Книга теней - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Тирнан cтр.№ 34

– Я не хочу, чтобы ты сегодня ехала туда, – сказала Бри.

Я почувствовала, что у меня перехватило горло.

Бри сняла соринку со своих голубых шелковых брюк, потом стала внимательно рассматривать свои ногти.

– Я думала, что хочу, чтобы мы все делали вместе, – сказала она. – Но я ошибалась. Чего я действительно хочу – чтобы Виккой занималась только я. И я очень стараюсь. Я посещаю все круги, не пропустив ни одного. Я нашла тот магазин практической магии. Я хочу, чтобы Викка была только для меня и Кэла. А ты его отвлекаешь. При тебе он становится каким-то рассеянным. Особенно теперь, когда ты вроде бы умеешь делать заклинания. Я не знаю, как ты там все это сделала, но Кэл только об этом и говорит.

– Не могу поверить, – прошептала я. – Боже мой, Бри! Для тебя Кэл важнее меня? Важнее нашей дружбы?

Горячие слезы хлынули из моих глаз. Я со злобой вытирала их: мне не хотелось плакать перед ней.

Бри казалась менее расстроенной, чем я.

– Ты бы сделала то же самое, если бы любила Кэла, – заявила она.

– Бред собачий! – завопила я, когда она снова завела мотор. – Это бред, я бы так не сделала.

Бри круто развернула машину в обратную сторону, прямо посреди Уиллер-роуд.

– Знаешь, когда-нибудь ты поймешь, какую делаешь глупость, – горько сказала я. – Когда про это узнают наши ребята, они посмеются над тобой. Кэл – это только один из парней в длинном ряду. Когда он надоест тебе и ты его бросишь, тебе будет не хватать меня.

Услышав это, Бри помолчала, потом уверенно кивнула.

– Когда я и Кэл будем по-настоящему вместе и все успокоится, вот тогда и посмотрим.

Я взглянула на нее.

– У тебя бред, – запальчиво ответила я. – Куда мы едем?

– Я отвезу тебя домой.

– К чертям все это! – крикнула я и открыла дверцу со своей стороны.

Удивленная и испуганная, Бри так резко нажала на тормоз, что меня бросило вперед, и я чуть не разбила лоб о приборную доску. Я торопливо отстегнула ремень безопасности и выпрыгнула на дорогу.

– Спасибо, что подвезла, Бри, – сказала я, изо всей силы захлопывая дверь.

А Бри, отъехав метров двадцать, круто развернулась и со свистом пронеслась мимо меня по направлению к дому Мэтта. Я стояла на обочине, дрожа от злости и унижения.

За одиннадцать лег дружбы с Бри у нас были взлеты и падения. В первом классе она как-то принесла на ланч три шоколадных печенья, а у меня было два пирожных. Я предложила поменяться один на один, а она отказалась. Тогда я вырвала у нее печенье и быстро сунула его себе в рот. Не знаю, кто из нас больше испугался, она или я. Мы не разговаривали целую бесконечную неделю, а когда я принесла ей в подарок шесть сделанных вручную листов почтовой бумаги, на каждом из которых стояла тщательно выведенная цветными карандашами буква «Б», мы помирились.

В шестом классе она попросила у меня списать тест по математике, а я отказала. Мы не разговаривали два дня. Она списала у Робби, и мы больше никогда об этом не вспоминали.

В прошлом году мы затеяли самую безобразную за все годы нашей дружбы свалку: пытались выяснить, что такое фотография – искусство или ремесло, когда любой болван может схватить удачный момент. Я не помню, кто из нас что отстаивал, но кульминацией этого спора стала дикая драка у нас на заднем дворе. И только подоспевшая мама сумела прекратить ее.

Тогда мы не разговаривали две с половиной недели, пока обе не подписали пакт о примирении. У меня даже сохранилась его копия.

Мне было холодно. Я застегнула молнию на куртке до самого подбородка, подняла капюшон и зашагала к дому Мэтта, но вовремя поняла, что идти придется слишком долго. Слезы ручьем бежали по моему лицу, я никак не могла унять их. Как могла Бри так поступить со мной?

В расстройстве я развернулась и пустилась в долгий путь домой.

Остроконечный месяц казался таким близким, что при желании я могла бы различить кратеры на его поверхности. Я вслушивалась в звуковую симфонию ночи, создаваемую насекомыми, зверями, птицами. Зрение и слух у меня обострились. Я могла разглядеть насекомое на дереве за шесть метров отсюда, птичьи гнезда высоко на деревьях, а в гнездах – круглые головки спящих птиц. Я слышала биение птичьих сердец и чувствовала тяжкий ритм своего собственного сердца.

Я постаралась подавить свои чувства и крепко зажмурила глаза, но слезы продолжали литься.

Я не знала, сможем ли мы с Бри выйти когда-нибудь из этого положения. И плакала об этом. И еще плакала оттого, что все случившееся означало: теперь Кэл и Бри будут вместе. Она этого добьется. Я плакала так, что у меня заболел живот: я понимала, что теперь должна наглухо закрыть все двери внутри себя, двери, которые совсем недавно были открыты настежь.

Каждый раз, когда вы влюбляетесь, будь это камень, дерево, любовник или дитя, знайте, что к вам прикоснулась великая магия.

Сабина Фальконуинг, в кофейне Сан-Франциско, 1980 г.

На следующий день рано утром зазвонил телефон. Это был Робби.

– Что происходит? – спросил он. – Вчера ночью Бри сказала, что ты больше никогда не придешь на круг.

Предположение Бри, что я так легко сдалась, взбесило меня. С трудом сдерживая себя, я ответила:

– Это не так. Этого хочет она, а не я. В следующую субботу будет праздник Самхейн, и я обязательно приду.

Робби помолчал несколько секунд.

– А что произошло между вами? Вы же лучшие подруги.

– Тебя это не касается, – коротко ответила я.

– Ты права, – сказал он. – Может быть, я и не хочу этого знать. Ну ладно, мы встречаемся на кукурузном поле, к северу от города, с другой стороны дороги от того места, где праздновали Мабон. Собираемся в одиннадцать тридцать, и если мы решим, что хотим быть посвященными в ученики новой группы ведьм, это должно произойти именно в полночь.

– Класс! А ты… ты собираешься пройти посвящение?

– По-настоящему мы об этом еще не говорили и пока ничего не решили. Кэл просил каждого из нас подумать, потому что это очень личное дело. Да, и каждый должен что-то привезти. Я по своей инициативе сказал, что ты захватишь цветы и яблоки.

– Спасибо, Робби. – Я искренне поблагодарила его. – Надо как-то специально одеться?

– Черное или оранжевое. Завтра увидимся.

– Хорошо, и еще раз – спасибо.

Церковь в этот день была полна, как всегда. Отец Хочкисс в своей проповеди сказал: самое главное, чтобы в оборонительной линии не было разрывов, дабы дьявол не смог проникнуть в наши души.

Я наклонилась к Мэри-Кей.