Мы покинули оживленную площадь, войдя в непривычно пустой холл. Стояла полная тишина и даже недавно потрескивающий угольками камин уныло зиял почерневшей пастью. Стремительно пересекли просторное помещение углубившись внутрь, прошли по небольшому коридору и оказались возле дверей, скрывающих запретную зону для молодых нави. Это было жилое крыло здания, отведенное для немногочисленного мужского населения пансиона, где также находились личные комнаты и кабинет Аарона Дак-мол-Ти.
– Жди здесь! – скомандовала вересена и тут же скрылась за массивными створками.
– Хм! – проводила взглядом женщину.
Обычно эти двери запирались на ключ и каждый, кто входил или выходил, строго придерживался этого правила, но, похоже, в этот раз были забыты, представляя шикарную возможность, заглянуть за ширму таинственности, которой я не преминула воспользоваться.
Выждав с минуту, сложила сумки прямо на полу, приблизилась к препятствию и приоткрыла створку, образовав маленькую щель, прижалась к прохладной поверхности щекой и обеими ладонями. Внутри меня все начало бурлить, обдавая неистовым волнением, словно я совершала сейчас что-то предосудительное настолько, что непременно понесу наказание за свой проступок, конечно, если поймают.
Мой взгляд по-воровски пробежался, оценивая обстановку просторного холла с множеством закрытых комнат, но тут же замер, как только в фокус попал странный объект. Я даже шире распахнула дверь, сама не замечая этого.
Посреди зала стоял высокий мужчина, явно не принадлежащий этому полушарию. Первое что бросилось в глаза его темный цвет кожи. Для меня, как криолки, живущей среди светлокожих вересенов, подобный контраст слишком явственен. Открытые участки тела посетителя имели светло-коричневый цвет с золотистым оттенком, что хорошо подчеркивалось белой трикотажной туникой поверх которой на левое плечо был надет защитный доспех с блестящей пластиной-застежкой в области сердца. Мускулистые руки от запястья до локтя защищены кожаными наручами с металлическими щитками. Это были единственные средства защиты. Хотя… Высокие тяжелые ботинки на массивной подошве можно, вообще, считать настоящим оружием. И не дай Цоол кому-то оказаться под мощной обувкой гюрена.
Незнакомец сделал несколько шагов в сторону окна под восходящие лучи Ола и мне удалось разглядеть его лицо. Волевой подбородок, поросший щетиной. Всегда ненавидела неаккуратность в мужчине, считая трехдневную небритость недостойным видом, но сейчас меня почему-то совсем не раздражала внешность незнакомца, скорее завораживала. Красивый профиль просто гипнотизировал, заставляя разглядывать черты лица снова и снова. Жгуче-черные волосы поблескивали на свету.
А это еще что? По шее на плечо спускалась тонкая косичка с вплетенным в нее бежевым пером.
– Вот это безделушка! – выдохнула я, совсем забыв об осторожности.
Услышав мой голос, мужчина молниеносно повернулся и в одно мгновение приблизился к двери, распахивая ее настежь. Я не успела ни отпрянуть, ни отстраниться. Он остановился в нескольких шагах, сложив руки на груди, склонив голову и просто впиваясь в меня пронизывающим взглядом.
– Нави? – произнес гюрен, поражая звучным низким тембром, под воздействием которого аж внутри все задрожало. И откуда только взялось это глупое волнение?
Видя мое молчаливое замешательство, тот продолжил в строгой назидательной форме.
– Разве тебе, юная особа, неизвестны правила поведения в пансионе? Мало того, что ступила на запретную территорию, так еще вздумала следить за мной?! – его губы предательски дрогнули в насмешке, которую он явно пытался скрыть. – Жирный минус твоей наставнице! Видимо, уроки по общепринятому этикету прошли даром! – констатировал тип и не дождавшись от меня и слова, добавил. – Да! Тебе еще многому необходимо научиться. Вежливости например! Следует отвечать собеседнику на заданные вопросы. Чего молчишь-то, детка?
Ну это был конкретный перебор. Детка? Да как он смеет! Сейчас! Я ему так отвечу!
Внутри меня все закипело от ярости, а откровенно расплывшаяся по губам улыбочка мужчины, вообще, вывела из себя настолько, что не сдержав эмоций, замахнулась для удара. Но он предусмотрительно перехватил мою руку в аккурат перед самым лицом.
– Вот это да! А мы ведь еще даже незнакомы! – его пальцы с силой сомкнулись на моем тонком запястье.
– Больно! – пронзительно взвизгнула, одарив обидчика грозным взглядом.
В ответ на мою реакцию он ослабил хватку, но не отпустил. Ощущение его пальцев на коже неожиданно отозвалось странным, щемящим чувством, окатившим горячей приятной волной, которая постепенно охватила меня целиком. И даже показалось, что поднялась температура тела на несколько градусов.
Еще не хватало заболеть по его милости!
– Гюрен, сейчас же освободите меня! – процедила сквозь зубы.
– Ну зачем же так холодно и серьезно? Можешь звать меня просто лаверодин Хад-жи-Фад! – лукаво приподнял уголки губ.
– Как мило! – съязвила. – И совсем без официоза!
– Знаешь, а у тебя приятный голос, хоть и шипишь, как рассерженная гива на песчаной отмели, – он приблизился, склонился и его глаза оказались напротив моих.
Какие же они у него красивые цвета горького шоколада с желтыми крапинками, похожими на задорные искры огня.
Так! Что это вдруг со мной? Стою и пялюсь на незнакомца. Ладно хоть рот закрыт и слюнки не текут. Отвела взор и тряхнула головой, пытаясь выкинуть назойливые мысли о смуглом красавчике.
– Детка? Гива? Не слишком ли много прозвищ для криолки, которую вы видите в первый раз? Неслыханная наглость! – фыркнула и совершила попытку избавиться от оковы, пленившую конечность. – Сейчас закричу, если вы…
Я не успела даже сообразить что к чему, как получила свободу, отчего совсем растерялась.
Мужчина выпустил мою кисть из своей жаркой ладони на волю словно пригревшуюся птичку из гнезда. Рука тут же ослабла, упала и повисла плетью вдоль тела.
Он молниеносно отстранился и встал, гордо расправив плечи. Строгая выправка только усилила его привлекательность. Лицо стало серьезным, черты четкими. Проникающий в самую душу взгляд – строгим.
– Прошу извинить меня за дерзость, юная… – он склонил голову и внимательно взглянул в мои глаза, ожидая, что я продолжу, назвав свое имя.
Ну что же не имею ничего против этого! Взяла и представилась.
– Геттэлия Сен-ли-Кейл.
– Спасибо за откровенность, – произнес тип, подарив прощальный кивок. В ту же секунду развернулся на сто восемьдесят градусов, представив к созерцанию свою широкую спину. Раздались уверенные, твердые шаги, наполнив звучным эхом просторный холл, каждый из которых отпечатывался во взволнованном сердце.
И чего я так распереживалась? Сама не понимаю!
Проследила за удаляющимся субъектом и невольно замерла от неожиданности. Оказывается, все это время за нами пристально наблюдали. На другом конце помещения возле дверей, молчаливо стояла вересена Дак-мол-Ти, и нервно переминалась, заламывая тонкие пальчики. Как только лавнродин поравнялся с наставницей, та незамедлительно остановила его движение прикосновением.