Например, несмотря на активную предварительную разведку побережья экспедиционные силы не имели никакого понятия о характере местности. Потому весьма были удивлены, убедившись, что это совсем не живописные места с изобилием бурных рек с пресной водой. Во время изнурительного марша 19 сентября некоторое число солдат союзных армий (главным образом английских) умерло от полного обезвоживания организма. В результате, выйдя к реке Булганак, солдаты, потеряв последние остатки строя, бросились к воде. Кроме того, что само по себе употребление грязной воды не способствовало их здоровью, в один момент дезорганизованная английская армия вновь стала совершенно беззащитной перед нападением русских. Толпы солдат в красных мундирах сидели по обе стороны реки Булганак, усиленно загаживая поносом ее берега. Кто знает, чем бы закончилось Булганакское столкновение, решись Меншиков на продолжение атаки. А ведь и численность союзников была совсем не такой, как привыкли считать современные исследователи, просто называя цифру солдат неприятеля, высадившихся на российский берег. С каждым днем и с каждым километром удаления их от Каламитского залива силы союзников таяли: болезни, выделение команд для различных работ, гарнизон Евпатории — вот далеко не весь перечень. Совсем мрачную картину рисует офицер Королевской конной артиллерии Уолпул Ричардс, когда союзники вышли 19 сентября к Булганаку. По его статистике, у англичан было от 8 до 10 тысяч больных и отставших от своих солдат, а всего в составе союзного контингента — около 45000 «годных в строй бойцов». Думаю, Ричардс преувеличивает, бравируя перед родственниками, которым это письмо предназначалось. Но даже если 10% от этого числа не смогли 20 сентября взять оружие и стать в строй — англичане недосчитались как минимум одного батальона. А в дополнение к этой беде пара батальонов, «забытые» Рагланом на месте высадки, еще и шлялись неизвестно где по бескрайней крымской степи.

И это не всё. Бивак, разбитый союзниками в непосредственной близости от позиций, занимаемых войсками князя А.С. Меншикова при отсутствии элементарных мер охранения и полном игнорировании разведывательных мероприятий свидетельствовал об отсутствии элементарной военной логики в действиях британского командующего. Но Меншиков должного внимания разведке не уделял, силы противника оценивал приблизительно и всеми представившимися ему выгодами не воспользовался. Союзники не были атакованы ни после высадки, когда будучи «…продрогшими, голодными и измотанными» не в состоянии были оказать достойного сопротивления, ни на Булганаке, когда от усталости англичане даже не выставили охранения и превосходство в кавалерии могло оказать роковое воздействие на их тылы.

Каким бы правильным и хитроумным ни был замысел боя в сражении при Альме, разработанный князем А.С. Меншиковым, какой бы верной ни была избранная им тактика, русская армия не могла избежать поражения по причине того, что «тактика, оперативное искусство и стратегия в целом исходят из тех материальных средств и того людского материала, которые выделяются государством для ведения войны. Военное искусство, оторванное от этой базы, неизбежно превращается в авантюризм и фантазерство и ни к чему хорошему привести не может». Планировавший удерживать оборону на рубеже Альмы в течение трех недель князь Меншиков на смог удержать ее фронт и четырех часов.

Так в чём больше всего ошибся русский главнокомандующий? Может, роковое решение было принято им при расстановке войск?

Что ж, тогда давайте и его рассмотрим подробно…

Чтобы понять ход Альминского сражения, необходимо пристально посмотреть на расположение войск примерно так, как шахматист смотрит на расстановку фигур перед началом партии с трудным и непредсказуемым соперником, планируя последовательность своих последующих ходов.

Попытаемся подумать за русского главнокомандующего. Это, конечно, не рекомендуется, но давайте рискнем. О замысле мы уже говорили. Вероятнее всего, князь, располагая войска на Альминских высотах, рассчитывал не только отбить атаку противника и удержать его, но и при возможности контратаковать. Например, генерал- лейтенант Квицинский и князь П.Д. Горчаков об этом говорят совершенно точно. Квицинский: «По поручению главнокомандующего, князя Меншикова, войска при Альме были расставлены по высотам с левой ее стороны, частью внизу по отлогому скату с сильным занятием стрелками садов и различных строений по противоположному берегу. Намерением его светлости было удерживать заречную часть только по надобности, а в сопротивление вступить предпочтительно у самой переправы».

Горчаков: «Это расположение было сделано с тем, чтобы надежно расстроить неприятеля при переходе через реку, стремительным ударом отбросить его назад, о чём всем …было приказано князем и… частным начальником напоминаемо неоднократно».

Свидетели событий и современные авторы справедливо отмечают сосредоточение сил на правом фланге и в центре и открытый левый, ближний к морю фланг. Но так ли это? Давайте вернемся к замыслу. Почему многие считают левым флангом русской позиции одинокий 2-й батальон Минского полка? А не вернее ли будет считать левым флангом Тарутинский егерский полк? Если мы посмотрим на его расположение на карте генерала Богдановича, то только укрепим мнение, что левый фланг русской армии не упирался в море, а после последовательного подхода Минского и Московского полков был загнут под углом к побережью. И сам генерал Богданович не без основания считает, что именно в этом была суть замысла. А дотошность этого великого мастера военной истории общеизвестна. Так, в 1855 г. он даже имел смелость прекратить «за недостатком сведений» публичные чтения о Крымской экспедиции союзников, порученные ему приказом №187 от 29 апреля начальника штаба гвардейских и гренадерских корпусов. Так что к нему нужно прислушиваться.

Батальон же Минского полка не мог служить средством защиты левого фланга: «выставление одного батальона к деревне Аклес мы считаем за меру наблюдения за доступами с моря в тыл нашей позиции, а не за участком левого фланга нашей позиции». Добавим к этому уже приведенное выше утверждение генерала Н. Обручева о значении Луккульской балки.