Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле - читать онлайн книгу. Автор: Верена Райнхардт cтр.№ 45

Потом вдруг нахлынул гул и грохот Молотобоя, Фридрих увидел его огромные станки, вращающиеся шестерни и дождь из колец. Миллионы колец для миллионов муравьев. Муравьи с кольцами. Почему кольца? А почему бы и нет? Может, они волшебные? Волшебные кольца, которые насылают головную боль? У Брумзеля от кольца болела голова. Но тут море колец отступило, и из него показалась Грюндхильда Великая в доспехах и на коне. Она несла штандарт — белое знамя с серебряным мечом и зеленой цветущей веточкой хмеля. Грюндхильда ласково посмотрела на Фридриха и сказала: «Никогда не заказывай оду на победу, пока не выиграешь войну!»

Тут Фридрих вспомнил, что кто-то писал оду на победу. Кто ж это был? Ах да, бедный истеричный писатель! Который должен был писать оду на победу, хотя война еще даже не началась! Еще даже до заседания военного совета, понял теперь Фридрих. И удивился, почему вдруг все стало так ясно.

Да, так и есть.

Да, так и есть… Кто это говорил? Так, между делом, что Фридрих сначала и внимания не обратил. Но теперь вальмю извлекло эту фразу из глубин его сознания.

Да, так и есть.

Кто же это сказал? Фридрих чувствовал, что разгадка вертится у него на языке, но схватить ее не получалось. Он понимал только, что она как-то связана с красным и золотым. Красное. Золотое. Эти цвета заколыхались у него в голове. Что-то про красное и золотое.

Белый как снег и серебро и все такое.

Красный с золотом.

Тут Грюндхильда улыбнулась ему и повернулась спиной, и вдруг — даже не видя лица — Фридрих понял, что теперь он смотрит на Офрис.

— У тебя флаг не тот, — хотел крикнуть он, но слова застряли в горле. Доспехи. Конечно, доспехи. Флаг и доспехи. Доспехи сидели на ней как влитые.

Да, так и есть.

Теперь Фридрих понял, почему эта фраза пришла ему в голову.

Но тут фигура белокурой женщины в доспехах раздвоилась: часть стала Офрис, часть — Грюндхильдой; Офрис стала уменьшаться, а Грюндхильда — расти. Скоро Грюндхильда заняла все пространство, а Офрис сделалась крохотной точкой вдали. А потом и она исчезла, осталось лишь холодное серьезное лицо Грюндхильды.

Но тут Фридрих заметил, что это лишь маска, привязанная веревками. Она потускнела, и за ней Фридрих различил «Зеленый грот», где будто бы всех посетителей одновременно выкидывали из окон. Все жужжало и гудело. Среди этого хаоса летал Грилло Тальпа, громко уверяя в своей невиновности.

Окна будто бы приблизились к Фридриху, и он влетел внутрь, в «Зеленый грот», пролетел по коридорам, мимо земляных стен и корней, к бару, где на выкрашенную в зеленый цвет сцену был опущен красный бархатный занавес.

Странно, подумал Фридрих, что делает такой шикарный занавес в этом демократичном заведении? Но тут на сцену, покряхтывая, влезла Эльсбет со своим ящичком с сигарами и встала посередине.

— Почтеннейшая публика, — просипела она, — сегодня вечером вашему вниманию будет предложено уникальное представление: Великая война в Скарнланде! В главной роли — обворожительная королева Офрис!

Эльсбет поклонилась и ушла со сцены. Занавес поднялся, но за ним вместо маленькой сцены «Зеленого грота» оказалась просторная черная освещенная факелами сцена, большая, как в опере.

На ней, в самой середине, стояла маленькая Офрис в доспехах Грюндхильды, элегантно опершись на древко, над которым развевался ее красный с золотым солнцем флаг. Она посмотрела Фридриху прямо в глаза и сказала:

— Я для вас просто замечательный спектакль придумала, не правда ли?

И, пока она доставала из кармана пузырек и прыскала себе за ушами, Фридрих вдруг всё понял — или почти всё. Ярость на эту бессовестную женщину заклокотала в нем, и он закричал:

— Спектакль! Это все только спектакль! Дурацкие фокусы! Все ненастоящее!

— Да-да, — скучающим тоном сказала Офрис, и голос ее прозвучал как-то странно.

— Это все спектакль! — продолжал кричать Фридрих.

— Да-да, только уйди, пожалуйста, чтоб я прибраться могла, — сказала Офрис еще более странным голосом.

— Я под твою дуду плясать не буду, чтоб ты знала! — громко возмутился Фридрих. И тут на него обрушился поток воды. Мир тотчас стал пустым и серым, голову сдавило — и он понял, что все это был сон.

Над ним стояла клопиха и хмуро смотрела вниз.

— Просыпаемся, дружок. На выход. Либо платишь за кровать, либо исчезаешь!

Фридрих заморгал. Где Брумзель? А Кальссон? Но стоило сесть, как он увидел обоих. Они лежали у стола в еще более неприглядном состоянии, чем он.

— С-колько времени? — пролепетал Фридрих.

— Полшестого утра, — с готовностью проинформировала клопиха.

Фридрих поднялся на ноги и начал трясти Брумзеля. В голове у него роились тучи мыслей. Предрассветная кома сделала свое дело.

Брумзель проснулся только после нескольких оплеух, но на нежности у Фридриха сейчас времени не было. Кальссон, которого клопиха потыкала метлой, с трудом перевернулся на живот и пополз к выходу.

— Брумзель! — начал Фридрих. — Кажется, я всё теперь понимаю!

— Прекрасно, — простонал шмель. — Значит, мы отлично дополняем друг друга. Потому что я не понимаю ничего.

Фридрих огляделся.

— Нам нужно найти место, где можно спокойно поговорить, — решительно сказал он и обернулся к клопихе: — Где выход наружу?

— Наверху, — ответила она с таким видом, будто разговаривала с сумасшедшим.

— Всё, пойдем! — Фридрих потянул Брумзеля за собой. Совершенно сбитый с толку Кальссон пополз за ними так быстро, как только мог.

В кладовке было уже чисто. Последние пьяные лежали перед дверью — их тоже выставили из курительной, — и нашей троице пришлось перебираться через них.

— Почему ты позволил мне курить вальмю? — упрекнул Фридриха Брумзель. — Валяться в отключке в таком заведении очень опасно!

— Ну, я тебя спросил, не выйдет ли чего, — начал оправдываться Фридрих, — и ты сказал, что ничего хуже того, что уже случилось, произойти не может!

— Да, но я ж пошутил! — раздраженно буркнул Брумзель.

— А теперь помолчи и послушай меня! — резко сказал Фридрих.

Снаружи еще не совсем рассвело и было холодно. Последние светлячки уже отправились спать, птицы начали свой обычный утренний концерт. Фридрих посадил Брумзеля на камень и сел перед ним на корточки.

— Так. Я видел предрассветный сон и теперь знаю, почему Офрис делает то, что делает.

— Не так громко! — простонал Брумзель гораздо громче Фридриха. — И не в присутствии этого! — дрожащей лапкой он указал на Кальссона.

— Это неважно! — нетерпеливо выпалил Фридрих. — Офрис хочет быть как Грюндхильда!

— А кто не хочет? — вздохнул Брумзель.