Но и за частоколом запахи оказались не лучше. Все селение воняло, точно большой нужник.
Главная улица представляла собой грязную дорогу, петлявшую между неприглядными хибарками, какими в Ливене побрезговали бы даже нищие. Кое-где на покосившихся ступенях сидели неухоженные старики, у некоторых не хватало руки или ноги. Наперегонки с тощими собаками бегали выряженные в лохмотья дети. Стоило им заметить чужаков, как все игры были забыты и вокруг пришельцев собралась толпа страшноватых уродцев со смешанными расовыми признаками.
– Это мои гости! – объявил Ситульф важно. – Всякий сможет поглядеть на них вечером в моем дворце!
– Интересно, каков тут дворец? – негромко произнес Бертран. – После всего, что мы тут увидели, я не удивлюсь, если он окажется собачьей конурой.
Путешественники еще долго петляли по грязной улочке, пока не вышли на площадь, размерами чуть большую, чем двор перед домом Каспара в Ливене. Площадь была немощеной, в центре возвышалось несколько кривых столбов с перекладинами.
Это были виселицы.
– Тут мы казним преступников, – пояснил Ситульф, а его воины закивали. – Тех, кто недостоин отдать свою плоть родичам.
– Недостоин отдать плоть? – удивился Углук. – Они что, поедают своих мертвецов?
– Тихо, – одернул его Каспар.
Дворец старосты представлял собой длинную конюшню, разделенную перегородками на сколько-то «залов». В некоторых из них, судя по блеянию и мычанию, содержался скот, в других были кладовые, в третьих жили и принимали гостей.
Ситульф так и сказал:
– Вы можете заночевать в зале для гостей. Вас туда проводят.
Каспар благодарно поклонился. Их провели через главный вход, потом сопроводили по длинным коридорам с дощатыми полами и, наконец, доставили в узкое помещение, где вдоль стены стояли лавки, а свет проникал в прореху между крышей и стеной.
– Располагайтесь, – сказал сопровождавший гостей воин, коренастый и широкоплечий, с зеленоватой кожей. – Сейчас вам принесут поесть и выпить, а вечером в вашу честь Ситульф устраивает пир. Там вы сможете рассказать о своих странствиях.
– Благодарим Ситульфа за хороший прием, – ответил Каспар как можно приветливее. – А скажи, как вы называете свой край?
– Туманные долины, – ответил воин и вышел.
84
Через некоторое время две закутанные с ног до головы в бесцветное тряпье женщины принесли большой кувшин и широкое деревянное блюдо с едой. На чужаков они смотрели со страхом, шарахаясь в сторону при каждом их движении.
– Что тут у нас?
Женщины еще не ушли, а нетерпеливый Углук уже приступил к изучению угощения. Оно состояло из каравая темного, плохо пропеченного хлеба, вареной рыбы и куска молодого, еще мягкого сыра. Путешественники не привередничали, и вскоре поднос опустел.
– Аккуратнее с напитком, – предупредил Каспар, когда Фундинул заглянул в кувшин. – Кто знает, что они называют пивом.
– Я это пить не стану, – заявил гном. – Пахнет, как из болота.
Каспар склонился над кувшином и тоже понюхал; содержимое этого сосуда нисколько не напоминало пиво.
– Поели, и то хорошо, – сказал Каспар. – Теперь надо выяснить, в каком мы тут положении – гости или все же пленники?
Он приоткрыл скрипучую дверь и выглянул в коридор. У стены дремали двое стражников, при виде Каспара они вскочили на ноги.
– Нам что – нельзя выходить? – спросил он.
– Можно, – сказал один из часовых. – Но мы будем вас сопровождать.
– Понятно. – Каспар вернулся в комнату.
– Ну как там, ваша милость? – спросил гном.
– Мы под надзором, но, если вздумаем выйти, никто нас держать не будет.
– Так, может, пора дать деру? – предложил Углук.
– Рано. Я бы хотел купить у них продуктов – козий сыр совсем неплох. И, если повезет, хорошо бы достать лошадей.
– И мула! – добавил Фундинул.
– Разумеется.
До вечера они скучали и дремали по очереди. Если просились в туалет, часовые их провожали к деревянной бочке в конце коридора и внимательно следили за тем, как чужаки справляли нужду.
Со двора доносились стук копыт, голоса и отдаленный звон наковальни.
Когда стало совсем темно, за ними прислали гонца – широкоплечего воина в медвежьей шкуре с вонючим масляным факелом.
– Староста Ситульф приглашает вас на пир! – произнес он.
– Мы идем, – сказал Каспар.
– Как быть с оружием? – спросил Бертран.
– Возьмем с собой, если сделают замечание, скажем – не знали обычаев.
Каспар посмотрел на Фундинула и вздохнул: чехол с топором за его спиной выглядел слишком воинственно – с топорами по гостям не ходят. Как, впрочем, с луками и колчанами – это касалось Аркуэнона.
– Что ж, пойдем как есть.
Их снова сопроводили по длинному и темному коридору и доставили в большой зал. На его стенах горели факелы, горький аромат древесной смолы смешивался с запахами жареного мяса и потных тел. Вдоль стен стояли длинные столы, за ними сидели исключительно мужчины – воины и простые селяне. Судя по крикам, они уже были навеселе.
Один стол располагался на возвышении, за ним сидели Ситульф и двое приближенных воинов.
– Идите за мой стол! – воскликнул староста, увидев гостей. – Мы уже начали веселье!
Места за главным столом было достаточно, но воины Каспара Фрая сели тесной кучкой. На то, что они пришли с оружием, никто не обратил внимания, но в радушии старосты Каспар подметил фальшь.
– Угощайтесь. – Ситульф повел рукой вдоль стола. – Пейте и веселитесь, здесь все для вас!
– Спасибо. – Каспар вежливо поклонился. – Обычаи нашей страны запрещают пить хмельное, но мы с удовольствием отдадим должное вашим угощениям.
Услышав о запрете, Ситульф расхохотался:
– Какой странный обычай! Ну как хотите, нам больше достанется!
Особым изобилием пир не отличался, хотя те блюда, что предложили гостям, наверняка были в Туманных долинах роскошью. Жареная козлятина, дичь, копченая рыба – все подавали на стол в глубоких мисках, в которые полагалось лазить руками.
Непривычные к такому гости ели мало, только Углук не отставал от хозяев.
– Расскажи мне, откуда вы прибыли, – потребовал Ситульф, – и как оказались в наших краях?
– Мы идем на восток, возвращаемся на родину, выполнив задание нашего правителя.
– Что за задание?
– Захоронить прах его предка в центре Синих лесов. – Каспар вовсе не собирался рассказывать о добытом в Башне Ужаса артефакте. – Колдуны предсказали, что в этом случае род его продлится еще на тысячу лет и никогда не лишится власти.