– Первый класс? Экономический? – уточнила девушка с безупречной профессиональной улыбкой.
– Экономический, пожалуйста.
– Назовите ваше имя.
– Мое имя? Зачем вам мое имя? – насторожился Джим. Ему казалось, что стоит только произнести вслух «Джим Симмонс», как тут же из всех углов набегут краснолицые капралы баттлеры и утащат их с Тони в тюрьму.
Заметив колебания клиента, девушка объяснила:
– Вы можете не сообщать вашего имени, и тогда в соответствующей графе мы просто напишем: имя не указал. В этом нет ничего страшного. Очень многие люди не желают, чтобы кто-то знал об их перемещениях.
– Да нет, я не делаю из этого какой-то тайны… – в поисках поддержки Джим оглянулся на Тони, но тот лишь пожал плечами. – Я не боюсь, что кто-то узнает о моих перемещениях. Я скажу свое имя… Меня зовут… – Джим напряг мозги, чтобы придумать себе новое имя. – Меня зовут Бокун Кукуманайзер… Да, Бокун Кукуманайзер, именно так.
– Бокун… Ку… куманай… зер, – с трудом повторила девушка. – Так?
– Да, так, – подтвердил Джим, наблюдая, как, шевеля губами, кассирша старательно вписывает данные в бланк. Наконец ей это удалось, и она снова обратила свой взгляд на Джима.
– Кому будете брать второй билет?
– Моему другу. Его зовут… Как тебя зовут?
Слышавший весь этот бред Тони на мгновение растерялся.
– Меня зовут… Варух Мардум… Шар…
– Мардум Шар? – уточнила девушка.
– Да-да, – вмешался Джим. – Мардум-Шар, через черточку. Через черточку – Варух Мардум-Шар.
Кассирша пожала плечами и занесла это имя в следующий бланк.
– С вас семьсот девяносто шесть реалов, – объявила она, подсчитав стоимость билетов. – Будете платить карточкой?
– Нет, у нас наличные, – ответил Джим и, достав из кармана деньги, стал отсчитывать засаленные десятки и пятерки. У Тони были ассигнации такого же достоинства. Отсчитав всю сумму, приятели подвинули этот ворох к кассовому окошку.
Девушка улыбнулась и начала быстро пересчитывать деньги.
– Все в порядке. Вот ваши билеты. Надеюсь, вам понравится летать с нашей компанией.
После того как билеты были куплены, возникла другая проблема – как провести оставшееся до посадки время. Джим, напуганный преследованиями полиции, предложил спрятаться на улице и пересидеть там, однако Тони сказал, что это неправильно.
– Если заметят, что мы прячемся по кустам, это непременно вызовет подозрение. Полицейский нас уже видел, и, уж конечно, он ходит где-нибудь неподалеку и при случае на нас посматривает.
– Думаешь?
Джим тут же огляделся, но полицейского нигде не увидел.
– И еще эта твоя дурацкая затея – выдумал себе какое-то непроизносимое имя. Если у нас спросят имена, как мы сможем повторить их, если у нас под рукой не будет билета?
– А ты запоминай, – посоветовал ему Джим. – И потом, никто не мешал тебе придумать для себя имя получше. Кстати, нам еще нужно сдать багаж.
– Это не багаж, это ручная кладь.
– Ты-то откуда знаешь?
– Я однажды родственников провожал.
– Ладно. Давай поищем, где можно чего-нибудь съесть, а то я с самого утра ничего не ел. Не было времени.
– Можно подумать, у меня было время. Ты же позвонил чуть свет. Я-то думал, действительно работу найдем, а оказались в полиции.
– Ну и что. Зато уже сегодня вечером мы окажемся в Сан-Лоисе, а через год, если все будет хорошо, станем лейтенантами.
– Всю жизнь об этом мечтал, – криво усмехнулся Тони.
– Ну ладно. Нечего нам тут стоять возле касс, внимание привлекать. Пойдем на второй этаж, там есть неплохое кафе, где мы поедим и сможем пока укрыться.
– Ты откуда знаешь, что там кафе? – удивился Тони.
– Да тоже как-то родственников провожал.
Стараясь не слишком обращать на себя внимание, друзья пересекли немноголюдный зал ожидания, поднялись по лестнице и, войдя в кафе, заняли места в самом дальнем углу. Заказав недорогое блюдо из картошки, они стали коротать время. Когда наелись, заказали колы и потягивали ее, банку за банкой, не желая покидать кафе.
Однако и здесь друзья ухитрились обратить на себя внимание – своей простой одеждой и тем количеством колы, которое они выпили. Количество банок на их столе росло, и официанты поглядывали на посетителей с подозрением, отчего Джим и Тони еще более нервно тянули через соломинки опостылевший напиток.
– Слушай, Джим, я больше не могу, – спустя час признался Тони. – Мне нужно в туалет, а потом эту проблему придется решать в аэробусе…
– Там наверняка есть туалеты.
– Ну и что. Ты представь, как мы все два часа полета будем бегать в туалет.
До посадки на их рейс оставался ровно час, и, согласно правилам, по залам аэропорта объявили, что пассажирам рейса до Сент-Лоиса на девятнадцать часов необходимо пройти к четвертому терминалу для регистрации и проверки багажа.
– Проверки багажа? – спросил Джим. – Что это означает? У меня вещи в чемодане мятые, я их второпях комом бросал…
– Это твои вещи, и ты можешь укладывать их как угодно.
– Хорошо, если они тоже так подумают, – вздохнул Джим и покосился на официанта. – А если они будут рассуждать так: собирался в спешке, значит, от кого-то убегал…
– Да прекрати, Джим. Это же паранойя.
– Станешь тут параноиком, когда приходится убегать через чужую квартиру. Ты знаешь, что я с полицейскими разминулся всего на несколько секунд? Едва я заскочил к мистеру Поджерсу, они появились у моей двери и стали ее высаживать. До сих пор не знаю, как там с ними объяснялась мать… Ладно, делать нечего – пошли отсюда.
Друзья собрали свои вещи и, сопровождаемые настороженными взглядами официантов, стали спускаться на первый этаж. Там они первым делом отыскали туалет и, зайдя в него, подивились царившей там чистоте.
– У нас в школе не так было, – сказал Джим.
– Да, в школе не так было, – оглядывая стены из сверкающего белого кафеля, согласился Тони. – Даже на бирже, на что уж заведение должно быть приличное, и то все стены загажены.
– На бирже понятное дело, на бирже люди огорченные ходят – без работы. Вот и не следят за своим поведением.
13
Посетив туалет, приободренные приятели отправились искать четвертый терминал. Сделать это оказалось нетрудно, поскольку повсюду висели указатели, ориентируясь по которым Джим и Тони нашли то, что искали.
Оказалось, что это пост безопасности, перед которым стояла небольшая очередь из пассажиров. От них требовалось только предъявить билеты и положить вещи на ленту конвейера, которая провозила сумки через специальный аппарат. Он реагировал на взрывчатку, оружие, твердые и жидкие наркотики, яды и еще на много других, запрещенных к перевозке вещей. Сумки проезжали по конвейеру и ждали своих хозяев с другой стороны барьера, а люди проходили через большую никелированную раму, которая выискивала в их карманах все те же запрещенные предметы.