Адмиралы Бутаковы - флотская слава России - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Врубель cтр.№ 40

Писатель за свою работу получал деньги от интендантского управления. После разгрома, учинённого Бутаковым, чиновники прекратили выдавать аванс Афанасьеву-Чужбинскому. Писатель написал несколько служебных записок Бутакову, но ответа не получил. В отчаянии он снова написал Григорию Ивановичу, уже со скрытой угрозой жаловаться выше: «…официальная переписка продлится долго, а я в крайности. Что же мне теперь делать? Интендантство всегда делало мне снисхождение, выдавая вперёд. Куда же теперь обращаться? Неужели я должен беспокоить генерал-адмирала? Нужно ехать, и нечем расплатиться. Чужбинский». Деньги нашлись, писателю заплатили.

Иногда Бутаков попадал в довольно анекдотические ситуации. У него сложились неплохие отношения с графом Александром Григорьевичем Строгановым, генерал-губернатором Одессы. Граф был умным и деятельным человеком О нём осталась в истории города только добрая память. Строганов предложил устроить брандвахтенные посты из канонерских лодок в портах Чёрного и Азовского морей. Бутаков его поддержал, о чём граф не забыл, и в свою очередь деликатно помог ему выпутаться из трагикомического положения.

Григорий Иванович назначил городничим в Ялту капитан-лейтенанта Ивана Николаевича Кондогури, которого он отправил с письмом к Строганову. Граф ответил Бутакову частным письмом: «Милостивый государь Григорий Иванович. Назначенный городничим в Ялту капитан-лейтенант Кондогури доставил мне письмо вашего превосходительства от 14 декабря. Вполне веря прекрасному Вашему отзыву о нём, я должен откровенно сказать Вам, что я не понимаю, как он может с успехом исполнять должности, столь важные, как городничего, потерявши почти совершенно чувство слуха Примите и та граф Строганов 17 декабря 1858, Одесса». Кондогури был одним из героев обороны Севастополя.

После контузии он совершенно потерял слух, стал инвалидом Пришлось Бутакову каяться: «упустил из виду вникнуть в степень глухоты капитан-лейтенанта Кондогури… поставил себе обязанностью на будущее время избегать подобных случаев».

Что ж, как говорится, и на старуху бывает проруха. В том же году по приказанию либерально мыслившего великого князя Константина Григорию Ивановичу довелось заниматься освобождением черноморских адмиралтейских поселян от крепостной зависимости. Генерал-адмирал регулярно читал «Колокол», который ему доставляли из русского посольства в Лондоне. Как он реагировал на герценовское издание, сказать сложно, но достоверно известно, что великий князь был горячим сторонником отмены крепостного права. Григория Бутакова либералом, в отличие от царского брата, назвать трудно, хотя многие историки и писатели норовят изобразить его глубоко сочувствующим простым людям, чуть ли не борцом за народное счастье, как это обычно делается, когда какой-нибудь общественный или государственный деятель попадает в списки «святых» отечественной истории.

На мой взгляд, из всех братьев Бутаковых он как раз был самым консервативным. Тем не менее с задачей, возложенной на него Константином, Григорий Иванович успешно справился, но вовсе не потому, что это была его собственная инициатива Впоследствии Бутакова наградили золотой медалью на Александровской ленте. Такую награду давали всем, кто занимался освобождением крестьян, если освобождение крестьян происходило без эксцессов. Григорий Иванович доказывал министерству, что ему необходим начальник штаба, и просил назначить на эту должность старого приятеля Василия Александровича Стеценко. Однако верный друг Грейг конфиденциально сообщил, что в министерстве считают должность начальника штаба совершенно излишней, чтобы справиться со всем объёмом работы, достаточно и одного Бутакова. Это, конечно, задело Григория Ивановича, увидевшего в том козни Краббе, хотя сам Бутаков действовал по обычной логике чиновников — раздувал штаты. Кроме того, ещё одним щелчком по самолюбию послужило распоряжение об отправке в крейсерство судов, совсем не тех, какие предлагал он. Григорий Иванович был так этим оскорблён, что написал Краббе возмущённое письмо, в котором обвинял того в представлении ложного доклада о состоянии морской части в Николаеве, вызвавшего неудовольствие великого князя.

