Северная война, или Блицкриг по-русски - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Красиков cтр.№ 91

Рудольф Бауэр ^[117] происходил из нижней Померании и являлся сыном ротмистра. В ту эпоху семьи младших офицеров в Европе (если они, конечно, не относились к элите общества) не имели больших доходов. А потому и их дети с раннего возраста сами начинали изыскивать способы заработать на жизнь. Не минула доля сия и будущего царского генерала, заставив в очень молодые годы поступить на шведскую службу в качестве рядового солдата рейтарского полка.

Полученные от природы живой ум и хорошие физические данные помогли ему не затеряться в общей безликой массе нижних чинов, позволив достаточно быстро вскарабкаться по ступеням армейской иерархии. К тридцати годам Бауэр достиг отцовского чина и командовал ротой в одном из наемных полков Карла XII (вербовка в который производилась главным образом среди немцев).

Германские ландскнехты ценились по всей Европе за традиционно высокий уровень дисциплины, образцовую выучку и стойкость в сражениях. Но основа шведской армии, как в смысле количества, так и качества воинов, формировалась из природных скандинавов. Поэтому иностранец на высокой должности там мог утвердиться лишь в исключительных случаях. А если он к тому же еще и не являлся представителем какой-либо знатной фамилии, то возможности его роста выше офицера среднего звена вообще равнялись нулю.

В вооруженных силах Петра I, наоборот, любой европеец с командирским опытом при условии искреннего служебного рвения обретал просто сказочные перспективы. Именно этот соблазн, помноженный на сиюминутную, но сильную обиду со стороны начальства и стал причиной того, в высшей степени рискованного шага, посредством которого честолюбивый померанец отважился сыграть с судьбой в своеобразный вариант «русской рулетки».

Через 7 месяцев после начала Северной войны в середине осени 1700 г. полк Бауэра находился в Ливонии. Обстановка на театрах боевых действий, выглядевшая для шведов в первые недели конфликта очень тревожно, к тому времени уже стремительно улучшалась. Карл XII принудил к капитуляции датчан и перебрасывал наиболее боеспособные полки в Прибалтику, чтобы как можно быстрее помочь малочисленным частям, противостоявшим саксонцам и русским у Риги и Нарвы. Именно в этот момент ротмистр и сделал свой главный жизненный выбор, выглядевший сначала безрассудной глупостью, но вскоре обернувшийся по-шальному крупным выигрышем.

С отчаянной решимостью он одним махом сломал собственную судьбу — безжалостно перечеркнул все итоги прежней 20-летней службы и, словно в прорубь головой, бросился в неведомое будущее. Дезертировал из шведской армии и явился в царскую ставку с предложением своих услуг военного профессионала. Конечно, немецкий офицер, получивший погоны не по праву рождения, а добывший их на полях сражений, всегда встречал у Петра I восторженный прием. Однако в данном случае перед ним предстал человек только что плюнувший на прежнюю присягу. А предатели, как известно, во все времена не пользовались уважением по обе стороны фронта.

Но, видимо, звезды на небе имели для Бауэра в тот день счастливую конфигурацию. Или российский самодержец просто пребывал в хорошем настроении. Как бы то ни было, но встретил он перебежчика весьма ласково, произведя его из ротмистров сразу же в полковники. А через несколько месяцев уже назначил руководить капитальной реконструкцией оборонительных сооружений в Новгороде, что после катастрофы под Нарвой являлось одной из главных задач момента. Впрочем, количество по-европейски обученных специалистов в 1701 г. у Петра I было столь мало, что практически каждый из них получал возможность испытать свои способности на каком-либо более или менее высоком посту.

Бауэр воспользовался вырванным им у судьбы шансом по максимуму. Новгородские фортификационные работы прошли успешно, преобразив старую крепость, после чего бывший ротмистр вернулся в кавалерию и, возглавив один из первых русских драгунских полков, все лето 1702 г. в составе армии фельдмаршала Шереметева воевал в Прибалтике. Ему удалось сыграть видную роль в победном сражении у Гуммельсгофе. А затем разорить несколько небольших укреплений (старых ливонских мыз), выгодно выделившись на фоне большинства русских по крови и мало чего умевших командиров.

Как следствие, со следующей кампании померанец имел в подчинении уже несколько конных частей, которыми он, на взгляд царя, руководил, видимо, столь же успешно, так как к весеннему оживлению боевых действий 1705 г. специальным указом Бауэру присвоили звание генерал-майора. А спустя всего два года он опять получил повышение в чине, став генерал-лейтенантом. И сразу же провел первую крупную самостоятельную операцию. Это случилось, когда литовский гетман перешел на сторону противника, захватив к тому же 40 000 рублей, перевозимых из Москвы в армию. Ясновельможный пан засел в хорошо укрепленной крепости Быхов, имевшей 3-тысячный гарнизон с сотней пушек.

Во главе быстро собранного Петром I карательного корпуса (в состав которого вошло примерно 10 000 солдат) поставили Бауэра. Он сразу же выступил в поход и через четыре недели наказал отступников — осадил и взял цитадель, полонив весь ее гарнизон вместе с главными зачинщиками. Пушки и прочее содержимое арсенала отправил в качестве трофеев в Россию, а город вернул польским союзникам.

Осенью того же года Карл XII начал свой роковой поход на Москву. Петр I долго не мог определить направление главного удара неприятеля и потому разделил армию на несколько частей, расположив их таким образом, чтобы прикрыть все основные дороги. Бауэр принят командование над самым крупным 16-тысячным корпусом, занявшим позицию между Псковом и Дерптом. Но когда выяснилась истинная цель шведского короля, генерал получил приказ оставить на всякий случай пехоту в Прибалтике, а самому вместе с кавалеристами спешить на основную арену борьбы.

Дальнейшие действия выходца из Померании в «Военной энциклопедии» Сытина ^[118], описываются следующим образом: «1708 год является наиболее выдающимся в боевой деятельности Баура, который, командуя 10-тысячным драгунским отрядом, активно следил за левым флангом шведской армии, непрестанно тревожа ее и опустошая район «для оголожения неприятеля». 9 сентября он атаковал на марше Карла XII и едва не захватил в плен короля. Баур неотступно следовал и висел над тылом шведской армии, а когда Петр предпринял операцию против Левенгаупта, то Баур особенно отличился 28 сентября в сражении при деревне Лесной, довершив победу своим быстрым и своевременным прибытием» ^[119].