Сорок лет среди грабителей и убийц - читать онлайн книгу. Автор: Иван Путилин cтр.№ 30

Я был абсолютно уверен, что этот прием даст желаемые результаты. «Быть не может, — думал я, — чтобы во время трехмесячного сидения в тюрьме Шишков не рассказал о себе или своих родных тому, с кем вел дружбу». Весь вопрос в том, сумеет ли выведать Б. то, что нужно.

Через три часа я уже знал, что Шишкова во время его заключения навещали знакомые и жена, жившая, как указал товарищ Шишкова по заключению, на Одиннадцатой линии Васильевского острова у кого-то в кормилицах.

Приметы Шишкова следующие: высокого роста, плечистый, с тупым лицом и маленькими глазами, на лице слабая растительность. Смотрит исподлобья.

— Прекрасно, поезжайте теперь к его жене, — сказал я Б., передавшему мне эти сведения, — и если Шишков там, то арестуйте его и немедленно доставьте ко мне.

— А если Шишкова у жены нет, то прикажете ли арестовать его жену? — спросил меня Б.

— Но не сразу. Оденьтесь на всякий случай попроще, чтобы походить на лакея, полотера, вообще на прислугу. В этом виде вы явитесь к мамке через черный ход, вызовете ее на минуту в кухню и, назвавшись приятелем мужа, скажете, что вам надо повидать Гурия. Если же она вам на это заявит, что его здесь нет, то, как бы собираясь уходить, с сожалением в голосе скажете: «Жаль, что не знаю, где найти Гурия, а место для него у графа В. было бы подходящее… Шутка сказать, пятнадцать рублей жалованья в месяц на всем готовом, за этим я и приходил… Ну, прощайте, пойду искать другого земляка, время не терпит. Хотел поставить Гурия, да делать нечего». Если и после этого жена вам не укажет адреса знакомых или родных, где, по ее мнению, можно найти Гурия, то вам надо будет, взяв дворника, арестовать ее и доставить ко мне, обыскав предварительно ее вещи.

* * *

Дальше события развивались так. Между четырьмя и пятью часами вечера к воротам дома по Одиннадцатой линии Васильевского острова подошел какой-то субъект в стареньком пальто, высоких сапогах, с шарфом вокруг шеи. Он вошел в дворницкую и, узнав номер квартиры, в которой жила госпожа К-ва, пошел с черного хода и позвонил. Дверь отворила кухарка.

— Повидать бы мне надо на пару слов мамку, — произнес Б. просительно.

Кухарка вышла и через минуту воротилась с мамкой. С первых же слов Б. понял, что ее мужа в квартире нет. Когда он довольно подробно объяснил цель своего прихода и сделал вид, что собирается уходить, мамка его остановила:

— Ты бы, родимый, повидался с дядей Гурьяна… Он всегда пристает у него на квартире, когда без места. А у меня он больше трех месяцев не был, хоть срок ему уже вышел. Неласковый какой-то он стал! — с грустью заключила баба.

Кроме адреса дяди, мамка сказала еще два адреса его земляков, где, по ее мнению, можно встретить мужа.

Я решил сделать одновременно обыск у дяди Шишкова, крестьянина Василия Федорова, проживавшего по Сергиевской улице кухонным мужиком у греческого консула Р-ки, и еще в двух местах по указанным адресам.

Обыск у крестьянина Федорова был поручен тому же Б., которому уже были известны приметы Гурия, а в помощь ему откомандированы два агента.

Несмотря на приближение ночи — было уже около девяти часов, — Б. с двумя агентами и околоточным надзирателем подъехали на извозчиках к дому на Сергиевской улице. Звонком в ворота были вызваны дворники.

Из соседнего дома, также по звонку, явились еще два дворника, а по свистку околоточного надзирателя — два городовых. Все выходы в доме были заняты караулом, после чего полицейский чиновник Б. вместе с агентом, околоточным надзирателем и старшим дворником стали взбираться по черной лестнице во второй этаж. Чтобы застать преступника врасплох, Б. распорядился своим отрядом так: старший дворник должен был позвонить у черных дверей и, войдя в кухню, спросить у Василия Федорова, нет ли у него Шишкова, за которым прислала его жена с Васильевского острова. Вслед за дворником у черных дверей, которые дворник не должен был затворять наглухо, чтобы можно было с лестницы слышать все, что происходит на кухне, и сообразно этому действовать, должны были встать чиновник Б. и околоточный надзиратель. Агент же должен был занять нижнюю площадку лестницы и по свистку явиться в квартиру.

Старший дворник позвонил в дверь. Ее тотчас отворила какая-то женщина. Появление в кухне дворника не было необычным делом и никого не встревожило. Все продолжали делать свое дело. Дворник, окинув взглядом кухню, направился прямо к невзрачному человеку, чистившему на прилавке ножи.

— Послушай, Василий, мне бы Гурия повидать, там какая-то баба от его жены прислана.

— Да он тут валяется, должно быть, выпивши!

И Василий крикнул:

— Гурьяша, подь-ка сюда! Тут в тебе есть надобность!

Из соседней комнаты вышел плечистый малый с заспанным лицом и мутным взглядом и буркнул:

— Чего я тут понадобился?

Но не успел он докончить фразу, как его схватили.

— Где ты эту ночь ночевал? — обратился к Шишкову чиновник Б.

— У дяди, — последовал ответ.

— Василий Федоров, правду говорит племянник?

— Нет, ваше высокородие, это не так. Гурий вышел из квартиры вчера около шести часов вечера, а возвратился только сегодня в седьмом часу утра.

Остальная прислуга подтвердила показание дяди об отсутствии племянника в доме в ночь, когда было совершено преступление.

При осмотре у Шишкова в жилетном кармане нашли двадцать один рубль кредитными бумажками, из которых одна трехрублевая бумажка носила следы крови. Больше ничего подозрительного не было найдено ни у Шишкова, ни у его дяди. Когда обыск был закончен, чиновник Б. приказал развязать Гурия, предупредив его, что при малейшей попытке к бегству он будет вновь скручен веревками. Затем его посадили в карету и повезли в сопровождении Б-ва и околоточного надзирателя. Всю дорогу Шишков хранил молчание, исподлобья посматривая на полицейских чинов.

Спустя полчаса карета подкатила к воротам дома управления сыскной полиции, помещавшегося в то время на одной из самых аристократических улиц. Итак, к вечеру дня совершения убийства задержали одного из подозреваемых.

* * *

Между тем все подробности происшествия, как-то: вид задушенной жертвы, нещадным образом перевязанной или, вернее, скрученной веревками, время, которое надо было иметь, чтобы оторвать эту веревку от шторы, не выпуская жертву из рук, так как веревка, очевидно, потребовалась для безопасности, чтобы не вскочил придушенный, и, наконец, довольно значительные следы крови на несгораемом сундуке, прикованном к полу, — все эти признаки, вместе взятые, убеждали меня, что тут работал не один человек, а несколько, помогавшие друг другу. Следовательно, ограничиться арестом лишь одного из подозреваемых в убийстве значило бы не выполнить всей задачи по раскрытию преступления.

Но как обнаружить сообщников? Если бы Шишков сознался в убийстве и указал на сообщников, это, несомненно, облегчило бы поиски преступников, поэтому, как только Шишкова доставили в сыскное отделение, я дал знать о том судебным властям.