Краббе ответил сдержанно и лаконично, охладив пыл Бутакова: «…Письмо вашего превосходительства от 21 мая относительно назначения судов в крейсерство, лично прочтено его императорским высочеством генерал-адмиралом, и от 18-го сего июня за № 168 я сообщил уже Вам по телеграфу приказание его высочества по сему предмету. Но, кроме сего, считаю не лишним известить Вас, что по депеше Вашей за №188 не был, представляем со стороны департамента какой-либо особый доклад, но была представлена его высочеству, подлинная Ваша депеша… его высочество не изволил выражать никакого неудовольствия… Имею честь быть Вашим покорным слугою, Краббе».

* * *

Летом 1858 года в районе Сочи вооружённые ружьями контрабандисты на шлюпке напали на пароход РОПиТ «Керчь», который обслуживал линию Одесса — Трапезунд. Командир парохода лейтенант Пётр Петрович Шмидт, опытный боевой офицер, сумел отбить неожиданное нападение. Встревоженное случившимся нападением, руководство Русского общества пароходства и торговли сообщило о нападении великому князю Константину. Появились опасения, что под видом пассажиров контрабандисты могут захватить пароход.

В 1857 году итальянские инсургенты именно таким образом, во время следования из Генуи в Тунис, захватили сардинский торговый пароход «Кальяри». К Бутакову обратились директора общества с просьбой выдать на каждый пароход несколько хороших орудий, огнестрельное и абордажное оружие на всю команду. Но Григорий Иванович сделать это сам, по понятной причине, не решился и запросил Петербург, в какой степени можно удовлетворить просьбу РОПиТ. Генерал-адмирал приказал согласовать вопрос с министерством иностранных дел. Канцлер Горчаков не возражал против абордажного оружия, но по поводу орудий ответил, что для этого требуется согласие держав, подписавших Парижский мирный договор.

Посему Григорий Иванович разрешил выдать на суда Русского общества пароходства и торговли только абордажное оружие. Однако нападений на суда больше не было. Любое начальство терпеть не может всевозможных обращений и жалоб. Приходится отвлекаться от важных общих проблем и заниматься маловажными, но вполне конкретными вещами. А кому это нужно? В 1859 году Бутаков написал секретную записку на имя генерал-адмирала о положении дел в Черноморском флоте. В ней он жаловался на отсутствие поддержки со стороны министерства и просил об увольнении с должности.

Радости это послание в Петербурге не вызвало, о чём можно было сделать вывод из последовавшего гробового молчания. Не получив ответа, Григорий Иванович вторично обратился к великому князю с просьбой разрешить ему уже лично доложить свои соображения. В ответ 16 марта контр-адмирал Николай Карлович Краббе прислал Бутакову телеграмму: «Государь император разрешил Вам отправиться на частном пароходе в Пирей к св. Пасхе для личных объяснений с генерал-адмиралом».

Результаты встречи неизвестны, но можно предполагать, что Бутаков получил какие-то обещания от Константина. Во всяком случае, после осмотра генерал-адмиралом портов Чёрного моря он отправил Григорию Ивановичу вполне доброжелательную телеграмму: «Посетив в последнее время разные пункты деятельности Русского Общества Пароходства и Торговли, я удостоверился в том, что оно приняло большое развитие и приносит несомненную пользу для промышленности России, торговли нашей, и в особенности, для развития нашего коммерческого мореплавания. В то же время, мне было весьма приятно узнать, что ваше превосходительство оказываете ему просвещённое содействие Ваше, и как главный учредитель оного, я прошу Вас продолжать содействовать деятельности Общества всеми зависящими от Вас средствами, за что я буду весьма Вам благодарен. Также сообщать директору-распорядителю Ваши полезные советы. Константин».