Тайны Третьего Рейха. Гибель вермахта - читать онлайн книгу. Автор: Олег Пленков cтр.№ 42

Успех союзников на Западе был следствием их несомненного материального превосходства, а не тактического или оперативного мастерства армии. Особенно явным это превосходство было в важнейшем компоненте современного боя — в воздухе. Так, 6 июня 1944 г. командир первого танкового корпуса Ваффен-СС Кремер получил приказ выдвигаться к Шербуру, где и началась высадка союзников. Ошеломляющее превосходство союзников в воздухе сразу стало важнейшим фактором развития событий еще до начала боев. Кремер вспоминал: «Мы шли по дороге мимо различного рода горящих машин. Мы не видели действительной защиты от вражеских самолетов-истребителей ни в лице наших зенитных батарей, ни в лице наших истребителей в воздухе. Вражеские самолеты действовали, как на учениях. Воздушные атаки воздействовали на наших водителей подавляюще. Солдаты не были подготовлены к такого рода атакам, и наше движение растянулось на несколько дней» . Если такое ощущение было в элитных подразделениях Ваффен-СС, то что говорить об обычных частях…

Все же тактическое и оперативное превосходство немцев время от времени давало о себе знать. Солдаты вермахта великолепно владели тактикой «просачивания»: действуя в тылу небольшими группами, они вынуждали противника направлять часть сил в обратную от линии фронта сторону. Немецкий генерал Меллентин отмечал, что еще большими мастерами просачивания — особенно сложной формы боевых действий, требовавшей самостоятельности и уверенности в себе — были советские солдаты… Командиры же англо-американцев предпочитали наступать в составе батальона с двумя ротами впереди — эта тактика была довольно шаблонной и тяжеловесной. Интересно, что в вермахте ценили умение канадцев вести ближний бой; это находилось в контрасте с их внешней расхлябанностью.

В борьбе с вермахтом союзники натолкнулись на большие трудности — так было в боях на полуострове Котантен, где американцы к 14 июля накопили достаточно сил и начали наступление. Роммель и Рундштедт, имея значительно меньше резервов и возможностей, предлагали использовать против американцев ракеты V–1, но ответственный за их применение генерал Хайнеманн объяснил, что это невозможно вследствие большого рассеивания ракет. Незначительные немецкие силы защищали Котантен, как могли, но американцы смогли взять полуостров только 18 июля 1944 г. — значительно позже, чем планировалось первоначально . Тем временем минпроп во главе с Геббельсом готовил немцев к необходимости сдачи административного центра полуострова и главного порта — Шербура. СД передавала, что эмоциональный подъем армии и немецкой общественности сменился упадком веры и в победу, и в пресловутое «возмездие». Огромное превосходство Запада в материальных средствах и в живой силе, разочарование в эффективности «оружия возмездия», бомбежки немецких городов, продвижение противников Германии на всех фронтах и потеря Шербура способствовали ухудшению настроений немцев и распространению мрачных предчувствий . С другой стороны, захват Шербура не был так важен для снабжения союзных войск, как предполагали немцы. Изобретение искусственных гаваней решило проблему снабжения и пополнения. Более важным было моральное значение этой сдачи. Несмотря на все свое преимущество, союзники не смогли обеспечить захват города в планируемый срок. Операции разворачивались значительно медленнее, чем рассчитывал Эйзенхауэр; к тому же для этого понадобилось большее количество войск. И все это несмотря на то, что из-за гитлеровского запрета применения гибкой тактики и его приказов оборонять каждую пядь земли вся инициатива оставалась за союзниками . После вторжения союзников в Западную Европу Гитлер, не способный на компромиссы, приказывал войскам удерживать позиции любой ценой. Он бросил на произвол судьбы 200 тысяч солдат в их «крепостях». Началось обескровливание немецкой армии, подобное тому, которое произошло в России зимой 1942–1943 гг. Оборонительную войну вермахту приходилось вести без соответствующей огневой мощи и без поддержки других родов войск. Это была война, которую «вели нищие», как писал генерал Ганс Шпайдель .

15 июля фельдмаршал Роммель направил Гитлеру меморандум, в котором описал положение своих войск.

По его словам, складывалась катастрофическая ситуация со снабжением в результате разрушения системы железных дорог и бомбежек шоссейных и грунтовых дорог. Натиск противника нарастает, а средств сдержать его у вермахта нет. Роммель считал, что за 15–30 дней союзники смогут прорвать слабые немецкие рубежи и продвинуться вглубь Франции; последствия этого могут быть непредсказуемы. Свое послание Роммель завершал так: «Считаю своим долгом просить Вас незамедлительно сделать политические выводы. Свой долг как главнокомандующего группой армий вижу в том, чтобы заявить об этом со всей определенностью». Ответа Роммель не получил: 17 июля 1944 г. он был тяжело ранен. Эрнст Юнгер по этому поводу писал: «Удар, который обрушился на Роммеля на дороге в Ливорно 17 июля 1944 г., лишил нас единственного сильного человека, способного взвалить на себя ужасный груз войны и одновременно гражданской войны, единственного человека, достаточно целеустремленного для того, чтобы противостоять ужасной глупости лидеров Германии. Это было предзнаменованием, имевшим только одно объяснение» .

Впрочем, все проблемы, вставшие перед немцами с открытием Второго фронта, вскоре отошли на второй план: 22 июня 1944 г. Красная армия начала наступление на группу армий «Центр» на фронте протяженностью в 1100 км. К концу июля группа армий «Центр» практически перестала существовать — это было самое большое поражение отдельного немецкого соединения во Вторую мировую войну. Советской стороной было захвачено множество пленных. В плену из солдат немецкой 6-й армии (этот номер был восстановлен после Сталинграда) и солдат разбитой в 1944 г. группы армий «Центр» не выжило и 10%. Вермахт потерял 28 дивизий и 350 тысяч солдат. Немецкую общественность очень смущали высокие темпы продвижения Красной армии. Многим немцам в тот момент стало казаться, что Восточный фронт является для Германии более важным, чем война на Западе. СД передавала: немцы констатировали, что Красная армия неуклонно приближается к пределам рейха; она угрожает балтийскому побережью, Кенигсбергу и Данцигу; она вскоре отрежет Финляндию от Германии и закроет приток продовольствия с Украины . Большинство немцев было в шоке от неожиданного для них стремительного наступления Красной армии; все шире распространялась точка зрения о возможной катастрофе на Восточном фронте, причем в ближайшее время. Поэтому, при всей военной и моральной важности Второго фронта, в общественном мнении он все же оставался второстепенным; причины этого кроются не столько в вермахте или в предпочтениях Гитлера, сколько в настроениях местного немецкого населения, которое уходило с Востока вместе с отступающими немецкими частями. На Западе же немцы оставались там, где и жили, и умоляли офицеров и солдат не защищать их города и деревни, вывешивая при случае белые флаги.