Достающее звено. Книга 2. Люди - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Дробышевский cтр.№ 74

Страница

Что ж, остается надеяться, что международное сотрудничество в будущем будет не столь односторонним, а важные научные разработки всех исследователей будут включаться в мировой оборот, ускоряя всеобщий прогресс.

Часть неандертальских травм могла быть получена случайно, например на охоте. Женщина Ла-Кина 5 получила повреждение левой кисти, из-за чего практически не могла пользоваться всей рукой, вплоть до того, что уменьшилась плечевая кость, хотя и не в такой катастрофической степени, как у старика Шанидар 1, у которого правой руки ниже локтя вообще не было. Нижний конец правой локтевой кости и, очевидно, вся кисть были ампутированы у неандертальца Крапина 180. Не мог пользоваться левой рукой из-за перелома, вывиха и суровой деформации локтя Неандерталь 1. Видимо, безрукие инвалиды были обычными персонажами заиндевевших плейстоценовых пещер. Запястье было повреждено и у мужчины Кебара 2, хотя и не так серьезно, как в предыдущих случаях; у него же был травмирован пятый грудной позвонок.

Уже перечислялись многочисленные переломы и болезни Шанидара 1. Шанидар 3 повредил правую лодыжку, заработав сильное артритическое осложнение. Ла-Ферраси II и Шанидар 4 ломали свои малые берцовые кости, в последующем зажившие. Киик-Коба 1, кроме прочего, сломал себе мизинец на левой стопе и, с некоторой вероятностью, отморозил несколько пальцев на обеих ногах, что понятно, поскольку ходил он наверняка босиком (Рохлин, 1965; Trinkaus et al., 2008). Ла-Шапель-о-Сен за свою бурную жизнь сломал ребро и палец на ноге, повредил левый тазобедренный и крестцово-подвздошный суставы.

Т. Бергер и Э. Тринкаус обратили внимание, что многие неандертальцы имеют травмы в верхней части тела, иногда сразу по 3–4 на одном человеке, но не встречено ни одного случая переломов бедренной или большой берцовой костей. Любопытно, что аналогичное распределение травм обнаруживается у ковбоев, участвующих в родео. Стало быть, дело в близком контакте с крупнорогатыми и копытастыми? Исследователи предположили, что при недостатке метательного оружия неандертальцы могли быть сторонниками контактного метода охоты, с ударными копьями ближнего действия (Berger et Trinkaus, 1995). В принципе, их сложение позволяло им душить бизонов чуть ли не голыми руками. Конечно, не стоит воспринимать эти сопоставления слишком однозначно, поскольку факторов травматизма было, очевидно, много разных, а среди верхнепалеолитических сапиенсов распределение ранений аналогично неандертальскому, тогда как в наличии у кроманьонцев метательного оружия никто не сомневается. Что характерно, об этом предупреждает сам автор “родео-гипотезы” (Trinkaus, 2012).

Не так мало неандертальцев имеют ранения, нанесенные с большой вероятностью оружием. Например, неандерталоид Схул IX получил удар по голове, а его тазобедренный сустав – головка бедренной кости и вертлужная впадина – были с большой силой пробиты дротиком или копьем. Девятое ребро Шанидара 3 кто-то проткнул острым орудием типа деревянного копья, причем наверняка пострадало легкое; следы заживления говорят о том, что после ранения человек прожил несколько дней или даже недель. Левый мыщелок нижней челюсти подростка Ле-Мустье I несет зажившую трещину, полученную от правого хука.

Большой круглый след от тумака на левой стороне свода знаменует конец жизни Крапины 4, а Крапина 34,7 после подобного ранения, частично проникающего, прожил еще несколько недель. Неслабая оплеуха могла быть первопричиной повреждения левого виска Крапины 1, продолжившегося в инфекцию среднего уха и ячеек сосцевидного отростка. По правой стороне лобной кости выше надбровья пришелся удар, настигший неандертальца Шаля 1 из Словакии, по левой – Шанидара 5, по середине правой брови – Неандерталя 1, по правому виску – Монте-Чирчео I из Италии. Шанидар 1, как уже упоминалось, имел шрам на правой стороне лба и потерял левый глаз. Шанидара 4 треснули по левой стороне лба и сломали или пробили ему одно из правых ребер, причем несчастный прожил после этого совсем недолго.

