Икона и человек - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Ройзман cтр.№ 14

И он вдруг говорит:

— Сейчас я попробую позвоню им, скажу.

И вернулся в дом. Мы ждем. И тревожно на душе.

Вышел Валентин через десять минут. Бросил на ходу:

— Сейчас. Подождите.

Взял две пары рукавиц-верхонок и досочку. Мы подсунули досочку под клетку, взяли с Юрой вдвоем впереди, а он взял клетку сзади, и понесли ее к берегу Печоры. Орел встревожился и стал клекотать и очень сильно биться. Он цеплял плечами за решетку и обдирал крылья в кровь. И я боялся, что он не сможет лететь. Мы поставили клетку и открыли дверцу. Он продолжал биться и не мог ее найти. Потом вдруг спокойно вышел, остановился и замер. Свобода обрушилась и оглушила. И я испугался, что он не взлетит. Мы молчали. Было очень тихо. И вдруг орел взмахнул крыльями. И еще. И не мог подняться. Он сделал еще несколько резких сильных движений, и вдруг я понял, что он уже летит! Только летел он над самой травой и не мог набрать высоту. Но он летел! И я отошел в сторону и отвернулся, чтобы никто не видел…

Он сел метрах в двухстах, в кустарнике возле леса. И с деревьев поднялись встревоженные вороны и начали кружиться над тем местом, где он сел. И я испугался, что они на него нападут. И сказал об этом Валентину. Тот усмехнулся и говорит: «Не бойся, если он на них посмотрит — они сразу на землю упадут».

Мы попрощались с Валентином и поехали в Усть-Цильму. Нам всем было очень приятно и радостно на душе. И было ясно, что нам удалось сделать хорошее и важное дело.

Рано утром я приехал к Валентину. И он рассказал мне, что через несколько часов орел взлетел на вершину сухой ели. Вороны затихли. Орел сидел там до вечера, а потом взмахнул крыльями и улетел. И я совсем успокоился.

Мне досталось большое орлиное перо, которое я нашел на полу клетки. Я подарил его маленькой дочке. А сам думаю: вдруг оно волшебное? Когда время придет или беда случится — потрогаешь перо, и орел прилетит.

* * *

28 января в Екатеринбурге, под «Варежкой», какие-то знатные креативщики организуют рабочий митинг в поддержку Путина. И фишкой митинга, по замыслу организаторов, будет танк, на котором должны на митинг приехать рабочие УВЗ, где эти танки и производят. Ну, чтобы показать сетевым хомячкам и всякой там интеллигенции, кто они есть. И выказать тем самым всенародную поддержку Путину, дабы показать!..Как-то так: «Из-за леса, из-за гор показал мужик топор! Да не просто показал — его к х… привязал!»

Ну, что тут скажешь? История повторяется дважды…

Вот как она выглядела первый раз.

В 1992 году чечены пытались зайти в Тагил. Вели себя очень нагло и самоуверенно. Чуть что — забивали стрелки и приезжали с оружием. Вагонские пожали плечами — ну, с оружием, так с оружием…

Нашли танк Т-80, с новым двигателем, уже обкатанным, на заводском полигоне. За рычаги сел Вовка Малыгин по прозвищу Малыш и пошел через весь Тагил, разрывая асфальт и высекая искры на брусчатке. Никто не останавливал. Правильно — человек на стрелку торопится…

Самого наглого чечена застрелили прямо там, не разговаривая. На том все и закончилось.

Последствий особых ни для кого эта история не имела. Танк вернули, но был создан прецедент.

Согласитесь, первая история, хоть и жестокая, но эмоциональная и настоящая.

Попытка ее перенести в новый контекст выглядит натужно и нелепо.

А теперь дальше.

На этом месте, в Свердловске, у вокзала, уже был митинг. Да, тот самый митинг в 1943-м, когда провожали на фронт воинов знаменитого Уральского добровольческого танкового корпуса. Этот корпус был сформирован за счет добровольцев-заводчан, оснащен за счет личных средств и — вслушайтесь! — сверхурочного (1943 год!) неоплачиваемого труда заводских рабочих! Работали в основном женщины и подростки, которые стояли у станков на снарядных ящиках. Доски от разбитых ящиков разрешали ребятам брать на изготовление подшипниковых самокатов, на которых многие приезжали на работу. Знаменитый директор Уралмашзавода Борис Глебович Музруков у главной проходной, где памятник наркому Орджоникидзе, распорядился сделать специальную стояночку с загородкой для этих самокатов.

Конкурс среди добровольцев, отправляющихся на фронт, был больше двенадцати человек на место!

И когда корпус уходил на войну, людей выйти на прощальный митинг никто не уговаривал и не заставлял. Сами вышли.

Корпус прошел с боями всю войну и покрыл себя неувядаемой славой…

В 1962 году на этом месте поставили памятник воинам Уральского добровольческого танкового корпуса, который символизирует единство Фронта и Тыла. У подножия памятника установлена плита с надписью: «Здесь хранится земля, обагренная кровью уральских танкистов-добровольцев в ожесточенных боях под городами Орлом, Львовом, Прагой и Берлином в 1943–1945 годах».

И вот теперь, на этом месте, кто-то придумал провести митинг рабочих в поддержку Путина. И пригнать туда танк. Типа: «Вставай, страна огромная!»

Ну, хотите вы поддерживать своего кандидата, ну, поддерживайте его сердцем, делами, голосуйте за него, наконец. Зачем здесь показательные выступления?! Тогда была Война, Добровольческий танковый корпус и Победа. А у вас войнушка, танчики, и что, думаете — победка получится?!

Кто это придумал? В каком могучем мозгу сложились эти ассоциации?

Даже если нет совести, то должен быть хоть какой-то вкус?

Ох, блин, чего только здесь не насмотришься!..

Пришла девчонка, тридцать с небольшим, красивая, темноволосая. Нос сломан, синяки не сошли, и кровоизлияние в глаз. И все равно красивая. И мне кажется, что хорошая.

История очень женская и очень русская. Жила в Алапаевске, выучилась на швею, работала, ждала своего счастья. Вышла замуж по любви, родила сына. Муж стал выпивать. Потом его понесло, попыталась удержать, родила дочь, все бесполезно. Муж пил и умер. Осталась с двумя детьми, молодая, красивая, двадцать пять лет. Работы никакой не боится. Все сама. Но счастья-то хочется!

И вот через некоторое время познакомилась через интернет с Олегом. Замечательный парень! Переписывалась, родственные души. А потом он признался, что сидит в Тавде и сидеть ему еще три года… Расстроилась, поплакала, конечно, но что делать-то? Не бросать же теперь, да и жалко его…

И вот три года моталась из Алапаевска в Тавду, на свиданки ездила, передачи возила. Сына родила! Праздник был. И вот он освободился, приехал к ней в Алапаевск, она прописала его в родительский дом. И неделю они были счастливы…

Через неделю она с ужасом заметила у него следы уколов на руках. Она попыталась что-то сделать, начала ему выговаривать — он стал ее бить. Бил жестоко. Потом перестал таиться, кололся уже в открытую и потащил вещи из дома. Она терпела, потом пошла в милицию.