Большие девочки тоже делают глупости - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Феррис cтр.№ 5

— Ты дебилка или прикидываешься?!

— Почему вы так разговариваете? — вступилась за одноклассницу Таня.

— А твое какое дело, малявка?!

— Я не малявка, я человек!

Дома мама очень спокойно и долго объясняла Тане, что люди бывают разные и что маленькие не могут делать замечания взрослым.

— А почему? — удивлялась Таня. — Разве взрослые всегда правы?

— Нет, не всегда, но делать замечания взрослому человеку ты не имеешь права.

— Даже если она обзывается?

— Даже если так, — вздохнула мама.

— Значит, в следующий раз пойду в милицию.

— Полицию, — поправила мама. — Сейчас это полиция. Мне кажется, ты слишком категорична, девочка моя. Мир состоит не только из черно-белых красок. Ты, как будущий художник, должна это понимать.

Таня, которая только поступила в художественную школу и очень любила рисовать, не совсем поняла про краски, но осознала, что мама ее поступок не одобрила.

— Ты могла только попросить взрослого человека о чем-то. Пожалуйста, не веди себя так.

Таня молча кивнула — она привыкла слушаться и маму, и бабушку, но молчать она не сможет и не будет. Хорошо, она попросит взрослого человека не обзываться, хотя, если человек взрослый, он должен знать об этом сам.

Беда с этими взрослыми! Они говорят одно, делают другое и каждый раз что-то объясняют про сложную жизнь. С высоты своих лет Танька считала, что у нее сложностей нет, правда, отец как таковой у нее отсутствует, и мама не любит говорить на эту тему, а в остальном все прекрасно.

«Подумаешь, отец! Мужчинам нельзя верить, — говорила она себе, повторяя где-то услышанное. — Мама, наверное, поверила, а зря».

Девочка любила рассматривать мамины фотографии, и среди них была одна любимая: мама стоит в розовом платье под цветущим деревом и смеется, рядом с ней двое мужчин, которые тоже смеются. Было в этом фото радостное настроение и счастливая мама. Теперь мама всегда была усталой и печальной. Таня слышала, как бабушка шептала маме:

— Нельзя так много работать. Посмотри, на кого ты похожа!

— Мама, мне Танюшку в художке учить надо, чтобы она не хуже других была.

— Хуже других скоро будешь ты. Ты себя в зеркале видела?

— Некогда мне в зеркала смотреть.

— Ой, доведешь ты себя, дочка…

Потом мама заболела и долго лежала в кровати. Девочка брала ее за руку.

— Мама, когда ты поправишься?

— Скоро, доченька, скоро. Вот весна наступит, и поправлюсь. Пойдем с тобой к реке рисовать.

— Я обязательно речку нашу нарисую, а то в прошлый раз волны не получились.

— А ты покажи, что вы в художественной школе рисовали.

— Да горшки и прочую дребедень.

Мама смеялась тихим смехом.

— Давай показывай дребедень.

Таня бежала за папкой и любовно раскладывала рисунки.

— Чем тебе горшки не нравятся, ребенок? Это основа всех основ.

— Я хочу корабли рисовать и море.

— Кто научится рисовать горшки, тот обязательно будет рисовать корабли.

Весной мама умерла. Танька поняла это сразу же, когда увидела дома заплаканную бабушку.

— Ба, что-нибудь случилось?

— Да, Танечка. Мы остались с тобой вдвоем. Рак — это такая болезнь, которая не отпускает человека. Мама ушла от нас.

Куда мама ушла, Таня спрашивать не стала, но у гроба, посмотрев на лежащую там женщину, спросила:

— А где мама?

— Это мама, — ответила ей бабушка.

— Нет, ты же сказала, что мама ушла. Это чужая тетка.

Бабушка молча заплакала.

Таня не стала больше спрашивать о маме и решила, что взрослые опять чего-то недоговаривают. Не может чужая женщина, лежащая в гробу, быть ее красивой мамой. Маму, наверное, положили в больницу, и надолго, а бабушка что-то придумывает. Но мама домой так и не вернулась.

— Танечка, к сожалению, ты не сможешь больше ходить в художественную школу, — сказала как-то бабушка. — У меня маленькая пенсия, мы с тобой, конечно, выживем, но про школу придется забыть. По крайней мере, пока, а потом я что-нибудь придумаю.

Бабушка тоже умерла весной, когда Тане исполнилось двенадцать лет. Девочка считала себя уже совершенно взрослым человеком, потому что была самостоятельной: давно ходила в магазин за продуктами, покупала бабушке лекарства. Женщина из социальной службы, которая приносила бабушке пенсию, на похоронах пожалела Таню:

— Тебя, наверное, в детдом определят. А может, родственники какие отыщутся? Отец твой где?

Танька молча пожала плечами. Родственников она никаких не знала, как ничего не знала и про отца, а в детский дом она не пойдет, дудки всем важным взрослым, которые хотят ее туда запихнуть. Утром следующего дня она просто ушла из дому. Взяла оставшиеся деньги, оделась и пошла в город.

«А там что-нибудь придумаю», — мыслилось девочке.

Почти целый день она ездила на городских автобусах от конечной до конечной, пока кондуктор в одном из автобусов не спросила:

— Двойку, что ли, сегодня получила, катаешься? Домой идти не хочется?

Танька согласилась с кондукторшей, но из автобуса вышла и направилась в городской парк, где случайно и познакомилась с Тимой и Колей. Она сразу приметила мальчишек, которые стояли у кафе и жадно смотрели на еду.

— Есть хотите? Угощаю, пошли со мной. — И она царским жестом пригласила их в кафешку. Мальчишки упираться не стали, присели на белые пластмассовые стулья. Таня принесла всем чай и горячие беляши. Ребята вцепились в пирожки так жадно, что Танюшка им посочувствовала.

— Что же вы такие голодные? Как звать-то?

В ответ она услышала имена:

— Тима и Коля.

— Как будто вас три дня не кормили. — Девочка ощущала себя волшебницей, которая совершила чудо.

— Мы не ели со вчерашнего дня, — доверительно сообщил белобрысый. — А ты кто? — поинтересовался он.

— Я просто Таня. Танька-потеряшка.

— А кто тебя потерял?

— А меня просто никто не ищет. Где вы живете, друзья?

— В колодце.

— Как в колодце? Где?

— За молокозаводом сразу, там знаешь сколько колодцев, и все теплые.

— А перекантоваться с вами можно, переночевать пару дней, пока я что-нибудь не придумаю.

— Можно, — не задумываясь, в один голос сказали мальчики. — У нас места много.

Места в колодцах действительно было много, да и не колодцы это были, — подумалось Тане, — а катакомбы молокозавода, брошенного, почему-то оставленного людьми. В основание большого колодца были набросаны тряпки.