Перл-Харбор. Ошибка или провокация? - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Маслов, Сергей Зубков cтр.№ 26

В Азии срочно требовался «противовес» достаточно сильный, чтобы охладить пыл Японии. Имперское правительство, казалось, совсем потеряло чувство меры и теперь вдобавок ко всему требовало паритета американского, английского и японского флотов. Угроза доминирования Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе выглядела более чем реальной. В подобных условиях Рузвельт решил «прощупать» позицию русских в отношении Японии. В феврале 1934 г. полномочный представитель СССР в США А. Трояновский был приглашен в Белый дом для личной встречи с президентом. Беседа в основном касалась дальневосточных проблем. Обмениваясь мнениями, советский дипломат предположил, что Япония не предпримет активных действий в 1934 г., т.к. ей необходимо закрепиться в Маньчжурии. Он, однако, заметил, что это не означает отказа от политики военной экспансии, просто продолжить военные действия ранее 1935 г. у Японии не получится. Рузвельт выразил полное согласие с доводами советской стороны. И аккуратно заметил, что США приложат все усилия, чтобы не допустить равенства американского и японского флотов ^[165]. Наверное, не будет большой натяжкой предположить, что он мягко намекал на то, что надеется на помощь СССР на суше, в случае эскалации конфликта.

Основания для предположений о том, что Япония вынуждена временно заморозить экспансию, были. Эйфория, вызванная в обществе победами японского оружия, постепенно начала спадать. Война оказалась не такой легкой, как выглядела сначала. Армия выдохлась. Стране требовалась передышка. Японское правительство начало бомбардировать Госдеп замирительными депешами: «...японская нация считает своим основным принципом сотрудничество в мире и гармонии со всеми нациями и не имеет никаких намерений ни провоцировать, ни создавать конфликтов с любой другой нацией... Искренним желанием Японии является то, что наиболее мирные и дружественные отношения будут установлены между ней и... Соединенными Штатами...» ^[166] Естественно, «пустить пыл в глаза» не получалось. В Вашингтоне прекрасно понимали, что это не более чем очередной раунд игры, цель которой господство в Азии.

Однако войны в Белом доме не боялись. Большинство советников президента и аналитиков правительства просто не видели такой возможности. Япония была слишком зависима от американского экспорта — а коль скоро так, рассуждали в Америке, то японцы просто не посмеют начать войну сами. Только по инициативе США может разразиться конфликт на Тихом океане ^[167].

Поэтому Рузвельт довольно спокойно, в определенной мере поддавшись общественному мнению, направил запрос в Конгресс о пересмотре законодательства о независимости Филиппин ^[168]. 24 марта Акт Макдафи, гарантировавший суверенитет Филиппин с 1946 г., прошел через Конгресс. В соответствии с этим законом Манила получала независимость с 1946 г., а до тех пор на островах сохранялись американские войска и военно-морские базы. Кроме того, США приступали к формированию и обучению частей филиппинской армии. Однако если в Вашингтоне этот закон видели как добрый жест по отношению к своей колонии, то в Токио его восприняли как признание собственной американской слабости. Японцам представлялось все в несколько ином свете — США не могут защитить острова от японского флота и поэтому «отказываются» от них.

Несмотря на свою уверенность в невозможности большой войны, США выражали явную обеспокоенность ситуацией в Китае. Япония все сильнее подчиняла себе страну, кроме того, японское правительство постоянно протестовало против иностранного вмешательства в китайские дела, по поводу и без повода засыпая Госдеп гневными нотами. В апреле 1934 г. японский министр иностранных дел заверил посла США Грю, что заявления японского правительства были сделаны без его ведома, и теперь благодаря раздутой прессой шумихе у мирового общественного мнения сложилось «полностью ложное впечатление о японской политике...» Он попытался заверить посла, что Япония ни в коем разе не собирается нарушать договор Девяти держав и остается ему верна ^[169]. В то же время Ф. Рузвельт прекрасно понимал действительные намерения Японии — установить «азиатскую доктрину Монро», однако такой передел мира не устраивал американского президента. Еще в июне 1933 г. он запросил у конгресса 238 млн. долл. для строительства 32-х военных кораблей, закон был утвержден. Тем не менее «изоляционистское» большинство конгресса вотировало все активные внешнеполитические инициативы президента ^[170].

Новая военно-морская программа США была не чем иным, как ответной мерой на все расширявшееся японское военно-морское строительство. Рузвельт не особенно стремился увеличивать военные бюджеты, желая максимальное количество финансов направить в экономику страны, которая по-прежнему страдала от тяжелейшего кризиса. Однако к 1934 г. японский флот уже превышал лимиты, оговоренные Лондонским договором, и США фактически ничего не оставалось, как увеличивать свои морские силы. В январе 1934 г. Конгресс принял закон об увеличении флота до лимитов, разрешенных Лондонской морской конференцией ^[171].

Стремясь ограничить гонку морских вооружений и тем самым выиграть наиболее приоритетные позиции для себя, США предприняли попытку созыва новой морской конференции. Памятуя опыт предыдущих конференций, предполагалось, что в предварительных переговорах примут участие Великобритания, США и Япония. После достижения соглашения между этими державами к переговорам должны были присоединиться Франция и Италия. После того как пять крупнейших морских держав придут к консенсусу, к переговорам предполагалось подключить Германию и Советский Союз ^[172].

Предварительные переговоры в Лондоне начались в июле 1934 г. Еще 19 мая японский посол в США проинформировал Хэлла, что японская сторона выступает против обсуждения каких бы то ни было дальневосточных проблем — как это было на Вашингтонской конференции. Токио требовал, чтобы конференция затрагивала «исключительно военно-морские вопросы» ^[173]. Японскую делегацию на прелиминариях возглавлял посол в Великобритании Мацудайра. Посол дал понять, что Япония в принципе не против созыва новой морской конференции, однако лишь на том условии, что на ней будет признано равенство флотов трех держав. Подобная позиция японской стороны заранее грозила провалом переговоров. Ни США, ни Англия не собирались идти на подобную самоубийственную уступку, понимая, что устроит Япония в Азии, как только получит флот равный американскому. Фактически, заведя переговоры в тупик, японская делегация приступила к попыткам заключения ряда сепаратных договоров.