Каспар заметил это, но не успел порадоваться. Раздался грохот, а затем что-то нестерпимо яркое и жаркое пронеслось совсем рядом, опалив землю и заставив вспыхнуть редкие кустики высохшей травы. Каспар почувствовал на спине такой жар, будто кто-то приложил его раскаленным утюгом, мардиганец всхрапнул и едва не споткнулся – от его гривы запахло паленым.
Любопытство было сильнее боли: Каспар посмотрел вправо и увидел уносящийся огненный вихрь, который стелился над самой землей, а получившие ожоги лошади понесли с такой скоростью, что приходилось только удивляться.
Быстро обернувшись, Каспар увидел снова страшную картину: над степью несся еще один огненный шар, под которым подскакивали и разлетались в горящие клочья всадники вместе с лошадьми.
Вскоре новая волна жара догнала беглецов и накрыла их, подпаленный Шустрик, роняя с губ розоватую пену, стал обходить группу мардиганцев.
Каспар снова оглянулся – даже понеся большие потери, уйгуны упрямо гнали коней вперед, за ними, в пыльном облаке виднелись силуэты гельфигов с развевающимися косами и рослых наемников.
Треск рваной жести раздался слева, и Каспар увидел, что прямо на его отряд несутся два шара бушующего пламени, позади которых кружится в раскаленных вихрях горящая трава.
«Все, конец», – только и успел подумать Каспар, однако неожиданно огненные шары изменили направление и, взяв чуть левее, пронеслись перед отрядом – ярдах в сорока.
– Они что, играют с нами?! – проорал Каспар, обращаясь к мессиру Маноло, который скакал, придерживая рукой шапочку. Тот утвердительно кивнул и показал на небольшую возвышенность – единственную на всем видимом пространстве.
Тем временем огненные шары сделали разворот и покатились в обратную сторону, издавая жуткий свистящий рев.
На этот раз они прошли позади группы, довольно близко, подпалив лошадям хвосты и заставив кричать от боли всадников. Снова запахло паленой кожей, и Каспар понял, что его неприкрытая шея – сплошной ожог.
Справа Каспара начал обходить Аркуэнон, длинные волосы эльфа наполовину обгорели, хвост его лошади тоже. На ее спине и крупе виднелись вздувшиеся пузыри.
Углук сорвал раскалившийся шлем и отбросил в сторону, а жар между тем опять возвращался. Снова запекло огнем шею Каспара, а его конь начал жалобно повизгивать, однако не падал, держался.
Задымился плащ мессира, Каспар, зажмурившись и быстро посмотрев вверх, припал к опаленной гриве, у него было такое ощущение, будто он сунул голову в кузнечный горн. А еще за эти короткие мгновения Каспар разглядел в жутком пламени оскаленный в безумной улыбке череп – огненный шар висел прямо над скачущим отрядом и медленно его поджаривал.
119
На полном скаку отряд вылетел на возвышенность, и бойцы, не дожидаясь команды, попрыгали на землю. Всем казалось, что на лошадях опаснее, хотя защиты от огня в этом пустынном краю не существовало.
– Держите лошадей, лошадей держите! – прокричал Каспар, пытаясь удержать своего мардиганца, который ронял с губ пену, храпел и пытался вырваться, чтобы убежать еще дальше.
– Намочите им водой морды! – подал идею Углук. Все схватились за мешки, и это действительно помогло.
С пригорка хорошо было видно, что в игре участвуют пять огненных драконов. С ревом и грохотом, от которого становилось больно ушам, они носились над землей и рассекали силы уйгунов на сектора. Можно было не сомневаться, что теперь уйгунам не до отряда Каспара Фрая: маленькие, словно игрушечные всадники вспыхивали один за другим, когда огненные шары прокатывались над ними, с каждым заходом опускаясь все ниже.
Это было настолько жуткое и вместе с тем завораживающее зрелище, что Каспар и его бойцы, позабыв про ожоги, с разинутыми ртами следили за тем, что происходило в долине.
Раскаленные вихри подхватывали лошадей, и те вспыхивали на скаку, распадаясь в тонкий прах вместе с всадниками.
Неизвестно, как долго огненные драконы наслаждались своей мощью. Каспар очнулся, когда от горизонта и до горизонта не стало видно ни одного всадника.
Огненные смерчи еще раз прошлись над пустыней, проверяя, не осталось ли где что-нибудь живое, затем выстроились в шеренгу и двинулись в сторону возвышенности.
– Теперь все, – как-то вполне буднично произнес мессир Маноло.
– Мы что же, умрем? – спросил Бертран. В его голосе сквозила надежда, что мессир что-то придумает, как это случалось прежде.
– Увы!
– Но, может, есть какое-то зелье, мессир?! Зелье, которым можно заколдовать стрелы Аркуэнона! – закричал Фундинул, прижимаясь к дрожавшему Шустрику. По закопченному лицу гнома текли слезы.
– Огненных драконов не подстрелишь, – покачал головой мессир.
Каспар увидел, как после этих слов Аркуэнон, готовясь к смерти, распрямил плечи и прикрыл глаза.
– Что ж, по крайней мере я умру с мечом в руках, – торжественно произнес Углук, сжимая свой двуручник, как будто собирался помериться силами с накатывающимся огненным шквалом. – Ну-ка идите ко мне, мерзавцы! Так и быть, схвачусь с вами в последний раз!
Как будто услышав призыв орка, огненные драконы сомкнули ряды и, чуть снизившись, стали набирать скорость. От ярости они разогревались еще сильнее, было видно, как истекает от них струящийся жар, заколыхался воздух, задрожала земля, послышался нарастающий рев.
– Прощайте, друзья, – сказал Каспар. – Смерть будет быстрой, и это хорошо! Прощай, сынок Хуберт, прощай, Генриетта, прости, что не сумел выполнить твой наказ и вернуться живым!
Мысли о Генриетте натолкнули Каспара на еще одно воспоминание. Откашлявшись, он поднял правую руку и в неподражаемом стиле Генриетты, без единой ошибки, начертил в воздухе водный знак.
– Эй! – крикнул ему мессир Маноло, словно пытаясь остановить Каспара, однако было уже поздно. На мгновение уши словно заложило – такой абсолютной была тишина, а затем снова вернулись все звуки. Ревущие драконы начали сбавлять скорость, вокруг них закрутились черные трескучие протуберанцы, их ярость вместе с источаемым жаром стала ослабевать, а из иссиня-белых они превратились сначала в желтые, потом в красные ядра, похожие на остывающие металлические поковки.
Не долетев до холма ярдов сто, они обрушились на землю, подняв фонтаны грунта, и успокоились, став обычными булыжниками.
– Что же ты наделал?! – глядя на Каспара расширенными от ужаса глазами, произнес мессир Маноло.
– Как что? – Каспар хохотнул. – Я спас нас! Я нарисовал водный знак!
– «Водный знак»… – Мессир вздохнул и покачал головой. – Маги называют его «соединением».
– Соединением чего? – переспросил Каспар, чувствуя какой-то подвох.
– Сейчас увидишь.
Снова загрохотал гром, и невесть откуда взявшиеся тучи стали заволакивать небо. Сильный удар сотряс землю, все попадали в пыль вперемешку с лошадьми.