Она говорила себе, что это глупо, что страхи ее совершенно необоснованны.., но омерзение не проходило.
Чтобы выиграть время, Нолар занялась перевязкой лодыжки Деррена, потом закутала его холодную голую ногу в мягкий шерстяной шарф. И неожиданно ощутила, как разогрелся осколок в кармане.. И уверенно приняла решение: рассказывать всю правду Смайру опасно.
— Ученых в Лормте очень встревожил Поворот, — заметила Нолар самым спокойным тоном. — Часть их стены рухнула из-за землетрясения г и знаменитые архивы оказались в беспорядке. Но они все же нашли древнюю рукопись, которая подсказала нам это направление. — Ей в голову неожиданно пришло правдоподобное объяснение, и она продолжила:
— В этой местности в уединенном монастыре существует целебный источник, — с трогательной искренностью сообщила она Смайру. — Мы не знали, поврежден ли он во время Поворота, но решили отыскать его, и мастер Деррен согласился сопровождать нас. Конечно, опустошение очень затруднило наш путь из Лормта.
Смайр кивнул с умным видом.
— Истинно ты глаголешь. Я сам не узнал долину.
Мой хозяин — великий мудрец, он может знать монастырь, который ты ищешь. Если твоего проводника можно перевезти, мы пойдем в обиталище моего хозяина как можно быстрее.
— Посмотрим, каково будет состояние мастера Деррена завтра утром, — ответила Нолар, думая, почему это Смайр так торопится переместить Деррена. — Как ты знаешь, передвигать человека с такими ранами опасно.
— Благоговею перед твоей премудростью в этом деле, — объявил Смайр. — А как твое отдохновение, госпожа? Разве ты не устала?
Нолар неожиданно поняла, что засыпает на ходу.
Она ущипнула себя за руку сквозь рукав.
— Вначале нужно позаботиться об Элгарет. Я уже много часов не кормила и не поила ее.
Густые брови Смайра поднялись.
— Она сама не может заботиться о себе? — спросил он.
Нолар придвинулась к волшебнице.
— Нет, во время Поворота у нее была повреждена голова. Я должна все за нее делать.
Что бы ни случилось, подумала Нолар, борясь со свинцовой усталостью, Смайр не должен увидеть камень волшебницы. Она почувствовала облегчение, увидев, что он надежно скрыт под одеждой. Элгарет с закрытыми глазами дышала ровно и неглубоко; очевидно, падение на нее не повлияло. Нолар заставила себя отыскать в сумке лепешку и приготовить кашицу для Элгарет. Закончив кормить волшебницу, она снова проверила состояние Деррена. Разбудив его, заставила выпить еще настойки окопника и убедилась, что на повязке не видно крови. И только тогда расстелила свой плащ и легла у костра.
Смайр заверил ее, что будет караулить.
— Не опасайся, госпожа! Можешь почивать покойно, пока я стою на страже.
Нолар пробормотала слова благодарности и легла на жесткую землю. И, засыпая, подумала, почему это Смайр говорит таким архаичным языком. Слушать его все равно что читать древнейшие свитки Остбора. И одежда у него тоже древнего покроя. Должна быть какая-то причина.., но тело ее тосковало по сну, и Нолар больше не могла противиться.
Проснулась она на следующее утро, вначале не сообразив, где находится или что ее подняло. В сознании возникла тень — звон упряжи. Да, это так. Она осторожно открыла глаза. Смайр стоял возле пони Элгарет и рылся в багаже. Мне не зря сразу не понравился этот человек, с мрачным удовлетворением подумала Нолар. Теперь вижу для этого по крайней мере одну причину. Она громко зевнула и откинула плащ. Смайр сразу отошел от пони. К тому времени, как Нолар села и повернулась к нему, он деловито разжигал огонь под котелком.
— Воспряла ото сна, госпожа? — спросил он. — Надеюсь, ты очувствовалась от вчерашнего.
— Спасибо, мастер Смайр. Я хорошо спала, — ответила Нолар. — Твои приготовления очень своевременны. Мне понадобится сменить повязку мастеру Деррену, и, если возможно, ему хорошо бы попить теплой похлебки.
Смайр улыбнулся, но Нолар заметила, что улыбка не коснулась его глаз.
— Я мыслил, что трапеза ему полезна, и сварил доброго кролика. Это и похлебка, и мясо.
Нолар потрогала лоб Деррена. Теплее нормального, но такие раны часто сопровождаются лихорадкой. Если понадобится, она воспользуется лежащим в сумке иссопом. В одном из свитков Остбора говорилось, что жар — положительный признак, пока он не становится слишком сильным. Нолар занялась правой ногой Деррена. За ночь повязка слегка пропиталась кровью, но кровь уже подсохла, и было ее немного. Нолар принялась готовить чай с окопником.
Солнце уже поднялось высоко, когда она сменила повязку, смазала рану новой порцией мази и разделила кролика между Дерреном и Элгарет. Сама тоже немного поела кроличьего мяса с лепешкой и выпила чашку травяного чая, к которому в качестве укрепляющего добавила дудник.
Температура у Деррена держалась, но не увеличивалась. Ночью его не бросало в пот и холод, заверил он, когда она его спросила. Нолар обрадовалась, увидев, что он полностью пришел в себя, глаза у него ясные, в речи ни следа бреда, какой бывает при сильном жаре.
— Нам повезло, мастер Деррен, — сказала Нолар, — что ты опытный лесной житель и проводник. В наших горах я видела переломы с самыми серьезными последствиями. Но я надеюсь, твоя нога не даст осложнений, особенно с помощью лечебных свойств окопника мастера Пруетта. Но если будет сильно болеть, я могу дать тебе настой василька. Он эффективен, хотя вызывает сон. А теперь позволь представить тебе нашего спасителя мастера Смайра, который охотился поблизости и услышал, как я свистом подзывала пони.
Смайр наградил их обоих неискренней улыбкой.
— Поистине фортуна свела наши стези. Мой хозяин будет рад вас видеть.
— А кто твой хозяин? — небрежно спросила Нолар, думая, не встречала ли она это имя в рукописях Остбора.
Смайр заколебался, почему-то он выглядел взволнованным.
— Верно, ты не слышала его прозвание, — сказал он, успокоившись. — Изыскания моего хозяина, хоть и знаменательные и достойные, посвящены очень узкой области, и мало кто о них слышал. И к тому же мы так давно были в одиночестве, что про нас запамятовали.
Вместо того, чтобы удовлетворить любопытство Нолар, Смайр только усилил его.
— Мой покойный хозяин ученый Остбор много лет вел обширную переписку, — заметила Нолар. — Я думаю, что могла бы слышать имя твоего хозяина.
Оно должно быть в архивах Остбора.
— Талл, — неожиданно сказал Смайр. — Имя моего хозяина Талл. Он могущественный мудрец, и дела его должны быть восхваляемы, а не… — Он замолк, очевидно, решив не договаривать. — И вот он в забвении, — продолжал Смайр, — ибо вижу я по твоему лику, что имя его неведомо тебе.
— Боюсь, что так, мастер Смайр, — призналась Нолар, — но я ведь не могу сама называться ученой, я была только помощницей ученого.