Женька ничего не ответила, потому что они пришли. Средняя палуба вывела их на освещённую площадь, где толкался народ. Земляне, инопланетяне, – гуманоиды и полугуманоиды, – толпились возле красочных витрин и пёстрых киосков. Вывеска «Синегарской звезды» мигала так, что наверное в космосе было видно. Созвездие маркафской пиктограммы воспроизводилось бегущей электронной строкой на джамранском, окезском, шакренском и трёх земных языках: английском, русском и… китайском. Женька призадумалась…
– Стандартная РНК сыворотки не распознаёт семантические коды, – пояснил Грегори, неправильно истолковав её замешательство. – Для этого нужна дополнительная генетическая прививка.
– Ясно, – ответила Женька, проталкиваясь сквозь толпу.
Огни и весёлая музыка привлекали посетителей. У бара собралось столько инопланетян, что Ева запуталась в видах и подвидах. Разноголосый говор невозможно было разобрать…
– Сюда!
От разношёрстной массы отделился Рал, зазывая их внутрь. Они скользнули в боковую дверь, прошли через служебный ход и оказались в треугольном зале. Гигантские растения по углам излучали зелёный свет пополам с нежным ароматом. Женька была в восторге. Ей всегда хотелось узнать, как пахнет цвет.
На сцене под музыку извивались танцовщицы-линдри в соблазнительных трансформациях. За треугольными столиками пили и веселились инопланетяне.
Рал провёл их поближе к бару, туда, где уже сидели за коктейлем Грантал и другой маркафи.
– Знакомьтесь – Ева, Грегори.
– Хал-хвал-балх.
– Мой друг и хозяин ресторана, – подхватил Рал.
– С прибытием, – улыбнулся Хал. – Друзья Рала – мои друзья. Сегодня, за счёт заведения.
Он поклонился и ушёл распорядиться.
– Не минуты покоя, – сокрушался Рал. – Его компаньон – линдри. Каждый раз, когда окукливается, у Хала прибавляется хлопот. «Синегарская звезда», знаете ли, популярна.
– Как тебе станция? – поинтересовался Грантал.
– Здорово, – ответила Женька. – А как вы устроились?
– Хуже, чем у Хала, но не жалуемся, – усмехнулся Рал. – Ничего. Завтра его жена отбывает на Синегар, проведать родню. Переселимся к нему. Дней через пять загрузимся и полетим в колонию Домбо.
– Нашли выгодное дельце? – поинтересовался Грегори, пробуя коктейль.
– Да, надо доставить груз и пассажиров. Обещали хорошо заплатить, – сказал Грантал. – Вернёмся через два обмера.
– Это по-ихнему лунный месяц, – пояснил Грегори. – Период обращения Тумесса вокруг Синегара-6.
Угощение оказалось превосходным. Никакого сравнения с корабельной пищей. Особенно Евгении понравились хрустящие шарики с бульоном внутри, фаршированный овощ, напоминающий красный баклажан, и синегарские крабы. Из напитков она предпочла синий ликёр и коктейль с лепестками из тумесского сахара.
Женька успевала разглядывать инопланетян, танцующих в зелёном свете. Окезов и маркафи она знала. И даже могла поклясться, что те двое – линдри-поф в аморфной стадии, а тот полугуманоид с пастью…
Вдруг оживление стихло, будто по команде. Танцующих след простыл, а сидящие за столиками замерли, уткнувшись в бокалы и тарелки. В бар вошли новые посетители, и Женька в изумлении уставилась на них. Грегори заметил это и прошипел:
– Отвернись.
Вошедшие негуманоиды напоминали ходячие кораллы с подобием человеческих лиц. Таких в гала-справочнике точно не было.
– Ева, не пялься.
– Вот принесло, – шепнул Рал. – На наши головы.
– Чего они тут делают? – удивился Грантал. – Выпить пришли?
– Полипам нравится музыка и свет, – шепнул Хал, незаметно подсаживаясь к друзьям.
Женька и не заметила, когда он подошёл. Так была увлечена необычными существами.
– Они изумительно поют, – добавил Хал.
– Скорее воют, – хмыкнул Грантал.
– Смотри на меня, – потребовал Грегори, пытаясь отвлечь Женьку от пришельцев.
– Почему?
– Это филиноиды. Просто отвернись и не делай резких движений… И молчи, ради бога.
Филиноиды остановились через столик от них, отодвинули стулья, встали в круг и сцепились щупальцами. Евгения, презрев запреты Грегори, продолжала украдкой их разглядывать… Внезапно, один обернулся, словно почувствовал её взгляд.
Ротовые щупальца зашевелились. Глазные впадины нацелились на Женю. Она смутилась, неловко улыбнулась и помахала рукой, демонстрируя миролюбие. Инопланетянин ответил на приветствие высоким пронзительным криком. Присутствующие заткнули уши и вжались в стулья.
Филиноид смотрел на Женьку в упор, пока его глаза не покраснели.
– Что ты натворила? – ужаснулся Грегори.
– Улыбнулась, – растерянно ответила Женя, – и сделала вот так.
Она повторила жест.
– Проклятье! – выругался Грегори.
– Что? Что я такого сделала?! – испугалась Женька.
Грегори вскочил.
– Ты нарушила табу. И подтвердила намерения.
– Я не…
– Молчи!
Но было уже поздно. Филиноид сердито затрясся и направился к ним, болтая отростками. Женька приготовилась к самому худшему.
– Он хочет…
– Твоей смерти, идиотка!
Эта фраза резко изменила её представления о худшем, особенно когда филиноид отделил от туловища что-то вроде короткого гарпуна.
Грегори схватил со стола нож и шагнул вперёд, загородив Женю. Филиноид забулькал в ответ. Вероятно, он говорил на своём языке, но джамранская сыворотка не действовала, будто свернулась от страха.
– Извинение кровью, – подсказал Рал.
Народ поспешно сматывался. Музыка оборвалась, танцовщицы разбежались. Остались самые храбрецы, в основном маркафи и окезы.
Всё происходило как в кошмарном сне. Когда другие филиноиды приблизились к ним, Грегори резанул себе ладонь и поднёс к носу полипа.
Тот изучил кровь Грегори, стекающую по запястью, и носовые щупальца задёргались от недовольства. Тишина стала плотной и вязкой как патока. И снаружи не доносилось ни звука…
Полип медленно растянул ротовую щель и неуловимым броском отшвырнул Грегори. Англичанин ударился о стойку, сполз на пол и больше не шевелился. Следующее, что помнила Женя – грохот переворачиваемых столов и звон посуды. Окезы, маркафи и остальные ринулись в драку. Кто-то схватил Женьку за руку. Рал, кажется. Затолкал под стол и велел не высовываться.
Она дрожала от пережитого шока, вцепившись в ножку стола. Посреди зала образовалась настоящая свалка. Филиноидов колотили чем попало: стульями, бутылками, вырванными с корнем растениями. Полипы отбивались щупальцами, а стоило кому-то вытащить гарпун, как на нём с воплями повисала дюжина маркафи. Оружие отбирали, и кидали за стойку. Тогда противники бросались друг на друга с кулаками, щупальцами и тяжёлыми предметами.