Цена крови - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Брейсвелл cтр.№ 77

Этельстан задумался. У этого плана были свои достоинства. Эдвард окажется вдали от королевского двора, вдали от своих сводных братьев и, что самое главное, вне досягаемости его матери. Эмме это явно не понравится, но вряд ли она станет жаловаться. В любом случае в данный момент у нее есть ее дочь, на которую она может щедро изливать свое материнское внимание.

Идрик, разумеется, извлечет свою выгоду из такого решения. В этом случае все материальные блага на обеспечение сына короля окажутся у него в руках, что даст ему власть не только над Эдвардом, но и над Эммой.

Он внимательно изучал своего элдормена, смотревшего на него сверкающими глазами. Он получит еще больше богатств и больше влияния. И почему бы Идрику не получить все это? Он был хорошим и верным слугой короля и будет выполнять эту роль и в дальнейшем. Если его хорошо заинтересовать.

– Я согласен, – сказал он, медленно кивнув. – Возьмите Эдварда с собой на другой берег Северна. И сообщите Эмме об этом плане. Не хочу, чтобы она жаловалась моим епископам, что я спрятал от нее сына. – Все, с него достаточно этих недовольных священников и Эммы с ее ребенком. Он крикнул, чтобы подали вина, и, склонившись вперед, поднял тему, которая кружилась у него в голове с того момента, как Идрик сегодня утром въехал через дворцовые ворота. – Расскажите мне, что вам удалось узнать относительно леди Эльгивы.

Улыбка Идрика тут же растаяла, и он тоже подался вперед.

– Если эта леди находится на севере от Хамбера, то она очень хорошо спряталась. Мои люди в ее поисках обыскали все от Беверли до Дарема и не обнаружили никаких ее следов.

– А что жена Сиферта? Она что-нибудь знает?

– Ничего, милорд. Я лично ездил к ней, и она отрицает, что ей что-либо известно о кузине. Я уверен, что она сказала мне правду.

Этельред не стал спрашивать, что именно дает Идрику такую уверенность. Методы убеждения, применявшиеся Идриком, уже показали свою эффективность, а детали ему знать не обязательно.

– Я верю, что жена Сиферта не станет жаловаться на вас своему мужу и, таким образом, не сделает так, что все золото, потраченное мною на завоевание его лояльности, окажется потраченным впустую.

– Эта леди никому не будет жаловаться, – сказал Идрик.

Некоторое время Этельред молча смотрел в свою чашу с вином, взвешивая разные варианты.

– Итак, если это не Эльгива разжигает недовольство в средних графствах, то, значит, Этельстан. – Его старший сын всегда был для него суровым испытанием – заносчивый, упрямый и слишком дорожащий собственным мнением. Стал бы Этельстан бросать ему вызов из-за трона? Душа его сына всегда оставалась для него потемками, так что ему трудно было сказать, что тот может предпринять. – Епископ Лондонский утверждает, что Этельстан прекрасно проявил себя при обороне города от датчан.

– Это, безусловно, хорошие новости, – заметил Идрик.

– А вот и нет! – рявкнул Этельред. – Мой сын воевал с датчанами из-за лондонских стен и говорит о победе, тогда как я выгляжу трусом из-за того, что отказался биться с ними в открытом сражении. В этом и заключается величие короля – защищать свой народ от неприятеля. Мой сын завоевывает себе героическую репутацию, поэтому мне нужно думать о том, что еще он замышляет.

Слова эти были подхвачены зловещим эхом под высокими сводами комнаты. Поймав на себе неподвижный тяжелый взгляд короля, Идрик поджал губы; молчание между ними затягивалось.

Наконец Идрик прервал его и заговорил:

– Вы не одиноки в своих опасениях относительно вашего старшего сына, милорд. Мало кто скажет вам это открыто, но его презрение к вашему правлению и желание получить трон заметны всем. Не слушайте его советов, ибо, давая их, он руководствуется не вашими интересами. Не верьте ему. И даже бойтесь его.

Бойтесь его. При этих словах Этельред почувствовал, как тревога на душе обернулась физической болью в сердце, а от тяжести в груди его пробил пот, несмотря на декабрьский холод. Он прижал основание ладони к месту, где его пронзила боль, и, хотя от этого стало легче, отголоски этой боли чувствовались еще долго.

Он заметил движение в темноте позади Идрика, где внезапно сгустилась тень, откуда на него пристально смотрел призрак его брата. В его злобном молчаливом взгляде горело дурное предзнаменование, словно напоминавшее ему, что король редко когда может доверять своей родне.

Декабрь 1009 года

Линдсей

Эльгива открыла глаза, узнала ярко раскрашенные резные фигуры на балках под крышей домика для гостей своей кузины и снова закрыла их. Она смутно помнила, как просыпалась до этого, слабая и с головокружением, и каждый раз над ней склонялась Тира, заставлявшая ее пить какую-то омерзительную жидкость, а высоко над ней кружили драконы, вырезанные на перекрытиях кровли. Драконы эти просачивались и в ее сны, они сначала опаляли ее своим огненным дыханием, а затем уносили на своих крыльях на вершину какой-то горы, где оставляли ее, голую и промерзшую. Она пыталась убедить себя, что это всего лишь кошмар, страшный сон. Был момент просветления, когда она просила Тиру сказать ей, что ничего этого в реальности нет. Но Тира как истинный борец за правду настаивала, что все происшедшее с ней сном не было.

Она потеряла ребенка. И все остальное значения не имело. Дни ужаса, когда мор косил домочадцев ее кузины; ее собственный страх, когда она по медленной мучительной боли поняла, что сама попала в лапы болезни; жуткий запах испражнений, рвоты и смерти; кровь, скользкая и сладковатая, пропитавшая ее белье и постель. Все это теперь уже не имело никакого значения, потому что ребенок, который рос в ее утробе, погиб.

Сейчас, когда ее так тщательно продуманные планы разрушились, ей тоже, возможно, следовало бы умереть.

Когда она вновь открыла глаза, рядом была Тира, которая помогла ей сесть. Боже правый, как же ей хотелось пить! Открывая рот, чтобы хлебать бульон, которым Тира поила ее из ложечки, как ребенка, она заметила длинный и тонкий амулет из янтаря с нацарапанными на нем надписями, который висел у Тиры на шее. Может быть, это амулет защищает ее? И поэтому Тира не заболела? Когда-нибудь она спросит у нее об этом. Но сегодня она хотела узнать совсем другое.

– Как долго? – пробормотала она.

– Семь дней, – ответила Тира.

Ей показалось, что прошло гораздо больше времени.

– А что Альдит? – спросила она. – Как поживает моя кузина? – Не умерла, нужно надеяться. Если Альдит не будет в живых, склонить Сиферта в лагерь Кнута станет намного сложнее.

И тут она едва не рассмеялась, поперхнувшись жидким бульоном, поскольку, если она не имеет сына, чтобы подкрепить претензии Кнута на трон Англии, какое это может иметь для нее значение? Она откинулась на подушки, чтобы отдышаться.

Нет, значение это имеет, напомнила она себе, потому что пророчество обещало ей, что она станет матерью королей.

Тира не ответила ей, поэтому она вытянула вперед руку и, остановив поднесенную к ней полную ложку, повторила свой вопрос: