Тиэль: изгнанная и невыносимая - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Фирсанова cтр.№ 68

Эльф увидел приближающуюся спасительницу уже издалека и задергался сильнее, чем едва не пережал собственное горло. Золотые косы в белой паутине кокона смотрелись забавной пародией на покров алтаря, сплетенный недавно паучихой. Правда, изумрудами плиту никто не инкрустировал. А именно на пару ярких драгоценных каменьев походили очи пленника. Вполне возможно, сам Феавилл Искусник решился бы на модернизацию ритуальных предметов, если бы узрел столь интересное сочетание оттенков. Пленник выглядел, как бы парадоксально сие ни звучало, очень живописно.

Печать возраста чужда эльфийскому народу. Лишь тускнеют провожающие столетие за столетием глаза да выцветает шелк волос, становясь белее паутины Теноби. Но даже не знай Адрис этих особенностей расы, всего пары-тройки взглядов, брошенных на пленника, ему оказалось достаточно, чтобы понять — в ловушку попался сопляк. Может, уже не подросток, но едва-едва перешагнувший черту, отделяющую отрочество от юности. Больно наивно-доверчиво смотрели на мир широко распахнутые, удивленные глазищи, и краска стыда — нежно-розовая, как лепесток цветка, заливала кожу ото лба до самой шеи. Между нитями паутины этот цвет выглядел особенно выигрышно.

Покачав головой, Тиэль присела на корточки рядом с пленником и потянула за указанную маленькой паучихой тоненькую нить. Работать лично для освобождения с попутным запугиванием Теноби по просьбе подруги не стала.

Кокон-сеть разом перестал удерживать тело и опал вокруг эльфа. Удивительной красоты юноша сел и, смущенно опустив очи долу, мелодично прочирикал:

— Милости богов, лейдин Тиэль, нет прощения моей дерзости, самовольно, без зова и приглашения вторгся я в твои чертоги…

— Зачем, Лильдин? — пресекла излияния эльфийка.

— Я… Я стремился… Мне нужно переговорить с тобой. Я думал об этом разговоре, всходя на крыльцо, и сам не заметил, как распахнул дверь и, одержимый мыслями, переступил порог…

— У нас беспризорники говорили: так замерз, что пить да есть хочется, а переночевать негде, — хохотнул Адрис, наслаждаясь бесплатным представлением, и был вознагражден. Пленник вздрогнул и завертел головой, пытаясь обнаружить незримого комментатора.

— Я имею честь слышать речи графа Адриса? — наконец после секундной паузы осторожно уточнил эльф.

— О, обо мне уже эльфийские шпионы знают, — показательно загордился дух.

— Я… нет, я не шпион, но старший страж Миграв, с которым я беседовал, говорил о зловещем призраке Проклятого Графа, обитающем в особняке лейдин Тиэль, — оправдался вторженец, не выказывая, впрочем, трепета перед привидением.

— И нам ни о каких расспросах не сказал! Вот сволочь! — возмутился призрак.

— Возможно, он написал? — проронила эльфийка.

— Напи… Заче… Ах ты, Илтов выкормыш, отплатил-таки за записку! — выругался Адрис, припоминая, что видел среди утренней почты, разбором которой обычно занималась Тиэль ближе к вечеру, а сам дух, понятное дело, вскрывать и разворачивать ничего не мог, листок без опознавательных знаков. Да еще Кинтер, помогавший в последнее время с бумагами, как назло, сегодня где-то шлялся.

— Пойдем в зал, — разрешила Тиэль, вставая.

— Эй, а он разве имеет права с тобой общаться? Как же закон?

— На принадлежащих к роду владык Дивнолесья он не распространяется, — качнула головой Тиэль.

— Владыка — сам себе закон! Ха, обычное дело! Так этот воробушек — сын Диндалиона? — изумился Адрис разом и родству с высокородной мразью эдакого паренька-цветочка, и тому, что подруга до сих пор не вытолкала сопляка в шею.

— Племянник, — небрежно отмахнулась эльфийка, будто это все объясняло и даровало прощение.

— И ты его не выставишь прочь? — все-таки возмутился дух.

— Он не Диндалион, — спокойно ответила Тиэль настойчивому и, кажется, обиженному за подругу больше ее самой призраку. Юный племянник владыки, похожий на звонкий, чистый родник, играющий струйками в чаше из цветных камешков, всегда был симпатичен Тиэль. Приятен был и аромат души паренька — живительная свежесть ключа. — Лильдин принадлежит к роду владык лишь формально — он сын сестры Диндалиона, а значит, не наследует и никакими особыми привилегиями не обладает, лишь обязанностями, к которым причисляется необходимость присутствия на всех официальных сборищах во дворце.

От упоминания об обязанностях племянничка, который минуту назад без тени брезгливости ворочался на полу в липком паучьем коконе, ощутимо перекосило.

— Стало быть, не ладишь с дядей? — принялся приставать к эльфу Адрис.

— Ни владыка Дивнолесья, ни мои личные родственные чувства не являются подходящей темой для беседы, лейдас призрак, — сухо ответил Лильдин и, переведя просительный взгляд на эльфийку, не сдержал печального вздоха, отвечающего на вопрос Адриса куда правдивее слов.

Дядю, каким бы он ни был полноправным повелителем эльфийских владений, юноша, совершенно очевидно, осуждал, пусть и не высказывал этого.

В приемной зале, куда привела Тиэль гостя с родины, по-прежнему было всего несколько стульев, три кресла, диван и столик. Ни вина, ни обычной воды, так же, как и еды, эльфийка предложить гостю не удосужилась. То ли обычай не велел, то ли сказывалась выработанная привычка. Пришедший с проблемой быстрее переходит к сути, если с комфортом присесть негде и попить-поесть нечего. Так рассуждала эльфийка, оборудуя помещение.

Лильдин пристроился на краешке дивана. Сама Тиэль опустилась в личное удобное кресло, переложила Теноби на колени и, поглаживая ее, проронила:

— Я слушаю.

— Красивый паучок, — нашел тему для разговора не по существу эльфик, во все глаза уставившись на шеилд редкого, можно сказать божественного окраса.

— Я пока слушаю, Лильдин, — выделила интонацией второе слово Тиэль, не собиравшаяся опускаться до бессмысленной болтовни.

— Владыка, дядя Диндалион, в последние луны недомогает. Лучшие врачеватели Леса смотрели его и признали свое бессилие. Лишь об одном средстве полного исцеления от любого недуга известно всем эльфам. Это плод мэллорна, но деревья Рощи Златых Крон уже давно не дарили плодов. Даже Перводрево…

На периферии задумчиво хрюкнул Адрис, вспоминая усыпанный цветами, плодами и завязями мэллорн в оранжерее особняка.

— В чем причина постигшего владыку недуга? Удалось ли определить? — профессионально заинтересовалась Тиэль.

— Несколько самых авторитетных целителей упоминали проклятие, поразившее владыку в начале года, — тихо промолвил Лильдин.

Гость вскинул голову и буквально впился глазами в лицо собеседницы.

Брови ее удивленно взметнулись вспугнутыми птицами, а потом Тиэль звонко расхохоталась. Отсмеявшись, причем нежданного веселья эльфийки никто не понял и не разделил, Тиэль качнула головой:

— Тебя отправили узнать, проклинала я Диндалиона или нет? Я клянусь Златыми Кронами и Перводревом, сердцем Дивнолесья, что не насылала проклятия на владыку. Все, что он получил, — лишь его боль и кара. Удивляюсь, что ты, Лильдин, прислан в мой дом один, а не с командой рейнджеров с малыми стрелами.