Россия в годы Первой мировой войны. Экономическое положение, социальные процессы, политический кризис - читать онлайн книгу. Автор: Ю. Петров cтр.№ 159

Начавшаяся война, по сути, довершила этот процесс деструкции многопартийной системы, привела к ее распаду. Этот процесс характерен для всех трех типов политических партий консервативных, либеральных и социалистических, история которых рассматривается в данном разделе. При этом основное исследовательское внимание сосредоточено на анализе стратегического и тактического курса ведущих общероссийских политических партий.

К сожалению, состояние источниковой базы (отсутствие агрегированных данных), недостаточная историографическая проработка целого комплекса проблем не позволяет в данный момент обстоятельно осветить историю некоторых как общероссийских, так и особенно национальных партий.

1914-й год правомонархический лагерь встречал в состоянии кризиса и упадка. Крупнейшая монархическая организация — Союз русского народа, бывшая в 1905–1907 гг. самой многочисленной из всех российских политических партий, уже с 1908 г. стала заметно терять свои позиции, а в последующий период распалась на три самостоятельные организации — Русский народный союз им. Михаила Архангела (В.М. Пуришкевич), Союз русского народа (H. E. Марков) и Всероссийский Дубровинский Союз русского народа (А.И. Дубровин). Русское собрание, бывшее в свое время влиятельным элитарным интеллектуальным центром всего правого лагеря, превратилось к этому времени в обычный клуб сторонников СРН и РНСМА, заметно уступая своему периоду 1905–1911 гг. Упадок переживали и московские монархические организации — Русский монархический союз (С.А. Кельцев), Союз русских людей (А.И. Соболевский) и др.

Борьба за лидерство внутри правых организаций, их конкурентная борьба друг с другом, а также заметное сокращение поддержки со стороны властей, не нуждавшихся после подавления революции 1905–1907 гг. в своих бывших союзниках, привели к спаду активности и сокращению численности правомонархического лагеря. Ослабленные внутренними расколами и распрями, правые партии и союзы были вынуждены бороться не только с либеральным и революционным движением, но и с внутренними «ересями». В итоге поддержка правых среди населения стремительно сокращалась. Консервативный лагерь пополнялся в основном за счет «глуби народной», как говорилось в одном из очерков деятельности правых. Подавляющее большинство дворянства и интеллигенции осталось в стороне от правомонархического движения, большинство членов которого составляли помещики-землевладельцы, представители православного духовенства и крестьяне.

Правительственная власть перед войной уже не столько помогала правым, сколько терпела их , пытаясь сдерживать в определенных рамках, обуздывая их активность и самостоятельность, стремясь направить ее в удобное для себя русло. Власть стеснялась ультраправых взглядов своих добровольных защитников, столь непопулярных в «культурном обществе» и пыталась отмежеваться от них, превращая тем самым, по выражению H. E. Маркова, полки в академии .

Не лучше было и положение русских националистов, представленных Всероссийским национальным союзом (ВНС), рядом национальных клубов (Всероссийский национальный клуб, Киевский клуб русских националистов, Воронежский клуб русских националистов и др.), а также родственными ему по духу региональными организациями. Возникнув при активном содействии П.А. Столыпина в 1908 г. и окончательно оформившись в политическую партию к 1910 г. в результате объединения националистов и умеренно правых, ВНС к 1914 г. так и не смог стать массовой всероссийской партией. Трагическая гибель в 1911 г. П.А. Столыпина, бывшего политическим кумиром русских националистов и приход на пост председателя правительства В.Н. Коковцова, придерживавшегося более либеральных взглядов и дистанцировавшегося от «столыпинской партии», привело к тому, что ВНС из «партии власти» стал превращаться по отношению к новому кабинету в оппозицию справа, что устраивало далеко не всех его членов. В результате в ВНС с каждым предвоенным годом стали все отчетливее проявляться две тенденции: одна — на сближение с крайне правыми (П.Н. Балашев, Ф.Н. Безак и др.), вторая — на сближение с октябристами (В.В. Шульгин, А.И. Савенко, В.А. Бобринский и др.). Даже в период своего расцвета являясь немногочисленной организацией с небольшим количеством местных отделов, «к началу Первой мировой войны националисты представляли собой штаб без армии влиятельную думскую фракцию, сеть клубов, сочувствующую прессу, но чисто партийных организаций фактически не существовало» .

Процессы, происходившие накануне Первой мировой войны в лагере правых и националистов, в полной мере сказались и на их объединениях в представительных учреждениях. В результате расколов правым не удалось обеспечить единства позиции по отношению к выборам в IV Государственную думу. Попасть в нее стремились лишь представители СРН, РНСМА и ВНС. Более консервативные партии (ВДСРН, Астраханская народно-монархическая партия), т. е. сторонники возвращения к порядкам, существовавшим в России до издания Манифеста 17 октября 1905 г., во время выборной кампании нападали на своих недавних соратников не меньше (если не больше), чем на оппозиционные силы, считая монархизм баллотирующихся в Думу чисто внешним, «маргариновым» в отличие от монархизма «истинного». «Истинные» монархисты, считал, например, лидер АНМП H. H. Тиханович-Савицкий, должны были вообще бойкотировать думские выборы и «дать гг. министрам левую Думу из социалистов и кадетов», вынудив тем самым правительство распустить неработоспособную Думу. Иных взглядов придерживалось руководство СРН и РНСМА, не говоря уже о такой чисто думской партии, как ВНС. «Как ни неудачно, как ни ошибочно составлено положение о выборах в Гос. думу, все же иного, кроме Гос. думы выразителя голосов всей русской земли нет», писала 18 июня 1915 г. проводящая взгляды СРН газета «Курская быль». А член Главной палаты РНСМА Г.А. Шечков неоднократно заявлял, что быть в Думе — прямая обязанность правых .

В результате упадка как численности, так и активности правого лагеря представительство правых в IV Государственной думе не могло быть значительным. В итоге численность фракции правых (председатель А.Н. Хвостов, с 1913 проф. С.В. Левашев) составила 64 чел. и одного примыкавшего. Во фракцию русских националистов (председатель П.Н. Балашев) вошли 88 депутатов. В так называемую группу центра (председатель П.Н. Крупенский), являвшуюся преемницей фракции независимых националистов, — 33 депутата. Таким образом, хотя консервативное крыло в нижней законодательной палате и усилилось по сравнению с III Государственной думой, но преобладающего большинства правые так и не получили и практически сразу же оказались в изоляции. Даже союзники правых — националисты вскоре большинством голосов постановили, что работа в Думе должна вестись совместно с октябристами. По вопросу о взаимодействии с фракцией правых большинство националистов встало на точку зрения, что возможны совместные действия лишь с ее отдельными членами, но не с фракцией в целом .

В Государственном совете накануне войны консервативные силы были представлены двумя объединениями — правой группой (лидер П.Н. Дурново) и группой правого центра (лидер А.Б. Нейдгарт). Первая из них стояла на самодержавно-монархических позициях и была довольно близка фракции правых Государственной думы, а вторая — думской фракции националистов и умеренно-правых и, несмотря на наличие в ней отдельных правых монархистов, в целом была группой консервативно-либеральной. Если небольшую группу нейдгартовцев (19 чел.) отличали единство и сплоченность, то правая группа Государственного совета (68 чел.) не была идеологически монолитной, являя собой по сравнению с правой фракцией Государственной думы довольно аморфное объединение: в ее рядах находились представители как либеральных консерваторов, так и крайне правых (черносотенцев) . Впрочем, все эти расхождения внутри правой группы не получили какого-то оформленного выражения.