Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 года - читать онлайн книгу. Автор: Максим Оськин cтр.№ 54

Выполняя предвоенное планирование, русский Юго-Западный фронт ген. Н.И. Иванова должен был провести двойной охват сосредоточенной в Галиции главной австро-венгерской группировки и образовать двойное кольцо окружения противника. Этот план был выстроен на данных 1912 г., выданных русским полковником австрийского Генерального штаба А. Редлем. Незадолго до войны австрийцы переделали план сосредоточения, о чем русские узнать не сумели. В итоге австро-венгры, вынужденные часть своих сил выставить против Сербии, главный удар наносили по северному крылу русского Юго-Западного фронта (4-я и 5-я армии), одновременно ведя оборону против восточного русского крыла (3-я и 8-я армии). Конрад рассчитывал разгромить русские 4-ю и 5-ю армии прежде, чем будет разгромлена его 3-я армия Р. фон Брудермана, закрывавшая Львов против 3-й и 8-й русских армий.

10 августа 1914 г. русское северное крыло перешло в наступление, и одновременно по нему ударили австрийцы. Русские готовились встретиться с противником в районе австрийского Львова, а Ф. Конрад фон Гётцендорф замыслил генеральное сражение в районе русского Люблина. Здесь австрийцы рассчитывали сначала уничтожить 4-ю и 5-ю русские армии, а потом, отбросив 3-ю и 8-ю русские армии, двинуться на Варшаву и далее в тыл всему «Польскому балкону». В результате австро-венгерская группировка на северном фасе затевавшейся гигантской операции (1-я и 4-я армии плюс группа Куммера) насчитывала в своих рядах до 530 тыс. штыков и сабель при 1036 орудиях. В свою очередь, русские 4-я (ген. А.Е. Зальца) и 5-я (ген. П.А. Плеве) армии имели 260 тыс. человек при 882 орудиях. Двукратное превосходство в живой силе, наряду с 15-процентным преимуществом в артиллерии, должно было дать австрийцам победу.

В этот момент в состав 4-й русской армии входили Гренадерский, 14-й и 16-й армейские корпуса, 13-я кавалерийская дивизия и Отдельная гвардейская кавалерийская бригада. В то же время также входившие в состав 4-й армии и выдвинутые на левый берег Вислы 14-я кавалерийская дивизия, Уральская казачья дивизия и 3-я Донская казачья дивизия, при поддержке 72-го пехотного Тульского полка, имели перед собой германский ландверный корпус ген. Р. фон Войрша численностью в 50 тыс. штыков при 36 орудиях. Общая численность закрывавшей люблинское направление 4-й армии — 109 тыс. штыков и сабель при 426 орудиях. Численность надвигавшихся на Люблин 1-й австрийской армии и группы Куммера — 278 тыс. штыков и сабель при 574 орудиях. Таким образом, на люблинском направлении противник имел тройное превосходство в количестве войск. Положение русских облегчало то, что группа Куммера (50 тыс. штыков при 106 орудиях) не успевала к началу сражения. А за это время в 4-ю армию были влиты три второочередные дивизии — 80-я, 82-я и 83-я.

В ходе встречного сражения под Красником 10 августа был разбит 14-й армейский корпус И.П. Войшин-Мурдас-Жилинского. На следующий день — Гренадерский (И.И. Мрозовский) и 16-й армейский (П.А. Гейсман) корпуса. В сражении под Красником русские потеряли около 20 тыс. чел. — пятую часть армии, и три десятка орудий. 4-я армия стала отступать на север, к Люблину. Разбив русскую 4-ю армию в районе Красника, неприятель стал теснить ее по всему фронту, совершая непрестанное захождение своим левым крылом. Этот маневр левым крылом позволял отбрасывать русских от Вислы, лишая командарма–4 А.Е. Зальца возможности опереться на естественный речной рубеж и перегруппировать силы армии для совершения контрманевра.

