Война в Арктике. 1941—1945 - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Корякин cтр.№ 6

В эти дни в штабе СФ у Головко состоялась встреча с британскими адмиралами Вайяном и Майлсом, чтобы согласовать деятельность обоих флотов на Севере, включая возможность базирования английских кораблей на Кольский залив. «В круг вопросов, связанных с базированием, входили и такие: можем ли мы снабжать корабли овощами и какого качества будут овощи и нельзя ли их посмотреть; можем ли мы снабжать мазутом и какого качества мазут; можем ли мы организовать для английских матросов тюрьму на берегу (имелась в виду гауптвахта); есть ли у нас дома терпимости. На все это я отвечал соответствующим образом: из овощей будем давать то, что сами имеем; домов терпимости в нашей стране нет и не будет; тюрьму английских матросов организовывать не станем и т.п.» (Головко, с. 89). Затем дело дошло и до более важных проблем.

«Последний разговор английских представителей со мной заключался в следующем

— Адмирал, — спросил Вайян, — какую бы помощь вы хотели получить от английских морских сил?

Не знаю, предполагал ли он такой ответ:

— У нас сейчас мало авиации, а нужно ударить по базам противника в Киркинесе и Петсамо. Прошу учесть, что такая операция может принести пользу и вам, если ваш отряд будет идти в Кольский залив. Желательно провести ее еще до прихода вашего отряда в наши воды.

Вайян ответил, что этот вопрос не в его компетенции, но лично он считает такую операцию возможной, о чем и доложит начальству» (там же, с. 90).

Последствием этого разговора стал приказ из Москвы об отзыве подводных лодок, действовавших западнее Кольского залива. Затем с постов наблюдения на Рыбачьем 30 июля сообщили: «Над Петсамо и Киркинесом идет воздушный бой. Самолеты неопознанных типов бомбят эти два пункта».

Таким образом, англичане отозвались на просьбу своего нового союзника, хотя сама операция обошлась им дорого, поскольку подход авианосной группы в составе «Фьюриес» и «Викториес» был обнаружен немецкой воздушной разведкой. В результате за потопление единственного мотобота англичане заплатили потерей 15 самолетов из 29, участвовавших в воздушных атаках. Сам Головко посчитал, что «реальной помощи удар английской авиации нам, конечно, не принес. В сообщениях были указаны потери, и, поскольку потери были большие, тем самым подчеркивалось, что это жертвы, понесенные ради союзников, то есть ради нас» (Головко, с 91). Спустя две недели первый конвой из Англии под условным названием «Дервиш» доставил в Архангельск 15 самолетов, что, разумеется было каплей в море наших потерь.

Теперь историки спорят, много или мало это значило для нашей страны, лидер которой в шифровке своему послу в Лондоне создавшуюся ситуацию оцепил так:«…Должен сказать Вам откровенно, что если не будет создан англичанами Второй фронт в Европе в ближайшие три-четыре недели, мы и наши союзники можем проиграть дело» (Мединский, с 446). Немного позже вождь советского парода пошел на весьма интересные предложения: «Мне кажется, что Англия могла бы без риска высадить 25—30 дивизий в Архангельск или перевести их через Иран в южные районы СССР для военного сотрудничества с советскими войсками на территории СССР, по примеру того, как это имело место в прошлую войну во Франции» (Черчилль, с. 213). Как говорится, ноу комментс!

Черчилль тем временем гнул свою линию, будучи уверен, что русские выстоят. Вместо 25—30 дивизий, в Англии формировались 134 (командир майор Миллер) и 82 эскадрильи (майор Рук) вместе со вспомогательными службами общей численностью в 500 человек, входившие в состав авиакрыла (полка) истребителей «Харрикейн» под командованием подполковника Ишервуда. Первая из них была доставлена в Архангельск морем на транспорте вместе с упакованными в ящики самолетами, откуда с аэродрома на Кег-острове первые 15 самолетов в середине сентября перелетели на аэродром под Мурманском. Еще раньше, 7 сентября, 24 самолета, взлетев с авианосца «Аргус», приземлились на аэродроме Ваенга в Кольском заливе — англичане повторили вариант, уже испытанной ими на Средиземном море при защите Мальты. Уже 11 сентября эти самолеты приступили к боевому патрулированию над линией фронта, спустя двое суток в схватке с Ме-109 сбив четыре вражеских машины и потеряв одну собственную. Следующий воздушный бой англичане провели 6 октября при налете немцев на Ваенгу, когда было сбито и повреждено 12 вражеских машин. За два месяца воздушных боев соотношение побед и потерь у наших союзников составило 1: 15. Продемонстрировав русским возможности своих машин, англичане приступили к обучению наших пилотов полетам на них, из которых было сформировано три эскадрильи. К апрелю 1942 года ВВС СФ и Карельского фронта на 60% были укомплектованы «харрикейнами» и другими типами самолетов союзников.

