Отрешённые люди - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Софронов cтр.№ 58

— Не знаю, как и ответить вам, владыка, — провел кончиками пальцев по сухому бледному лбу Карамышев, — стоит только церкви начать строиться на моей земле, как мне не сдобровать. Бывшие мои соплеменники, которые покамест относятся ко мне и моим близким с неизменным уважением, найдут способ отомстить мне. А мне… а мне бы этого не хотелось. Нет, не подумайте, что я боюсь, но имя мое будет запачкано.

— Подумайте, о чем вы говорите?! — чуть не вскричал митрополит и наклонился к Карамышеву, который выглядел достаточно жалко и беспомощно.

— Как может быть запачкано ваше имя, если вы по доброй воле отдадите лишь небольшую часть земли на возведение храма. Хорошо, — изменил владыка тактику, — коль вы боитесь угроз и иных действий со стороны магометан, то я могу попросить у губернатора двух солдат или казаков, которые бы некоторое время несли охрану вашего дома и вас лично…

— Час от часу не легче, — замахал руками Андрей Андреевич, — избавьте меня от этакого позора. Никаких солдат!

— Тогда вы сможете укрыться на время в Знаменском монастыре, где для вас будет вполне безопасно, — предложил он, но увидев, что Андрей Андреевич не желает и слушать об этом, владыка сделал ход, который, судя по всему, был припасен у него на крайний случай. Он позвонил в небольшой позолоченный колокольчик, висевший сбоку от кресла на атласном розовом шнурке и, когда вошел служитель, то коротко кивнул ему, — зови.

Через некоторое время в кабинет владыки не вошел, а вкатился упитанный, гладенький человек с румяным лицом и черными масляными глазками. Он подошел к митрополиту под благословление и, ни слова не говоря, остался стоять возле кресла митрополита. Карамышев с недоумением поглядел на вновь вошедшего и перевел взгляд на владыку, всем видом показывая, что он ничего не понимает.

— Это Владимир Краснобаев, — пояснил митрополит, — он ведает свечным производством в нашем хозяйстве и достойный прихожанин. Милостивый государь, Андрей Андреевич, чтоб вы не подумали, будто я желаю подвергать вашу жизнь опасности или каким–то образом очернить ваше честное имя, предлагаю последний и окончательный вариант решения нашего дела. Если вы отклоните и это предложение, то… не смею задерживать.

Владыка вновь прошел к шкафу и вынул оттуда чистый лист гербовой бумаги, положил на письменный стол и повернулся к Карамышеву.

— Вы предлагаете совершить купчую? — спросил тот удивленно. — Но куда деваться мне самому, супруге моей, дворовым людям? Отправиться в монастырь я совсем не желаю, а супруга… — на его лице отразилось полное смятение. Но владыка тут же прервал его, подняв вверх руку.

— На вашем участке есть небольшая пустошь, и именно ее мы желали бы записать на имя этого человека, — он кивнул в сторону безмолвствующего Краснобаева. — Все остальное имение остается в вашей полной собственности, и никаких притязаний мы на него не имеем. Согласны ли вы на это наше последнее предложение?

Андрей Андреевич надолго задумался, глядя прямо перед собой. Он понимал, что владыка не отступится и подобные предложения будут поступать от него. Строительство храма — дело благое, не приветствовать его нельзя. Случись очередной пожар, не дай Бог, и ему уже не отстроиться заново, не встать на ноги. Тогда, действительно, хоть в монастырь иди. С другой стороны, он не хотел нарушать того относительного покоя, что существовал меж его семьей и мусульманской частью слободы. Те относились к нему с глубоким почтением, иного и желать немыслимо. Рано или поздно, о строительстве храма на его земле узнают, и как обернется дело, того не предвидишь. Убить, конечно, не убьют, но неприятностей разных мелких не оберешься. Как же быть? И владыка, заметив его колебания, мягко произнес:

— Ну, не мучайтесь так, зачем. Мы всегда будем рядом и в обиду вас никому не дадим. Есть время, когда человек должен сделать выбор между добром и злом. Вот сейчас и ответите, на чьей вы стороне…

— Хорошо, — решительно и резко встал на ноги Андрей Андреевич и почувствовал, как кольнуло в левой части груди, — пишите купчую. Даю вам на то свое согласие.

— Вот и ладно, — перекрестил его митрополит Сильвестр, — с Богом…

Дома Андрей Андреевич, не вдаваясь особо в подробности, сообщил жене о произведенной им сделке и показал вексель на весьма значительную сумму, тут же заперев его в кованый сундучок. Жена не особо возражала, а посетовала лишь, что не мешало бы срубить новую баньку, и ту, проданную мужем пустошь, она и рассчитывала определить под ее строительство.

К концу недели, перед воскресным днем, во дворе их усадьбы появился непосредственный хозяин участка Владимир Краснобаев и, широко улыбаясь и кланяясь, стал объяснять, что хотелось бы сделать ворота, чтоб они выходили прямо с пустоши на проезжую улицу.

— Чтоб вам, почтенным господам не мешать лишний раз, — тараторил он, помаргивая глазками. — Вы уж не подумайте чего дурного, но иначе никак нельзя.

— Делайте, как сочтете нужным, — сухо пожал плечами Карамышев. Ему с самого начала не поглянулся шароподобный Краснобаев, и он совсем не собирался вступать с ним в пререкания и тем более обсуждать, где он собирается ставить забор, а где ворота навешивать.

В выходной день, когда Андрей Андреевич с супругой были на службе в Богоявленском храме и после приложения к кресту вышли вслед за остальными прихожанами на паперть, то услыхали перезвон со всех городских колоколен. Особенно явственно доносился он со стороны Знаменского монастыря, где и колоколов было побольше, и сам звон от реки шел чище, отчетливее.

— Крестный ход, никак, — заметил кто–то из знакомых Карамышева.

— Батюшка наш говорил, что владыка повелел сегодня крестный ход провести из монастыря к Базарной площади в честь закладки храма нового, пояснил один из казачьих сотников, пришедший на службу со всей семьей и теперь дожидавшийся, когда молодая жена застегнет и перепояшет двух малолетних отпрысков их рода.

— А какой храм? — растерянно спросил Карамышев и опять почувствовал боль в левой части груди.

— Новый храм будут закладывать, а где, пока неизвестно. Вроде, как поблизости от Базарной площади. Вы ведь как раз там и проживаете, должны бы знать, — сотник в упор смотрел на Карамышева, но тот не знал, что ответить, и потянул жену за рукав, заспешил в сторону дома.

Когда они прошли торговые ряды, то увидели величественную картину крестного хода во главе с самим митрополитом Сильвестром, шедшим чуть впереди, опираясь на свой оправленный в серебро посох. А далее шли монахи Знаменского монастыря, простые прихожане, несли хоругви, иконы, большие свечи. Над всей процессией слышалось громкое песнопение, но издали слов нельзя было разобрать. Татары, не привычные к подобному, высыпали из своих домишек, ребята взобрались на крыши, деревья и с любопытством глазели на крестный ход. Но самое интересное открывалось позади шедшей братии и прихожан. Там шли возчики и вели под уздцы лошадей, везущих спаренные колеса, а попросту передки от обычных телег, на которых были закреплены свежесрубленные бревна, вершиной своей волочащиеся по земле. Возчиков казалось не менее полусотни, а сзади шли мужики с топорами и ломами в руках, несли шесты, долота, сверла и пилы. Зачем они здесь, никто пока не понимал.