Мы - это наш мозг. От матки до Альцгеймера - читать онлайн книгу. Автор: Дик Свааб cтр.№ 30

Рис. 14. Префронтальная (лобная) кора (PFC), вид сбоку (вверху) и вид сбоку в разрезе (внизу).

раздражения для психогенной эрекции

Рис. 16. Психогенная эрекция исходит из головного мозга, и эротические раздражения от половых органов поднимаются по спинному мозгу до головного мозга. Хотя при половом общении множество импульсов в обоих направлениях идет через спинной мозг, люди с полным поперечным параличом, кожа которых ниже пупка утратила чувствительность, также могут испытывать оргазм. У людей с поперечным параличом эротические раздражения от половых органов, минуя поврежденный спинной мозг, приходят в головной мозг через блуждающий нерв (пеrvus vagus). В нижней части спинного мозга находятся нервные клетки, которые в состоянии функционировать как новый центр эякуляции.

Больные эпилепсией очень часто страдают сексуальными расстройствами. Это происходит и из-за лекарственных средств принимаемых для лечения этой болезни, и из-за того, что эпилептическая мозговая активность воздействует на функции гипоталамуса. Противоэпилептические лекарства могут снижать уровень тестостерона и повышать уровень эстрогена. Гиппокамп и миндалевидное тело, находящиеся в височной доле, регулируют множество процессов в гипоталамусе. При височной эпилепсии изменяется активность этих структур мозга, что приводит к разрегулированию гипоталамуса и расстройству сексуальных функций. У мужчин это выражается прежде всего в утрате либидо, импотенции и бесплодии, низком уровне тестостерона и морфологических изменениях спермы. У женщин могут быть расстройства менструального цикла, мужская волосатость (гирсутизм) и бесплодие.

Оргазм осознается нами в коре больших полушарий. Некоторые люди с эпилептическим очагом в коре головного мозга могут, непосредственно перед началом припадка, из-за электрической стимуляции клеток мозга в этом месте, испытывать чувство оргазма. Больная с опухолью в коре головного мозга испытывала ощущения в гениталиях, как при половом акте. Женщина с эпилептическим очагом в коре больших полушарий даже отказывалась от приема лекарств и от операции, ибо ни за что не хотела отказываться от ощущения оргазма, предшествовавшего эпилептическому припадку.

У больных лобной эпилепсией наблюдаются различные сексуально окрашенные автоматические движения: ритмичные тазовые или мастурбационные. Височная эпилепсия может сопровождаться сексуальными ощущениями, иногда даже оргазмом и эякуляцией. Непроизвольные сексуальные движения также встречаются при височной эпилепсии. Но для нее часто характерна пониженная сексуальность между припадками. Хирургическое удаление полюса височной доли может нормализовать сексуальные функции, но иногда последствием этого бывает гиперсексуальность и синдром Клювера-Бьюси. Эти противоположные эффекты требуют более глубокого изучения точной локализации критической области границ оперативного вмешательства и, возможно, изменившихся компонентов сексуального поведения.

Если представить себе глубочайшую взаимосвязь между структурами мозга, сексуальностью и болезнями, то не может не удивлять, что в истории болезни едва касаются, а то и вообще не уделяют никакого внимания вопросам сексуального поведения конкретного пациента. Чаще всего видишь там отметку б. о. (без отклонений) и понимаешь, что, скорее всего, его вообще об этом не спрашивали. Без опроса было бы более правильной расшифровкой этого сокращения. Мы запрограммированы так, что всё касающееся секса рассматриваем исключительно как наше личное дело, и чувство смущения, очевидно, не исчезает от присутствия того, кто облачен в белый халат.

Раньше, если больной выделял слишком много мочи, врачу приходилось обмакивать свой палец в мочу и пробовать на вкус. Если моча сладкая, значит, это сахарная болезнь (diabetes mellitus). Если моча лишена сладкого вкуса, говорят о diabetes insipidus (безвкусном диабете), и тогда проблема заключается в почках или в мозге. За день через почки проходит и очищается большое количество крови. В ходе процесса очистки почки извлекают из отфильтрованной крови примерно 15 литров жидкости. Почки делают это с помощью гормона мозга, который увеличивает обратное всасывание воды и поэтому называется актидиуретическим гормоном (АДГ). Гормон известен также под названием вазопрессин, потому что он повышает давление крови. Это маленький белок, который производится клетками мозга, находящимися в гипоталамусе. Они транспортируют гормон в заднюю долю гипофиза, откуда он попадает в кровоток.

