Путь лапши. От Китая до Италии - читать онлайн книгу. Автор: Джен Лин-Лью cтр.№ 90

Но тогда Асли перешла от размышлений о политике к подаче десерта – кусочки жареной засахаренной тыквы с капельками жирного каймака.

– Тебе нравится моя тыква? – спросила она у Галука. – Это важнее всего.

* * *

С курорта были видны три мерцающих на солнце греческих острова в Эгейском море, которые манили, как сирены в «Одиссее». Мой путь в Италию пролегал через острова. Я могла бы сесть на самолет за двести долларов и через два часа оказаться в Италии. Но полет на самолете казался неправильным после моего путешествия по суше. Я хотела путешествовать так, как это делали в старые времена до появления самолетов. Поэтому я выбрала более дорогой вариант, который включал быстроходный катер, ночной паром и поездку на автобусе по материковой части Греции и снова ночной паром. Моей целью было прибыть в Италию к Пасхе, до которой оставалось три дня с даты моего очередного отправления в путь. Рано утром я села на быстроходный катер в гавани Бодрума. До Греции было примерно 20 километров, и путешествие заняло меньше времени, чем долгие формальности на границе с каждой стороны. Паспорта очень внимательно изучали, перед тем как позволить пассажирам пройти сквозь официальные ворота в Европу.

Я ступила на крошечный греческий остров Кос и побродила по городу, пока ждала ночного парома в Афины. Бело-голубой полосатый греческий флаг сменил красно-белый турецкий. Вместо римского появился греческий алфавит. На острове стояли две мечети, но церквей было гораздо больше, их шпили украшал греческий православный крест.

Признаки греческого экономического краха, который случился год назад, были везде – практически каждый второй магазин был или закрыт, или стоял пустым.

Я спросила, где найти ресторан, где подают местную еду, и в конце концов оказалась в «Mummy’s Cooking», таверне на тихой улочке, которой заправляет одна семья. Мать семейства, полная дама, скорее бабушка, показала мне кухню, открыла крышки различных кастрюль, где готовилось жаркое из овощей, которое в период Великого поста готовится в гораздо больших объемах, чем обычно. Но я изголодалась по свинине, и мой аппетит еще усилился, когда я лицезрела палки салями и куски ветчины, свисавшие с крюков в гастрономе. Они наполняли воздух сладким ароматом копченостей. Также по пути я видела многочисленные вывески – предлагались свиные сувлаки, свиные гиро и сэндвичи с беконом.

Сын хозяйки усадил меня за столик и тут же принес тарелку с большой свиной котлетой, которую потушили, предварительно обжарив. Она была покрыта сыром, помидорами и репчатым луком. Я спросила его, как называется это блюдо.

– Это мамина свинина! У блюда нет названия! – ответил он, целуя кончики пальцев, а потом широко их разводя многозначительным жестом.

Свинину подавали с пилавом из риса и вермишели и фаршированными виноградными листьями, которые напомнили мне о Турции. А после обеда, пока я гуляла по городу, я видела самые разнообразные знакомые вещи. В одном кафе маленькие чашечки нефильтрованного крепкого кофе называли греческим кофе. В кондитерских желе, посыпанное сахарной пудрой, называлось «Greek Delights». Треугольники из вытяжного теста, фаршированные шпинатом, называли не борек, а спанакопита. В барах мужчины пили стаканчики анисовой водки узо, и от этих стаканчиков пахло подозрительно похоже на ракию. Турецкая сладость халва была переименована в хайлоглу. Мясо, которое жарилось на вертикальных вертелах, называлось сувлаки и гиро, а не кебабы. Я также увидела в меню много йогуртов, а после того, как я заказала йогурт в одном кафе, я проглотила огромный десерт – стакан жирного молочного продукта с медом и взбитыми сливками сверху. На самом деле йогурт был таким хорошим на протяжении всего Шелкового пути, что мне потом было сложно наслаждаться им в других местах, в особенности в Америке, где «греческие» йогурты по непомерно высокой цене начали наводнять супермаркеты.