Началом сотрудничества на море можно считать прибытие в Архангельск 1 августа минного заградителя «Адвенчер» с грузом магнитных мин и глубинных бомб. 5 августа в Кольский залив перешли на постоянное базирование две британских подлодки «Трайдент» и «Тайгресс», успевшие к концу августа отправить на дно 16 тыс. т немецкого тоннажа. В Архангельск приходит соединение современных тральщиков под командованием капитана 1-го ранга Кромби.

Вполне заслуженно роль подводников СФ в войне в Баренцевом и Норвежских морях оценивается достаточно высоко. Вместе с тем во всех флотах мира результативность действий подводных лодок является особой проблемой для морских историков, требуя подтверждения с противостоящей стороны. При таком подходе на долю подводных лодок СФ на протяжении 1941 года приходится всего три транспорта общим тоннажем 5443 тонн, один корабль ПЛО (по Майстеру, даже два) и мотобот. Потери наших подводных лодок начались позднее — с января 1942-го (М-175 в Варангер-фиорде), причем в апреле—мае того же года были потеряны еще три подлодки, включая знаменитую К-23 Гаджиева, заслужившего известность своими артиллерийскими атаками. Сражавшиеся вместе с нашими «команды английских подводных лодок, действовавшие с советских баз, констатировали, что советские подводные лодки хорошо построены и содержатся в хорошем состоянии, да и с точки зрения морской практики хорошо справлялись с боевыми заданиями в суровых условиях Арктики, но в тактическом отношении оставляли желать много лучшего. Связь между русскими подводными лодками, самолетами и базами также была недостаточно хорошей» (Майстер, с. 241). Некоторые успехи наших подлодок носили сугубо арктическую специфику—например, К-22 (командир Котельников) в январе 1942 года потопил транспорт с 30 тысячами полушубков, заставив немцев мерзнуть на подступах к Мурманску (по данным Н.И. Виноградова).

На суше чем дальше немцы продвигались на восток к берегам Кольского залива, тем опасней для них становился наш плацдарм на Среднем и Рыбачьем, нависавший над их тылом. Более того, форсировав реку Титовку и выйдя на побережье Мотовского залива, части Дитля оказались под воздействием нашей корабельной артиллерии, чем не замедлили воспользоваться в штабе Северного флота. Сначала туда отправились эсминцы «Куйбышев» и «Урицкий», которые успешно справились со своей задачей, несмотря на атаки с воздуха, в которых участвовало до сорока пикировщиков люфтваффе. Эффект обстрела с моря по левому приморскому флангу егерей не замедлил сказаться, поскольку «со всех концов поступали жалобы немецких частей, продвинувшихся до реки Лица, относительно действий советских военно-морских сил в Моговском заливе» (Майстер, с 193), вплоть до упоминаний об артобстреле с крейсера, которою в то время в составе Северною флота просто не было. Правда, немцы получили возможность обстрела наших судов, доставлявших все необходимое войскам на Среднем и Рыбачьем. На войне как на войне: преимущества одной стороны — это недостаток другой, и искусство командования состоит в искусстве использовать то и другое для достижения своих целей. Линия фронта по Западной Лице стабилизировалась в октябре (на три года!), что в ноябре признал с запозданием начальник Генштаба вермахта Ф. Гальдер: «План дальнейшего наступления на Мурманск не обещает больших успехов». К этому времени нагни безвозвратные потери на сухопутье составили 37 тыс. солдат и офицеров, у немцев — до 23 тыс.: не худшее соотношение для 1941 года.