Башня у моря - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзан Ховач cтр.№ 150

Я сделал паузу, вокруг нас разговорами и звоном рюмок и столовых приборов звучал ресторан.

– И если ты хочешь честности… – Я больше не мог сдерживаться, и мой голос утратил спокойствие, мне хотелось обуздать себя, но при мысли о прошлых страданиях Сары я пришел в такую ярость, что в глазах у меня помутилось и на пять темных, мутных секунд я забыл о необходимости сдерживать себя. – И если ты хочешь честности, то позволь мне сообщить тебе, что в последний раз, когда твой отец настаивал на исполнении своих супружеских прав, ему пришлось прийти в спальню с Макгоуаном, без которого он не мог быть мужчиной по отношению к твоей матери. Так что давай больше не будем обсуждать ее возвращение в Кашельмару, и ты должен не злиться на нее за то, что она уехала, а быть ей благодарным за то, что она продержалась так долго.

Я сумел ухватить себя за язык и опустил тот факт, что Макгоуан изнасиловал Сару, но проклинал себя за то, что брякнул больше, чем собирался. Я дышал неровно, мои кулаки сжались сильнее, чем когда-либо, но Нед не шелохнулся. Он пялился на салфетку у себя на коленях, и я не видел выражения его глаз. Его лицо побелело и оставалось неподвижным.

– Извини, – тяжело сказал я. – Не собирался тебе это вываливать, просто хотел, чтобы ты понял, что перенесла твоя мать за эти годы.

Стул заскрежетал по полу – Нед встал. Его салфетка упала на пол.

– Нед…

– Прошу меня простить, сэр, – вежливо сказал он и бросился из зала.

Я вскочил на ноги, крикнул Джо: «Скажи Лайаму, что я заплачу потом!» – и побежал следом.

Бежал за ним до парка Грамерси и догнал, только когда мальчишка остановился у его северной стороны. Он ухватился двумя руками за ограду, уперся лбом в железные решетки, и его начало рвать.

Ах ты, несчастный малец, думал я, стоя в стороне в ожидании, когда его кончит выворачивать. Мне и самому было не по себе, поскольку я понимал: хотя начал неплохо, но потом все изгадил. Теперь же только и мог, что бесконечно повторять себе: я заглажу вину. Буду с тобой в десять раз добрее и покладистее. А если ты когда-нибудь обратишься ко мне за поддержкой, то получишь любую помощь, которая может потребоваться мальчишке.

Когда рвота у него прекратилась, я предложил увести его домой, но он снова попытался убежать от меня – пришлось побороться с ним немного на тротуаре.

– Я отведу тебя домой, – повторил я. – До самой двери. Я за тебя отвечаю, и твоя мать никогда не простит мне, если я отпущу тебя одного искать дорогу домой.

Нед предпринял тщетную попытку ударить меня, но наконец сдался. По его лицу текли слезы.

Я хотел было дойти до Бродвея, а там сесть в трамвай, но чувствовал: ему необходима приватность темноты, поэтому мы пошли пешком до Четырнадцатой улицы, потом через Юнион-сквер вышли на Пятую авеню. Парнишка плелся рядом со мной, не говоря ни слова, но я время от времени слышал его сдавленные рыдания, а когда мы добрались до особняка Мариотта, Нед попытался отереть слезы рукавом.

– Мы можем подождать минуту, прежде чем войти, если хочешь, – предложил я, остановившись у ворот, и хотя он категорически затряс головой, но тут же снова стал плакать, и мы задержались.

Я прислонился к стене, закурил сигарету, чтобы он не думал, что я таращусь на него; наконец ему удалось пробормотать тихим дрожащим голосом:

– Я хочу вернуться домой и хочу, чтобы мама вернулась со мной. Я обещал привезти ее. Что теперь будет с нами?

– Вскоре я увезу домой вас обоих. Твои отец и мать уладят свои разногласия в суде, и все снова будет хорошо. Я тебе обещаю.

– Но я хочу жить в Кашельмаре, – заупрямился он. – Я не хочу жить ни в каком другом месте.