По полной программе схлопотал неандерталец Сен-Сезер 1: кто-то недобрый разрубил ему правую сторону головы (Zollikofer et al., 2002). Отдельный вопрос – чем можно было нанести такую рану? Самое подходящее оружие – мачете или меч с длинным рубящим краем. Думается, это было кремневое орудие на деревянной рукояти. Проблема в том, что ближайшие археологически известные аналоги относятся к неолитической эпохе, а тут речь идет о времени 36,2 тыс. лет назад! Кстати, это время появления в Европе сапиенсов, а сам Сен-Сезер 1 с немалой вероятностью является неандертальско-сапиентным метисом. Уж не приложили ли изобретательные кроманьонцы руку или, вернее, мачете, к голове бедняги? Или шательперронские пластины на самом деле составные части вкладышевых мечей (слышу, слышу возмущенные возгласы археологов)? Кстати, судьба Пьеро или Пьеретты, как назвали несчастного антропологи (пол его неочевиден, так что оба имени равноценны), не прервалась с роковым ударом. Несмотря на сквозной семисантиметровый разруб, человек выжил, рана заживала еще несколько месяцев, так что, видимо, какая-то добрая душа заботилась о страдальце все это время.

Рис. 31. Черепа Чирчео (а), Кина 5 (б), Сен-Сезер 1 (в).

Некоторые повреждения костей, нанесенные орудиями, не имеют следов заживления. Чаще всего они интерпретируются как свидетельства каннибализма. Тема эта столь же обширна, сколь спекулятивна. Чего только не писали о первобытных людоедах! Особенно прославились жители хорватской пещеры Крапина, раскопанной в 1899 году Д. К. Горянович-Крамбергером. В среднем уровне отложений Крапины были обнаружены сотни обломков человеческих костей от десятков индивидов. Исследователи, привыкшие к гораздо более скромным находкам, были потрясены. Такое изобилие должно было иметь какое-то объяснение. И оно не замедлило появиться. Само расположение человеческих останков в полном беспорядке и вперемешку с костями животных, более того, повреждения на многих обломках, вроде бы обожженность некоторых из них – все это стало основанием для изображения мрачной картины геноцида, развернувшегося под мрачными сводами Крапины 130 тыс. лет назад. В конце XIX века, кроме прочего, были очень модны представления о сосуществовании в ледниковый период людей разных типов, отличающихся “первобытных рас”. Избыток материала из Крапины, особенно если подойти к нему типологически, отлично подтверждал подобные построения. Особенно масштабное полотно представил Г. Клаач: местные примитивные западные неандертальцы бились тут насмерть с прибывшими с востока прогрессивными ориньякскими кроманьонцами. Убитые пожирались победителями. Особенный колорит придавало этой сцене мнение Г. Клаача о происхождении неандертальцев и сапиенсов от разных видов обезьян – гориллоидов в первом случае и орангоидов во втором. В масле воплотил итог сего кровавого действа талантливый палеохудожник З. Буриан.

Впрочем, у исследователей с самого начала закрадывались сомнения в каннибальских событиях в Крапине. Как уже говорилось, черепные повреждения некоторых крапинцев какое-то время заживали. Их держали в плену как живые консервы? А может, это останки раненых победителей? Однако тезис о существовании двух различающихся групп вообще-то не находит подтверждения в статистике. Обожженность человеческих костей тоже не доказана. На некоторых из них действительно есть надрезки без следов заживления, нанесенные каменными орудиями, например, они весьма многочисленны на лобной кости Крапины 3 и теменной Крапины 16. Но что это – результат каннибализма, скальпирования или сложной погребальной практики? Строго говоря, мы этого не знаем.

Страница