В ожидании парома я разговорилась с одной дружелюбной гречанкой. Она сказала, что греки и турки по сути одинаковые. Она определенно была такой же дружелюбной и гостеприимной, как турки, постоянно предлагала мне взять купленную ею коробку шоколадного печенья, после того как узнала, какое далекое путешествие мне предстоит.

– Когда я приехала в Турцию, у меня совсем не возникало ощущения, что я нахожусь за границей, – призналась она мне. – Все было таким знакомым.

– А как насчет религии? – спросила я.

– Да, этим мы отличаемся. Но я не понимаю, почему люди разных вероисповеданий не могут жить вместе?

Она рассказала мне про своего деда – историю, подобную многим, которые я слышала в Турции, только тут все было наоборот. Ее дед родился в Турции, но был вынужден переехать в Грецию, потому что был христианином.

Паром был восьмипалубным огромным судном с ресторанами, казино и каютами, которые были полностью заполнены пассажирами, стремящимися вернуться домой на праздники. Создавалось впечатление, что паром особенно популярен у греческих водителей грузовиков, которые загнали на борт свои машины, а также владельцев домашних животных, которые везли собак и кошек в переносках. Мне повезло, что удалось купить билет. Я быстро заснула, меня укачало легкое покачивание морских волн, но после полуночи я проснулась, так как начинался шторм. Я прогулялась по судну, качаясь, словно пьяная, хватаясь за поручни, чтобы удержать равновесие. Пассажиры и обслуживающий персонал спали на своих местах, словно весь корабль попал под действие каких-то чар. Я ругала себя за решение отправиться на пароме, но вернулась в каюту и в конце концов тоже заснула.

Паром причалил у Афин на рассвете, поднимающееся над горизонтом солнце окрасило промышленную окраину древнего города медово-оранжевым цветом. У меня было свободное утро, я села на поезд в город и направилась в Акрополь. Но в то утро он был закрыт, потому что была Страстная пятница, и я отправилась бесцельно бродить и обнаружила большой рынок поблизости. Он был полон посетителей, которые дали мне ясно понять, что баранина так же важна для греков в Пасху, как для мусульман в Ид ад-дха. Меня несколько раз задели по лицу бараньей конечностью – торговцы с бочкообразными грудными клетками носили туши на спине. Бойко шла торговля на прилавках, где торговали посудой, они продавали большие вертела и грили. Помимо мяса на рынке продавали красивые маслины и оливки, которые по цвету варьировались от темно-фиолетовых до бледно-зеленых. Также предлагались большие куски сыра и банки с медом. Я купила всего понемногу, взяла такси до автобусного вокзала и едва успела. Автобус тронулся в путь, как только я в него села, и когда я опустилась на свое место, у меня очень сильно заболела голова. Помогло мое умение спать в некомфортабельных видах транспорта.

Когда я садилась на второй ночной паром, мигрень продолжала меня мучить. Везде вокруг я слышала голоса американцев. Я встречала очень мало американцев на Шелковом пути, но после приезда в Грецию они были везде – студенты, которые учатся по обмену, отдыхали во время весенних каникул, встречались семьи с плачущими детьми, пожилые пары с круизных судов гуляли по городу в дневное время. Я слышала разговоры о Болгарии и «Mакдоналдсе», а также ворах-карманниках в Калифорнии. Слыша, как американцы болтают вокруг меня, мне внезапно стало одиноко. Я почувствовала, что оторвана от других людей. Но я не завидовала пешим туристам, которые бесконечно перебираются с места на место и жалуются на дорогу. Я почувствовала некоторое превосходство от того, что у моего путешествия есть цель, а у них ее нет. Но на самом деле есть ли она? Какую именно цель я преследую? Я все еще пытаюсь выяснить, откуда пошла лапша, или я утверждаюсь в своей независимости? И как я – мы – буду жить, после того как мое путешествие закончится?