Перл-Харбор. Ошибка или провокация? - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Маслов, Сергей Зубков cтр.№ 96

Из вышесказанного сложно увидеть недостатки существовавшей системы организации, а они были — и были серьезные. Пожалуй, важнейшей проблемой вооруженных сил США было отсутствие единого командного центра. Комитет начальников штабов таковым не был, это был координационно-совещательный орган. разрабатывавший общие направления большой стратегии — не более. На основании составленных комитетом планов военное и морское министерства разрабатывали независимые оперативные и тактические планы. То, до чего большинство европейских армий дошло в конце XIX в. — Генеральный штаб — высший орган военной организации и планирования, в Соединенных Штатах создан не был. Только после кровавой мясорубки Второй мировой войны, в 1947 г., в США было создано министерство обороны и Пентагон ^[615], как главный центр вооруженных сил. Лишь в 1964 г. военное и военно-морское министерства были включены в состав министерства обороны.

Очевидно и следствие, вытекавшие из полной независимости армии и флота друг от друга, — абсолютное отсутствие координации. Хуже того, координация действий отсутствовала не только в высших эшелонах, ее не существовало на оперативном уровне. Вопиющими примерами этой несогласованности в первый день войны стали Гавайские и Филиппинские острова. 14-й военно-морской округ (о. Оаху, Гавайи) и Гавайский военный округ находились на одной территории, командующие округами прекрасно знали друг друга, а по уик-эндам поигрывали в гольф. Но близкие отношения еще не значили тесную взаимосвязь в работе. Один совершенно не представлял, что творится в епархии другого. Более того, они дублировали выполнение одних и тех же задач, хотя, несомненно, могли использовать имевшиеся в наличии силы и средства куда с большей эффективностью. На Филиппинах ситуация мало чем отличалась. Заметим, что случай расположения военно-морского и армейского округов на одной территории в мировой практике не является уникальным. Подобные примеры к началу Второй мировой войны можно найти в Германии, Великобритании, Советском Союзе и многих других странах, но, как правило, проблема координации решалась просто и радикально. Все вооруженные силы, находившиеся на данной территории, подчинялись одному командующему. Был ли он от армии или ВМС — зависело от конкретных условий округа.

В Соединенных Штатах этим прагматичным путем не пошли, каждый командир подчинялся своему министру и своему начальнику штаба. В Вашингтоне же министры свои действия также не очень-то согласовывали, они докладывали напрямую президенту. Согласитесь, ну не дело главе государства заниматься координацией действий трех десятков генералов и адмиралов и отдавать приказы примерно следующего содержания:

«В день Y дальнюю авиационную разведку и патрулирование воздушного пространства над о. Оаху осуществляют самолеты армейских ВВС. В день Y+1 эти задачи возлагаются на авиацию ВМС.

Главнокомандующий вооруженными силами США

Ф.Д. Рузвельт».

Президент этим и не занимался. А для единственного чисто военного органа, который хоть как-то связывал армию и флот, — Комитета начальника штабов — подобные вопросы выглядели мелочевкой. Да и не было сил у комитета заниматься подобными делами — тех двух десятков офицеров, входивших в него на постоянной основе, к 1941 г. едва хватало для выработки общестратегических планов. Вот и получалось прямо по Крылову: «а воз и ныне там». Причины подобной несуразицы в военной организации очевидны — Америка не имела достаточного военного опыта. Те же две крупные войны, которые США вели в конце XIX — начале XX в. (американо-испанская и Первая мировая), в силу объективных причин дать такой опыт не могли. Первая была практически полностью на плечах флота, вторая для США длилась всего год, да и воевали американские войска и флот в основном под английским руководством.

Отсутствие надлежащей связи между армией и флотом еще как-то объяснить можно, сложнее оправдать бардак, царивший в военно-морском министерстве. Выше, разбирая структуру подчинения, мы отмечали, что командующие соединениями кораблей подчинялись начальнику штаба ВМС, командующие военно-морскими округами напрямую министру. Когда корабли соединения находились в базе, они никак не зависели от ее командира, а он, в свою очередь, не подчинялся флагману эскадры. Вот и получалось, что на практике все выглядело очень близко к средневековой феодальной формуле: «вассал моего вассала не мой вассал». Нередко интересы навигации и проводки судов в порту доминировали над вопросами безопасности флота. Связь между кораблями и наземными службами была поставлена из рук вон плохо. К этому прибавьте, что охрана порта с моря осуществлялась кораблями, приданными военно-морскому округу, об обнаруженной опасности (скажем, неизвестная субмарина) флагман эскадры мог узнать лишь по прошествии часов.

А теперь добавьте к вышесказанному личностный фактор. Система ротации офицеров на командных должностях в американском флоте была более чем уникальной. Подробней мы на ней остановимся ниже, а пока лишь отметим, что командирами военных округов, как правило, становились люди, чей карьерный пик был уже позади. То есть командиры округов уже побывали главнокомандующими флотом США. На новых должностях они, так сказать, дослуживали. Представьте себе еще не очень старого адмирала (средний возраст в американском флоте был очень молодой), которому уже не к чему стремиться, который свысока смотрит на «сопливого», «зеленого» главкома или флагмана эскадры. На наш взгляд, комментарии излишни.

Но вернемся к флоту, точнее к его походному распорядку. В соответствии с уставами и традицией походный ордер американского флота выглядел как огромный круг, диаметром до 160 км. В центре этого круга находился флагманский корабль и дивизионы линкоров, сопровождаемые вспомогательными судами и авианосцами. Вокруг этой сердцевины располагалась противолодочная завеса из эсминцев и легких крейсеров. Далеко вперед выдвигались разведывательные силы из тяжелых крейсеров и эсминцев, готовых предупредить свой флот о появлении флота противника и вступить в соприкосновение с ним или с его авангардом. В случае контакта с противником требовалось выслать вперед силы прикрытия, которые бы, вступив в соприкосновение с врагом, позволили развернуть основные корабли в боевой порядок. Вспомогательные суда перебрасывались в сторону, наиболее удаленную от противника, и плотно окружались противолодочной охраной. Эсминцы линейных сил располагались вплотную к линкорам — между ними и противником. Авианосцы также отводились назад.

Но сложные эволюции кораблей, в особенности в составе эскадры, требуют сплаванности и мастерства экипажей и командиров. А с этим в американском флоте было плохо. Только за период с 1 января по 7 декабря 1941 г. в результате навигационных ошибок, неумелого управления и несогласованности действий кораблей и береговой обороны произошло 13 катастроф и инцидентов. Повреждения получили 22 корабля, из которых 2 затонули. В этом прискорбном списке фигурировали 3 линкора, 1 авианосец, 11 эсминцев и несколько других судов (2 иностранных) ^[616]. Неправда ли, многовато потерь для невоюющего флота?