Приют для списанных пилотов - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Хайрюзов cтр.№ 80

Сергея точно ударило: перед ним соотечественница, которая учится здесь в организованном братьями Карич экономическом колледже! Он знал, что некоторых попросили быть на ярмарке переводчиками.

— Послушай, милая, тебя мне сам Бог послал, — взяв ее по-свойски за руку, быстро заговорил он. — Я звонил в Белград, ответила девочка, но слышимость никудышная. Да если сказать честно, я по-сербски, извини за грубое слово, ни хрена не понимаю. Помоги земляку, давай позвоним еще раз.

— Скажите, а что означает это, как вы сказали, грубое слово? — с легким акцентом, улыбнувшись, переспросила девушка.

— Так вы — не наша!

— Угадали — не ваша! — звонко рассмеялась зеленоглазая.

— Мила девойка, — напрягая память и подбирая сербские слова, медленно начал он. — В Белграде мала девойка. Я ей, будьте любезны, не журите, полако, полако. А она — ни хрена, извиняюсь.

Сергей прикусил язык. Показывая, что держит телефонную трубку, он указательным пальцем покрутил у виска и вдруг смущенно развел руками:

— Хрен — это такой овощ в России. Хреново — это значит плохо, прошу пардону.

— О-о-о, да вы француз! — засмеялась девушка. — Но, скорее всего, русский серб. Хорошо, давайте я помогу.

Она что-то сказала поджидавшему ее парню и шагнула в директорский кабинет. Сергей зашел следом и протянул ей листок. Девушка набрала Белград, начала быстро говорить.

— Пашич уехал в Черногорию, у него заболел отец, — оторвавшись от телефона, сообщила девушка. — Другой информации нет.

— Ну, это я уже слышал! — рассмеялся Сергей. — Почти неделю торчу здесь, возле телефона. Можно подумать, что я приехал сюда лазить по горам, богородскую траву собирать да окрестностями любоваться. Зоран обещал, что мы попадем в Сараево. Не получается.

— Знаете что, если у вас есть свободное время и желание, давайте с нами. Мы сейчас едем в Призрень. Это недалеко, на границе с Македонией, — немного подумав, предложила девушка. — В машине есть свободное место. Вернемся, попробую помочь. Я сама из Сараева.

— Нет проблем, я готов, — согласился Сергей. — Вас как зовут?

— Милица. — Она протянула ему руку и добавила: — Николич. — Фамилию она произнесла так, будто подсекла последнюю букву кончиком языка и она, хрустнув, смялась.

— Сергей Рябцов, из Сибири, город Иркутск, — представился Сергей. — Некоторые друзья называют меня Медведем. Скорее всего, за то, что иногда бываю неловким. После Призрени давайте, если не возражаете, съездим к нам на Байкал.

— Да, да, хорошо, договорились! — вскинув руки, рассмеялась Милица. — Всю жизнь мечтала побывать в Сибири.

Сергею понравилось, что она вот так легко и просто шагнула ему навстречу. Он тут же подумал: это добрый знак.

Водителем оказался тот самый парень, который был с Милицей в ресторане. Он стоял возле раскрытого капота и, согнувшись, что-то рассматривал в двигателе.

— Ну что, Мишко, едем? — весело спросила Милица. — С нами Сергей из России, который сам про себя говорит, что он — не спретан Медведь. Он хочет по пути в Сибирь Призрень посмотреть.

Мишко глубокими темными глазами посмотрел на Сергея, на Милицу и что-то сказал по-сербски.

— Говорит, хорошо, что я нашла медведя, надо машину толкать до мастерской, — перевела Милица. — От Белграда мы четыре раза останавливались, машина отказывается везти, дергается, как парализованная. Сюда прибыли на буксире. Мишко взял эту машину, чтобы побольше загрузить в багажник.

Это была старая, вторая модель «жигулей». Сергею приходилось ездить на таких, когда работал в Бодайбо.

— Можно я посмотрю? — спросил он.

Мишко отрицательно качнул головой, показывая, мол, машина — это его забота, и вновь склонился над двигателем. Сергей заметил, как из-под куртки у него выглянула пистолетная кобура. Сергей заглянул через плечо парня. «Скорее всего — сбито зажигание», — подумал он.

Взяв отвертку, с молчаливого согласия водителя Сергей вскрыл крышку зажигания, проверил зазор прерывателя. Выставлять угол опережения зажигания следовало по прибору, но для этого нужно было ехать в мастерскую или хотя бы иметь под рукой лампочку с проводами. И тогда, вывернув свечу, он попросил Мишко крутануть двигатель. Дождавшись искры, Сергей на глазок выставил угол, поставил на место крышку, затянул болты и предложил Мишко сделать пробный круг.

— Серж, добар механик! — сделав вираж вокруг дома, сказал он.

— Это она меня просто испугалась, — пошутил Сергей. — Как-никак — соотечественница.

Мишко открыл заднюю дверцу, сложил стопкой рассыпанные книги, прикрыл их листом бумаги. Милица села рядом с водителем, и они тронулись в путь. На выезде из Печи Мишко подъехал к «саоброчайной милиции», так он назвал гаишников, и спросил дорогу на Призрень. Гаишники, с улыбкой посматривая на Милицу, начали объяснять. Сергею понравилась доброжелательность блюстителей порядка и то, как они, прощаясь, одновременно вскинули пальцы к козырькам фуражек, отдавая честь красивой девушке и как бы показывая: путь для нее всегда свободен.

«Вот если бы и наши так, — подумал он. — А то смотрят, как цыгане на чужую лошадь. Здесь — восхищенный взгляд и хорошее настроение у всех: кто отправился в путь и кто остался на дороге».

Мишко включил магнитофон, и Сергей узнал голос Цуне Гойковича. Тот пел песню о красивой белой девушке, которую память унесла с собой. Песня начала Сергея успокаивать, и все его маленькие огорчения остались за спиной, в Пече.

Справа вдоль дороги, точно подпирающий небо неровный забор, стояли албанские горы. Вершины были покрыты снегом, и Сергею казалось, что на макушки сели облака. И было в них что-то древнее, библейское.

То и дело по пути попадались маленькие поселки, которые Милица называла «градами». Он уже заметил: сербы почти не строят маленьких одноэтажных домиков, как это делают в России. Они берутся задело с размахом: из красного, крупного кирпича возводят два или три этажа. Было заметно, что стены домов тоньше российских, но, поразмыслив, решил: такой надобности нет, зимы в Сербии теплые и короткие. Видел, что землю стараются использовать экономно, часто первый этаж — это гараж, мастерская и кухня одновременно, все продумано и одно другому не мешает. Ему уже приходилось слышать, что сербы — лучшие строители в Европе. Здесь же он собственными глазами убедился в этом. Когда он говорил об этом сербам, они посмеивались: среди венгров мы ведем себя, как венгры: вокруг дома чистота и порядок, среди албанцев — по-албански: свалка за огородом или рядом с дорогой.

— А наши — везде по-российски. Говорят, даже в Германии постоянно опаздывают на завтрак или обед, — смеялся Сергей. — А для немцев это все равно что светопреставление.

Ему нравилось смотреть на сербские городки издали: высокие, прижатые друг к другу, как соты в ульях, дома, белые стены, красные черепичные крыши, которые, громоздясь, ползли к небу, вызывая в душе праздничный настрой.