Идею, что клетки мозга могут производить гормоны, впервые выдвинули в 1940-е гг. Эрнст и Берта Шаррер. Они увидели в микроскоп зернышки (гранулы) в больших мозговых клетках гипоталамуса и предположили, что это упакованные гормоны, поступающие в кровоток. Эта революционная концепция вызвала чересчур эмоциональную реакцию их коллег. Они отвергали ее «с яростью, а то и со злобой», как Берта всё еще с раздражением писала мне, будучи уже в преклонном возрасте. Гранулы, по мнению противников этой идеи, могли объясняться только процессом болезни, демонстрировать изменения после смерти или же возникнуть в результате окрашивания. Но поскольку супруги Шаррер могли указать на подобные нервные клетки, которые так же точно повсюду в животном мире — от червя до человека — доставляли гранулы в кровоток, противники их вынуждены были умолкнуть. Это открытие явило не артефакт, не обманчивый результат исследования, но универсально встречающийся тип нервных клеток, управляющий бесчисленными процессами в организме посредством гормонов. Из наблюдений супругов Шаррер возникла научная дисциплина нейроэндокринология.

Предположение Эрнста и Берты Шаррер, что гормонопродуцирующие нервные клетки имеют отношение к водному балансу, было пророческим. Функция АДГ сразу же проясняется, если в ДНК этого гормона имеется наследственный дефект. В этом случае человек выделяет 15 литров мочи в сутки. В Амстердаме нам известна такая странная семья уже в пяти поколениях. В 1968 году, будучи ординатором в больнице Binnengasthuis в отделении профессора Борста, я впервые познакомился с ними. Жизнь этой семьи в громадной степени определялась необходимостью постоянно ходить по малой нужде и поэтому беспрерывно пить, чтобы оставаться в живых. Одна больная рассказывала, что ее мать, также страдавшая несахарным диабетом, раньше и знать не хотела о том, что ее детям, спавшим с ней в одной комнате, нужно много писать и много пить. Детям было строжайше запрещено вставать ночью, чтобы попить. Сама же мать на ночь ставила себе под кровать чайник с водой. Но без воды дети не могли обойтись. Когда мать засыпала, они потихоньку заползали под ее кровать и тянули воду из носика. Если мать просыпалась, им доставалась хорошая оплеуха. Другая больная, которую ребенком отправили в санаторий, доставляла медицинским сестрам так много хлопот тем, что всё время пила и то и дело бегала в туалет, что в конце концов ей больше не давали воды. Но чтобы все-таки утолить жажду, ночью она выпивала всю воду из ваз, в которых стояли цветы в отделении. От ее невестки я недавно услышал, что она делала, чтобы вода в вазах не была слишком затхлая. Как только в вазы наливали свежую воду, она ее выпивала, затем говорила сестре, что цветы стоят без воды, и та снова наливала в вазы свежую воду. В какой-то момент, однако, она так иссохла, что думали, что она при смерти. Ее родители приехали как раз вовремя, чтобы с помощью большой бутылки воды вновь поставить ее на ноги. Если она вместе со своей сестрой отправлялась покататься на велосипеде, каждая брала с собой бутылки с водой. У бензоколонки они опустошали свои бутылки и тут же, к изумлению служителя, снова наполняли их, чтобы ехать дальше. В 1992 году в сотрудничестве с исследовательской группой из Гамбурга у этой амстердамской семьи с несахарным диабетом мы нашли крохотный дефект в ДНК. Чуть заметный кирпичик ДНК в хромосоме 20 отвечал за 15 литров мочи в сутки. Сейчас такие больные получают АДГ долговременного действия в таблетках или в форме назального спрея, благодаря чему количества и выпиваемой воды, и выделяемой мочи возвращаются почти к нормальному уровню. Впрочем, некоторые больные не принимают лекарств. Для них это не заболевание, а особенность их семьи.