Темное удовольствие - читать онлайн книгу. Автор: Джена Шоуолтер cтр.№ 26

Но Рейес не жил в страхе, потому что уже тогда был настоящим воином. Он был самоуверенным и высокомерным и не сомневался в своем успехе в битвах с врагами и любовных состязаниях с женщинами. Он убивал без сожалений, овладевал любой женщиной, которой нравился, учил ее находить удовольствие в боли, нисколько не задумываясь о последствиях.

Одни из его бывших любовниц насмерть забивали своих партнеров, другие предпочитали, чтобы били их. Все они становились лишь подобием тех, кем были до встречи с ним, и отчаянно стремились к боли.

Он не сделает этого с Даникой и не позволит своим друзьям причинить ей вред. Какой бы ни была ее цель. Он так много пережил, чтобы ее спасти, так отчаянно желал, чтобы она была с ним рядом, и теперь думал, что не сможет больше нормально жить без нее. Или он завоюет ее симпатию, чтобы она не смогла предать его, или не даст ей больше общаться с охотниками.

Решено, кивнул Рейес самому себе. Он просто не мог отпустить Данику. Она… облегчала его страдания, вдруг понял он. Каждый раз, оказываясь рядом с ней, он ощущал, как утихала жажда боли. Ни разу у него не возникло желания спрыгнуть с крыши крепости. Ни разу он не жаждал переломать себе кости и повредить внутренности. Он довольствовался лишь несколькими легкими порезами. Удивительно.

– Спасибо за еду, – нехотя пробормотала Даника и положила в рот еще одну виноградину.

– Не за что.

На ее щеках появился легкий румянец, дрожь в руках почти исчезла. Ее щеки по-прежнему были испачканы грязью, но сетка голубых вен, покрывавших лицо, исчезла.

– Когда доешь, прими душ.

Она напряглась, но не взглянула на него.

– Это лишняя трата времени.

– Не важно.

– А что, Аэрон не разговаривает с немытыми женщинами? – огрызнулась она. – Я и не предполагала, что демоны так серьезно относятся к личной гигиене.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, – сказал он, вздохнув. – Чтобы твои мысли прояснились. Тебе понадобятся силы. И душ поможет.

Даника немного смягчилась.

– Отлично, но я не стану принимать душ, пока ты в комнате.

– Какая жалость, – пробормотал он.

Взгляд ее блестящих зеленых глаз сделался пронзительным.

– Что ты сказал?

Когда она смотрела на него, его каждый раз охватывало сильное желание. И даже сейчас он ощутил возбуждение, и ему отчаянно захотелось прикоснуться к ней.

«Нельзя. Ты же знаешь».

– Одежда в комоде. Бери все, что необходимо.

Не сводя с него глаз, Даника положила в рот виноградину и раскусила.

Его желание становилось нестерпимым. Он представлял, как эти острые белые зубки снова впиваются в его кожу. Острая боль… наслаждение… непередаваемый восторг. Ангел уносил его на небеса.

Ангел? Рейес понимал, что опасно мечтать о подобных вещах, но ничего не мог с собой поделать. Его душа кричала о том, что она принадлежит ему. Они созданы друг для друга.

Но Рейес сомневался, что Даника согласилась бы, и это только к лучшему.

Но если она желала его так же сильно, как он ее, разве он сможет ее отвергнуть? Разве сможет удержаться и не овладеть ею? И если он овладеет ею, как будет жить дальше, зная, что навредил ей? Демон Боли развратит ее, она станет жить лишь ради того, чтобы причинять страдания.

Однако эти печальные размышления не охладили его возбуждения.

– Я скоро вернусь, – сказал Рейес.

Взгляд Даники скользнул по его телу, и, заметив его возбуждение, она покраснела и поспешно отвернулась, едва не подавившись виноградом.

– Конечно. Не торопись.

Если бы она только узнала о его огромной жажде страданий и о том, что он терял разум, не испытывая боли, если бы рассказала об этом охотникам… Это закончилось бы очень плохо.

Он должен соблюдать осторожность. И, несмотря на свою страсть к Данике и на желание облегчить мучения, в которые превратилась ее жизнь, он должен быть очень осторожен. И его удивляло, что теперь он не хотел причинять боль, а, наоборот, старался ее смягчить.

Вздохнув, он повернулся, чтобы уйти.

– Рейес, – позвала Даника.

Он обернулся к ней:

– Да.

– Мы с тобой знакомы, – с неожиданной застенчивостью произнесла она, – но я почти ничего о тебе не знаю.

– А ты хочешь узнать больше?

Она кивнула.

Интересно, она действительно хотела это знать или добывала информацию для охотников? Рейес вдруг подумал, что ему нет дела до ее тайных мотивов, и сейчас хотел, лишь чтобы это было интересно лично ей. Хотел, чтобы она желала узнать о нем, потому что он ей небезразличен.

– И что именно ты хочешь узнать?

Даника пожала плечами, проведя пальцем по черному одеялу. Ее щеки порозовели.

– Как давно ты здесь живешь? Есть ли у тебя увлечения? А дети? О чем ты мечтаешь?

Вполне невинные вопросы, подумал он.

– Я живу здесь гораздо дольше, чем ты живешь на свете. У меня только одно увлечение – оружие. Люблю собирать его, чистить, коллекционирую разные экземпляры. Детей у меня нет. – Он всегда боялся причинить им боль. А что еще хуже, пережить их, ведь они были бы смертными. Рейес жалел Мэддокса, которому однажды придется испытать это горе. – Я мечтаю… – «О тебе». – О покое, о жизни без боли.

– Что…

– Я рассказал достаточно, чтобы ты чувствовала себя спокойнее в моей комнате. Тебе пора в душ. Я вернусь через полчаса. Будь готова. Мы выясним все, что сможем, о твоей семье.

– Через двадцать минут.

Их взгляды встретились. В ее глазах сияла решимость и… ненависть? К нему? К Аэрону?

– Возвращайся через двадцать минут.

Рейес кивнул, чувствуя, что уже начинает скучать по ней.

– До встречи.

Рейес торопливо шел по коридору, ведущему в личные покои Люсьена, стараясь не попасться на глаза другим воинам. Он был слишком взволнован, его тело по-прежнему пылало от возбуждения. Ему понадобились неимоверные усилия воли, чтобы оставить Данику одну. Он представлял, как вода струится по ее телу, собираясь в пупке, а затем стекает у нее между ног.

Он представлял, какова она на вкус. Сладкая, как ангел, которым кажется? Или остро-пряная, как дьяволенок в ее глазах? Его демон тоже хотел это узнать, мечась по закоулкам разума Рейеса и едва не плача от любопытства.

– …посели Вилли в соседнюю комнату, – раздался из-за двери приглушенный голос Аньи.

Демон Рейеса с каждой секундой все громче выражал свое недовольство, и ему приходилось напрягать слух, чтобы что-то расслышать.