Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения | Алексей Безугольный, Николай Бугай, Евгений Кринко | страница 21 | LoveRead.ec

Существенные возможности для исследований истории горцев Северного Кавказа во время Великой Отечественной войны предоставляют фонды центральных и местных музеев, содержащие, наряду с артефактами, огромное количество фотографий, постановлений, приказов, распоряжений, донесений, удостоверений, благодарностей, воспоминаний, дневников, писем и других документов как официального, так и личного происхождения. Самые крупные собрания материалов по военной теме содержат Центральный музей Вооруженных сил Российской Федерации и Центральный музей Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в Москве. Но наиболее значительные собрания источников, характеризующих непосредственно историю горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, представлены в музеях региона. Специальные экспозиции и документальные фонды по истории Великой Отечественной войны традиционно существуют во всех республиканских музеях – Государственном объединенном музее Кабардино-Балкарской Республики, Дагестанском государственном объединенном историко-архитектурном музее, Ингушском государственном музее краеведения им. Т.Х. Мальсагова, Карачаево-Черкесском государственном историко-краеведческом и природном музее-заповеднике, Национальном музее Республики Адыгеи, Северо-Осетинском государственном объединенном музее истории, архитектуры и литературы, районных и городских краеведческих музеях. Данной теме посвящен и ряд специальных музеев – Малгобекский музей боевой и трудовой славы (Ингушетия), Музей защитников Кавказа в ауле Кумыш (Карачаево-Черкесия), Музей обороны Приэльбрусья в поселке Терскол (Кабардино-Балкария), Историко-мемориальный музей защитников Суарского ущелья в Великой Отечественной войне в селении Майрамадаг, Историко-мемориальный дом-музей дважды Героя Советского Союза генерала армии И.А. Плиева во Владикавказе и мемориальный дом-музей С.Г. и ХД. Мамсуровых в селении Ольгинском (все – Северная Осетия). Постепенно идет восстановление разрушенного в период боевых действий в 1994–1995 гг. Национального музея Чеченской Республики.

Отдельные материалы по данной проблеме представлены в экспозициях и фондах Краснодарского государственного историко-археологического музея-заповедника и Ставропольского государственного историко-культурного и природно-ландшафтного музея-заповедника им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве. Трагедии репрессированных народов Северного Кавказа посвящены специальные мемориальные комплексы в Республике Ингушетии, Кабардино-Балкарской Республике, Карачаево-Черкесской Республике, Чеченской Республике.

Ценность хранящихся в музеях материалов возрастает в связи с тем, что рассекречивание в них нередко происходит быстрее, чем в архивах. В то же время описания музейных фондов, как правило, отражают порядок их комплектования, и у исследователей нередко возникают сложности с поиском необходимых документов. В данном отношении выделяется Ставропольский государственный музей-заповедник, в котором описи дел составлены по архивным образцам, что заметно облегчает работу исследователей. Создание электронных каталогов с подробным описанием и аннотированием музейных фондов позволит и в других музеях решить эти задачи.

Среди наиболее крупных документальных публикаций, отражающих различные вопросы истории горцев Северного Кавказа в годы войны, необходимо отметить серии «Русский архив», «Документы советской истории», «Россия. XX век. Документы» и другие. Представленные в этих и других публикациях разнообразные материалы позволяют раскрыть широкий круг сюжетов рассматриваемой проблемы. Публикация региональных документов в начале 1990-х гг. была затруднена прежде всего обстоятельствами материального порядка.

Основная масса документальных публикаций о войне 1990—2000-х гг. носила тематический характер. Вышли новые обобщающие документальные сборники, посвященные истории Карачаевской и Черкесской автономных областей, Кабардино-Балкарской АССР в годы Великой Отечественной войны²³⁶. По результатам работы специальной комиссии, созданной Президиумом Верховного Совета Кабардино-Балкарской Республики, вышел сборник, содержащий документы из фондов центральных и местных архивов, а также воспоминания очевидцев, рассказывающие об уничтожении мирных жителей Черекского ущелья в конце 1942 г.²³⁷

В Ставрополе изданы специальные сборники документов о битве за Кавказ и периоде немецкой оккупации, в которых представлен ряд документов об истории северокавказских автономий в 1942–1943 гг.²³⁸ Документальные сборники, материалы которых характеризуют различные вопросы истории Адыгейской автономной области в период Великой Отечественной войны, вышли в Краснодаре²³⁹. История северокавказских автономий в 1941–1945 гг. находит отражение и в других публикациях²⁴⁰.

Наиболее значительное количество документальных публикаций, вышедших в 1990—2000-х гг., посвящено депортациям народов региона. Первые документы по данному вопросу появились в журналах²⁴¹ и научно-популярных сборниках²⁴². При этом они не всегда соответствовали существующим правилам публикаций: нередко отсутствовали необходимые комментарии, сведения о происхождении и месте хранения документов. К тому же редакторы-составители различных сборников и изданий порой дублировали одни и те же документы, что отчасти объясняется значительным спросом на сведения по данной проблеме. Затем были изданы специальные сборники документов, создающие хорошие возможности для изучения как депортаций в целом²⁴³, так и судеб отдельных репрессированных народов – карачаевцев²⁴⁴ и балкарцев²⁴⁵, чеченцев и ингушей²⁴⁶. Материалы, отражающие обстоятельства жизни и труда высланных народов на спецпоселении, содержит один из томов многотомного издания по истории ГУЛАГа²⁴⁷. Крайне немногочисленны документальные публикации, рассказывающие о возвращении репрессированных народов²⁴⁸. Напротив, процессам реабилитации посвящено сразу несколько крупных изданий²⁴⁹. Особенно значительную роль во введении в научный оборот целого комплекса новых источников, включая документы высших органов государственной власти СССР, материалы «особых папок», имевших высшую степень секретности, сыграл Н.Ф. Бугай²⁵⁰. Указанные публикации позволяют раскрыть само проведение депортаций, их масштаб и последствия, а также обустройство спецпереселенцев на новых местах.

Особым документальным изданием стали Книги Памяти, позволяющие установить общее количество и имена не вернувшихся с войны жителей автономий Северного Кавказа²⁵¹. Списки погибших, к числу которых относили и пропавших без вести, умерших от ран и болезней, составлялись на основе изучения документов и материалов военкоматов, архивов и музеев, отделений Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, советов ветеранов войны и труда, вооруженных сил и правоохранительных органов. В результате было установлено, например, что с войны не вернулось 30 543 чел. в Адыгее²⁵², 21 570 чел. в Карачаево-Черкесии²⁵³.

Однако установить точную судьбу многих участников войны оказалось невозможно к моменту издания Книг Памяти, прежде всего из-за отсутствия полной и исчерпывающей информации. Нередко в документах военного времени встречаются ошибки и описки. Наиболее сложно установить имена тех, кто оказался похоронен за пределами России, а также находился в немецком плену. Поэтому составители одной из Книг Памяти справедливо отмечали необходимость продолжения работы над поименными списками погибших: «Это благородное дело нельзя считать законченным, так как половина не вернувшихся с полей земляков до сих пор считается пропавшими без вести»²⁵⁴. Только благодаря инициативе отдельных энтузиастов, привлечению данных родных и близких участников войны удалось добиться более или менее точных данных, опубликовать дополнительные списки погибших и пропавших без вести, внести соответствующие уточнения и изменения.