– Значит, явился, – проворчал Кремптон. – И где те двести тысяч дукатов, что вы должны мне уже три года?
Несколько лет назад мессир Дюран попросил лорда поймать Каспара Фрая, пообещав за это огромные деньги. Попытка провалилась, а Кремптон с тех пор не видел ни мага, ни обещанного золота.
– Ты не поймал Проныру, и я ничего тебе не должен.
– Так не пойдет! – Кремптон гневно замахал рукой. – А неустойка? Я потерял чуть ли не сотню солдат, кучу денег истратил на наемников, калхинуда прилетела с раной и теперь так воет по ночам, что содрогается замок!
– Я ее вылечу, лорд, – сказал маг. – И заплачу тебе достаточно, чтобы ты забыл обо всех потерях. Но все это – в обмен на одну услугу.
– И на какую же?
– Ты должен поймать и доставить мне нашего общего знакомого – Каспара Фрая.
– Что, напасть на Ливен? – Кремптон захохотал, гулкое эхо заметалось по залу. – Я еще не сошел с ума, маг, у герцога сильное войско!
– Дослушай меня, лорд, – одернул маг хозяина замка. – Каспар Фрай сегодня вступил в твои владения. Я заплачу тебе сто тысяч золотых, если ты поймаешь его и доставишь мне живым.
– Э… мессир. Вы сильный маг, я это знаю, почему же вы сами не можете поймать его?
Дюран вздрогнул, под черной накидкой что-то сухо зашуршало, будто старая змеиная кожа.
– Ты хочешь знать правду?
– Ну… Гм, если можно… – развел руками Кремптон. Он боялся пришлого мага, но очень хотел золота. Много золота.
– Его защищают древние силы, которые мне неподвластны, это магия ордена Золотого Единорога, а ее одолеть нелегко.
– Да? Звучит не очень-то приятно, но что я могу противопоставить магии этого ордена?
– Иногда простые способы – самые верные.
– Ну хорошо. А что делать с остальной компанией Фрая? Ведь он, наверное, путешествует со своими зверушками, как в прошлый раз?
– Если сумеешь пленить всех живыми, получишь сто пятьдесят тысяч. И это мое последнее слово.
По тону мага лорд Кремптон понял, что торговаться дальше не имеет смысла, хотя ему ужасно хотелось накинуть еще сотню-другую тысяч.
– Я согласен. Но как же тогда быть с раненой калхинудой?
– Мы отправимся к ней прямо сейчас, – сказал маг; его капюшон качнулся, на мгновение открыв изуродованное лицо. – Это будет первым взносом с моей стороны, а потом я тебе скажу, куда посылать рейтар.
17
Кремптон спустился с трона и, подойдя к узкой двери, распахнул ее, открывая доступ в небольшую комнатку – размером три на три ярда.
Это был персональный лифт, лорд им очень гордился.
– Прошу, – сказал Кремптон, пропуская мага вперед, после чего крикнул в слуховое окно: – А ну шевелись, дармоеды! Мне срочно нужно вниз!
Надсмотрщики ударили бичами, находившиеся в подвале рабы навалились на тяжелые ворота, и лифт, скрипя и раскачиваясь, стал спускаться. Через некоторое время он остановился, лорд распахнул дверь и зашагал по мрачному коридору подземелья.
Маг не отставал, придерживая край длинной, волочащейся по полу накидки.
Добравшись до высокой, закрывающей проход решетки, Кремптон остановился.
– Да, мой лорд! – С другой стороны показался тюремный стражник с факелом.
– Я хочу пройти в третий коридор.
Тюремщик повернулся и крикнул куда-то в глубь подземелья:
– Третий коридор!
Из темноты выскочил другой стражник, одетый в какие-то обноски. Свет факела освещал его лицо, бледное и изможденное, как у узника.
Лишь после его появления первый стражник достал большой ржавый ключ и, сунув его в замок, дважды повернул. Решетка открылась со скрипом, похожим на стон, будто нехотя пропуская гостей внутрь подземелья.
Второй стражник взял из стоящей у стены бочки еще один факел, запалил его и засеменил вперед, показывая дорогу.
Лорд Кремптон следовал за ним, чувствуя прилив гордости: чтобы построить эти подземелья, он пригласил лучших архитекторов и каменщиков, а его сокровищницы были самыми неприступными, таких не имел даже король.
Многие из хранившихся там диковин стоили целое состояние, а строители и архитекторы, построившие это чудо, навсегда остались замурованными в стенах.
Лорд и маг спустились еще на три яруса, прошли по мрачной галерее и оказались в просторном, поражающем своими размерами гроте. В его глубине располагалась просторная ниша, забранная решеткой из толстых прутьев; особый блеск металла говорил о том, что в сплав добавляли серебро.
Из ниши тянуло нестерпимым зловонием. Тюремщик зажег висевшие на стене факелы, свет побеспокоил находившееся за решеткой существо. Оно вздрогнуло и открыло полные злобы глаза.
– Маг-г, – прохрипело оно, скрежеща когтями по прутьям, – вас-с-с я нен-навиж-жу больш-ше всего!
Чудовище встряхнуло решетку с такой силой, что с потолка посыпались мелкие камешки. Калхинуда вытянула лапы в тщетной попытке добраться до незваных гостей и испустила вопль, от которого у лорда Кремптона заложило уши.
– Что ее так беспокоит? – спросил Дюран.
– Тот колдун, что был с Фраем, обработал стрелы «сухим заклинанием», – ответил Кремптон. – Стрелы мессир Кромб потом вынул, но этого оказалось недостаточно. Даром что демон, а почти вся сгнила. Даже летать не может, никакого от нее толку.
– Ш-ш-штоб ты сдох… Ш-ш-штоб тебе в дерьме утонуть… – злобно прошипела калхинуда.
– Не надо злиться, демон, – маг шагнул вперед, – я в силах справиться с «сухим заклинанием» и умерить твои страдания.
– Что ты мож-ж-жеш-ш-шь знать о моих-х-х с-страданиях-х-х?
– Многое. – Мессир Дюран сбросил с головы капюшон.
Калхинуда зашипела, а тюремщик свалился без сознания. Лорд Кремптон поспешно отвернулся.
– Итак, если вопросов больше нет, приступим, – произнес Дюран, поднял руки, и в его пустых глазницах зажегся синий огонь. Между ладонями заискрили синие стрелы, они слились в единый поток и, закручиваясь, потрескивающими жгутами потекли в сторону демона. Синее пламя осветило калхинуду, и Кремптон снова отвернулся – пораженная «сухим заклинанием» калхинуда выглядела ужасно.
Под полом что-то тяжело ухнуло, и стало тихо.
– Все, теперь мы можем идти, – сказал маг, и лорд осторожно повернулся к клетке. Калхинуды видно не было, она забилась в темноту и не подавала признаков жизни.
Тем же путем они вернулись к лифту, Кремптон отдал новый приказ, и рабы вновь принялись за работу. Подъем занял чуть больше времени, но через несколько минут лорд и маг снова были в тронном зале.
– Это был аванс, – напомнил мессир Дюран, и его голос показался лорду более зловещим, чем прежде. – Надеюсь, ты отработаешь его.