– И в самом деле, почему бы тебе не жить там? Ты наследник. Когда-нибудь Кашельмара будет принадлежать тебе.

И вдруг я подумал: Пресвятая Богородица, вот это мысль! И к бабке не ходи.

– Но если мои родители не живут вместе, а я должен заботиться о маме…

– Ну-ну, – проговорил я голосом мягким, как овечья шерсть, – сейчас не нужно об этом думать. Давай не будем решать проблемы, пока они не появились.

Только вот я их уже решал. Нужно избавиться от Макгоуана. Де Салису наплевать на Ирландию или Кашельмару, так что без Макгоуана он там не останется. Он может уехать в Англию и жить там со своими братьями. Безусловно, понадобится некоторое убеждение… Мы могли бы предложить ему условия, которые устроят всех: пусть время от времени приезжает повидаться с детьми, получает содержание. Тогда Сара будет жить в Кашельмаре с детьми, а я… Неду ведь понадобится кто-то, кто управлял бы имением, пока он не достигнет совершеннолетия, а где найдешь такого управляющего, который знал бы долину так, как я, и соблюдал бы интересы владельца, как свои собственные? Я бы даже мог пригласить в помощники своих мальчиков. Мне вдруг привиделись письма от них: Максвеллу Драммонду, эсквайру, Кашельмара, графство Голуэй.

– Я, пожалуй, пойду, сэр, – пробормотал несчастный малец, стоявший рядом со мной.

– Конечно, Нед, – доброжелательно ответил я. – Надеюсь, наша следующая встреча будет не такой мрачной.

Я проводил его взглядом: он пересек двор, поднялся по ступенькам к входной двери, но, даже когда дворецкий ответил на звонок, я не спешил уходить. Смотрел на золоченые ворота и думал о Кашельмаре, и все честолюбивые устремления, которые терзали меня в жизни, ускорили ток крови по моим жилам.

Мы с Сарой, конечно, много говорили о будущем, но никто из нас до конца не верил, что мы когда-нибудь будем жить в Кашельмаре. Сара предполагала, что по разводу получит деньги, которые позволят ей купить небольшой загородный дом с сельскохозяйственными угодьями, а я собирался подыскать что-нибудь подходящее, пока она обсуждает свои дела с адвокатами. Я мечтал вернуться в Джойс-кантри, где находилась Кашельмара, но понимал, что, если начать с нуля в новом месте, это может иметь свои преимущества; а поскольку со стороны Сары жизнь в Ирландии будет жертвой, то я думал о том, что лучше бы мне отказаться от Коннахта в пользу Ольстера. Я не был чужим в тех краях, потому что мой отец увозил свою семью туда во время самого страшного периода Великого голода в сороковые. Тогда я был совсем ребенком, и воспоминания об Ольстере у меня остались весьма туманные. Но я точно знал, в Ольстере есть богатые земли, и полагал, что если у меня будет приличная ферма, то я буду зарабатывать больше денег, чем когда-либо в моем доме у Лох-Нафуи. Нет, деньги, разумеется, не самое главное в жизни, и в любом случае Сара получит что-нибудь после развода, но я не мог жить на ее средства, к тому же… К тому же мне нужно зарабатывать достаточно, чтобы жить как джентльмен. Нельзя жить с леди и не иметь возможности купить себе приличных простынь. Этому научила меня Эйлин.

Утром после моего обеда с Недом я поднялся рано, заварил себе на маленькой плитке большой чайник и принялся дожевывать остатки вчерашнего хлеба. Я все еще переживал из-за разговора с Недом, но, поскольку слово не воробей и ловить его, если уж выскочило, не имеет смысла, я заставил себя обдумывать план жизни в Кашельмаре. Но как выложить это Саре? Кашельмара таит для нее неприятные воспоминания, значит нужно делать упор на другом – сосредоточиться на будущем ее старшего сына. Я взял последний кусок хлеба, положил на него остатки бекона, а потом посмотрел на золотые часы, которые выиграл недавно в покер. Восемь. Пора почистить револьвер, а потом отправляться к Мариотту за Сарой.