В Ставке решили, что главная вина за поражение лежит на командарме–4. Поэтому на третий день, 12 августа, генерал Зальца был смещен с занимаемого им поста. Пост командующего 4-й армией занял не успевший возглавить 10-ю армию и тем более создать ее штаб, ген. А.Е. Эверт — несостоявшийся командарм–10. 13 августа Эверт был уже в Ровно, и, как вскоре он писал жене, «в тот же день я вступил в командование этой армией, не зная никого из начальствующих лиц, ни своего штаба, ни даже состава войск». Телеграмма великого князя Николая Николаевича императору от 14 августа 1914 г. сообщала, что вчера к 4-й армии приехал новый командир — Эверт, который «вполне ориентирован в принимаемых для подкрепления 4-й армии мерах и уже объехал позиции» ^{198}. Первоначально Эверт должен был отбыть в распоряжение Ставки, и тут потребовалась смена командования 4-й армии. Основная причина замены с точки зрения наштаверха Н.Н. Янушкевича заключалась в следующем: «Если медленность наступления Юго-Западного фронта уже нервировала общество, то что же будет при катастрофе с целой армией и притом с австрийцами, которых не бил только ленивый. Первая крупная неудача здесь была бы равносильна краху… их бьют сербы, и вдруг мы будем биты ими. Это недопустимо» ^{199}.

Как видно, генералу Эверту досталось тяжелейшее наследство — разгромленная и обескровленная армия, которая дралась против как минимум вдвое превосходящего неприятеля. И движение австрийцев вперед продолжалось. Эверту пришлось, что называется, «на ходу», возглавить армию и, следовательно, работать совместно с уже воевавшим штабом, во главе которого стоял А.Е. Гутор. Прежде всего, новый командарм решительно разделался с дрянными начальниками: в три дня Эверт отрешил от командования 1 комкора, 2 начдивов и 2 бригадных командиров. Возможно, поэтому возложенную на него Ставкой задачу А.Е. Эверт выполнил превосходно: враг не сумел пробиться к Люблину. Напротив, ударная австро-венгерская группировка была обескровлена и потеряла все выигранные при сосредоточении темпы ведения операции. Искусно маневрируя немногочисленными резервами и артиллерией, командарм–4 сдержал атаки вдвое превосходящего противника. Уже 29 августа, в ходе победного контрнаступления, А.Е. Эверт писал жене: «Были дни и часы, когда я считал дело проигранным и что не только не удержу Люблина, но понесу поражение и буду отброшен к Бресту… но все это бледнеет перед безграничным мужеством, геройством и выносливостью войск. Несмотря на громадные потери в некоторых полках до 75%, они дерутся как львы». Самым тяжелым днем командарм назвал 20 августа, после чего ситуация стала улучшаться ^{200}.

Ведение оборонительных действий облегчало то обстоятельство, что австрийский командарм–1 ген. В. фон Данкль равномерно распределял свои войска. Если в начале операции австрийская 1-я армия имела тройное превосходство на своем левом фланге, придвинутом к Висле, что и позволило противнику разгромить русский 14-й армейский корпус и вынудить всю 4-ю русскую армию отступить, то к 15 августа генерал Данкль усилил свой центр и правый фланг за счет левого фланга. Теперь австрийцы имели полуторное превосходство по всему фронту сражения, что не давало решительного преимущества над оборонявшимися русскими. Примерное же равенство в артиллерии позволило русским войскам иметь равную огневую мощь по всему оборонительному рубежу. В наступлении этого мало, так как атака требует ударной силы превосходящей пехоты. В обороне же оказалось достаточным. Таким образом, отказавшись от охвата русского правого фланга, соединенного с линией Вислы, ген. В. фон Данкль потерял первоначальное превосходство и теперь мог только шаг за шагом теснить русских к Люблину, большой кровью и с потерей драгоценного времени, так как к русским спешили подкрепления. Влив три второочередные дивизии в оборону, А.Е. Эверт смог насытить ее и людьми. Главная задача — выигрыш времени, впредь до подхода резервов, успешно выполнялась штабом 4-й армии.