Круговорот чужих страстей - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Риз cтр.№ 60

Так и было написано: «Иначе…», и уже становилось страшно.

Алёна повалилась на постель, закрыла глаза и так лежала некоторое время. Кажется, сон всё-таки заканчивается.

Весь вечер Алёна об этом думала. Старалась, чтобы её невесёлая задумчивость в глаза не бросалась, Ване улыбалась, ко всем словам Павла прислушивалась, и даже молоденькую домработницу из столовой за ужином буквально выгнала, решив, что они вполне способны поесть сами, без того, чтобы им подносили тарелки. В конце концов, это странно и сильно напрягает. Хотя, видимо, только её.

Позже, когда Ваня вдоволь набегался с Роско наперегонки по дому, из-за невозможности выйти на улицу, чтобы как-то мальчика успокоить, Павел усадил его в детской за письменный стол и предложил заняться прописями, которые выдали в садике на лето. Чёрточки, кружочки, закорючки… Ванька долго вздыхал, канючил и даже трагично ронял голову на сложенные на столе руки. Алёна сидела рядом, всё это от ребёнка выслушала, потом предложила быстренько сделать, что просил папа, и продолжить играть.

— Всего одна страничка. Давай, ты быстро справишься, я уверена. Пиши.

Ваня наморщил нос, но взял ручку и открыл тетрадь.

— Только старайся, — попросила Алёна, — потом мне покажешь.

Он кивнул, нос потёр, а Алёна из детской вышла, решив ребёнка своим присутствием не отвлекать. Из комнаты, в которой находились спортивные тренажёры, слышались характерные звуки. Алёна знала, что Павел там, он каждый вечер около часа занимался, упорно, без лишних эмоций и раздумий, просто тягал тяжеленные диски на силовом тренажёре. Он даже больную ногу качал, и когда Алёна в первый раз это увидела, с трудом в себя пришла. Но её просто развернули в сторону выхода и сказали, что она ничего не понимает. Спорить она не стала, на самом деле не понимает, и уж точно не может видеть, как он, морщась от боли, выжимает ногой достаточно большой вес. Поэтому на этот час она оставляла Павла в покое. Но сегодня её потянуло к нему со страшной силой. Павел был один, сосредоточен, а у неё кончилась выдержка, необходимо было с ним поговорить.

Она в комнату вошла, остановилась в дверях и с минуту наблюдала. Костров в её сторону не смотрел, был занят тем, что следил за дыханием и правильностью выполнения упражнения. Дыхание было тяжёлым, он громко выдыхал, вены на шее вздулись. Алёна смотрела на него, потом присела на пуфик у двери. А как только Павел руки опустил, поднялась и подала ему полотенце, он лицо вытер.

— Ну, и что ты хочешь мне сказать? — спросил он, усмехнувшись.

Она оглядела страшный тренажёр, даже дотронулась до него.

— Паша, мне нужно вернуться в город.

— Серьёзно? — его тон был полон сарказма.

Алёна губу закусила.

— Очень серьёзно. То есть, очень надо.

— С ума сойти.

— Паш, ну, перестань. То, что ты язвишь, ничего не решает.

— А я не язвлю. Поезжай. — Он открыто и до противного спокойно посмотрел на неё. — Ты ведь не успокоишься? А бегать за тобой по лесу я больше не буду. Поезжай в город.

И что надо было ему сказать? Что это последнее, чего она в эту минуту хочет? Не хочет в город, не хочет думать о работе, она влюбилась в эту усадьбу, по щелчку пальцев влюбилась, как только увидела этот дом, через пелену дождя, заснувший и тихий. Сказать, что она просто влюбилась… и её отъезд — это конец самого фантастического её сна? И сейчас кажется, что за забором пустота, ничего нет.

— Рыбников Дусе всё рассказал. Она звонила сегодня, а я не ответила. И она написала, что срочно приезжает. И если я не появлюсь… Мне нужно вернуться в город, понимаешь? Я не могу так с ней поступить, заставлять её волноваться. Просто не могу.

Павел молчал, молчал долго и оттого очень тревожно, затем поднялся.

— У Рыбникова длинный язык, как понимаю.

Алёна сокрушённо вздохнула.

— И длинные руки. На него, как на бывшего мужа, возложена обязанность за мной присматривать. Он не слишком ответственный контролёр, но… ситуация располагает на этот раз.

— Он был женат на твоей тёте?

— Это было очень давно, они тогда ещё оба учились. Студенческий брак. Но он всё равно обязан.

— Ясно. — Павел снял футболку, из комнаты вышел, зашёл в ванную, что была напротив. Умылся, а футболку кинул в корзину для грязного белья. Алёна за ним наблюдала. Потом осторожно позвала:

— Паша.

Он обернулся через плечо, наградил её тяжёлым взглядом.

— Я уже всё тебе сказал, поезжай. Завтра утром, пока Ванька спит. Прощания нам ни к чему.

Он отвернулся, а Алёна поспешила уйти в свою комнату, чтобы он не видел её предательски затрясшихся губ.

Вернуться в город показалось странным. Алёна подумала об этом в тот же момент, как со всех сторон её обступили высотные дома. Всю дорогу до города она была занята другими мыслями, ощущала нешуточную горечь и мысленно с Павлом разговаривала. Хотя бы мысленно, слушать-то он её не стал. Он просто её отпустил. И, наверное, тот факт, что её с утра пораньше не выставили за ворота усадьбы, можно счесть везением и доброй волей Кострова. Он ведь добрый? Добрый! Он проявил великодушие и просто отпустил её, даже пригрозить забыл. Мол, рот поменьше открывай. А убеждать его в том, что она и не собирается, было бессмысленно. Алёна вечером попыталась, а Павел только понимающе покивал, затем улыбнулся… Многозначительно так. И Алёна плюнула. И на него, и на попытку что-то до него донести, и, вообще, на всё взаимопонимание, которое между ними было в последние дни. Или это ей казалось, что оно было? Наверное, так и есть. Тот самый, единственный аргумент, который объясняет всё, и Павел, кстати, его не раз озвучивал: она дура.

Алёна думала об этом по дороге в город, смотрела в окно автомобиля, совершенно не обращая внимания на водителя, и, признаться, за полтора часа пути накрутила себя так, что почувствовала нешуточную злость. Он не дал ей проститься с ребёнком! Конечно, Алёна не знала, что бы Ване сказала на прощание, как бы объяснила свой отъезд, почему-то хотелось верить, что ему было бы жаль с ней расставаться. И, возможно, в этом моменте Павел был в чём-то прав, но просто исчезнуть из дома в одно прекрасное утро тоже было не слишком удачным решением. По её мнению. Но её мнение никого не интересует.

Деспот.

Тиран и деспот.

А потом они въехали в город, и Алёна поймала себя на мысли, насколько успела отвыкнуть и от шума, и от людей на улицах, от огромного количества машин. Люди жили в привычном им ритме, спешили по своим делам, на работу, им некогда было остановиться и оглядеться по сторонам, а она… она думала о том, что сегодня с Ванькой некому будет гулять после завтрака. Или Альбина Петровна, наконец, займётся своими прямыми обязанностями? И вскоре никому не станет дела до того, что она уехала.

— Вам помочь донести вещи до квартиры?