Антарктида online - читать онлайн книгу. Автор: Александр Громов cтр.№ 99

Вероятно, Кешу убили бы. Не проблема пристрелить ворону в упор, а ведь кеа крупнее вороны. Но Хески волею случая поскользнулся на собственном ухе и в попугая не попал, а тот, не будь дурак, замолотил по воздуху крыльями и был таков. По нему выстрелили еще несколько раз, но единственное, чего добились десантники, — это прострелили купол, который стал стремительно сдуваться и оседать. И когда заметно осел, начался форменный дурдом. Люди — и солдаты, и антаркты — бились под накрывшей их материей, пытаясь отыскать путь наружу. Страшно орал и последними словами ругался пострадавший генерал Хески. Стреляли растерянные солдаты — такого идиотского штурма не ожидал никто из них.

А вот кое-кто из антарктов сумел воспользоваться поднявшейся суматохой. Дело в том, что купола базы Амундсен-Скотт, строго говоря, стоят не на льду. А стоят они над старыми постройками, занесенными снегом выше крыш и медленно тонущими в антарктических льдах. Когда-то между наполовину занесенными домиками проложили целую систему траншей, накрыв их сначала металлической сеткой, а поверх — брезентом. Комфорт и удобство!

Много ли осадков выпадает в Центральной Антарктиде? Несколько сантиметров в год. Однако и этого количества хватило, чтобы за многие десятилетия занести старые постройки выше крыш.

Новых жилых домиков американцы строить не стали, а просто-напросто возвели поверх похороненных построек стационарный купол. Позже, когда стало понятно, что всех делегатов-антарктов станция не вместит, к нему добавился еще один купол — надувной.

Естественно, солдаты ничего этого не знали. Зато знали старые зимовщики с Амундсен-Скотта, например единственный на базе негр Эрнан Фишер, по профессии врач. Ему довольно часто приходилось наведываться в «андерайс сторез», если вдруг возникала нужда в каком-нибудь медикаменте, а его не оказывалось наверху. По правде говоря, чаще всего сим медикаментом являлось красное вино, запасы которого в погребенных под снегами складах старой базы до сих пор могли впечатлить даже русских, известных во всей Антарктиде выпивох. Но так или иначе, доктор Фишер прекрасно знал, где располагается нора-вход в «подснежье». И здраво рассудил, что выкурить оттуда спрятавшихся аборигенов солдатам будет не так-то просто, особенно если не афишировать свое присутствие. Помимо вина внизу имелись и запасы пищи, и всякое полезное барахло вроде фонариков или веревок, и даже кое-какое оружие.

Когда продырявленный купол, медленно и величаво опустился на барахтающихся людей, Фишер сначала поддался панике вместе со всеми. Потом сориентировался. Мысль была четкая и — он сам удивился — пронзительно-светлая. Возблагодарив всевышнего за то, что солдаты не успели обыскать пленников, Фишер потихоньку отполз в нужную сторону, разрезал ножом прорезиненную ткань, расковырял наст, отодвинул заслонку, проник в нору и вернул заслонку на место, оставив, впрочем, щелочку для наблюдения. За четверть часа суматохи он успел незаметно заманить в нору добрый десяток проползавших мимо антарктов и даже одного незадачливого американского солдата, которого моментально оглушил и связал собственным ремнем, ибо за веревками было бежать далеко и некогда. А когда все более-менее успокоилось, новоявленные партизаны-катакомбщики, сработав дружно и бесшумно, задраили вход в нору, утащили пленного подальше вглубь и принялись размышлять — что же дальше?

Толик Коханский и Тарас Онищенко, украинцы с единственной соплеменной станции Академик Вернадский, были одними из первых, кого доктор Фишер затащил в «подснежье». К счастью, оба были парнями смышлеными и без лишних разговоров убрались под лед. Спустя малое время к ним добавился бывший начальник российской антарктической экспедиции Троеглазов и, не поняв текущего момента, успел в тесноте норы засветить кому-то по уху, прежде чем был вразумлен украинцами.

Наверху все еще ругались и постреливали, когда спустившиеся под лед антаркты добрались по узкому ходу до ближайшего похороненного жилища с провисшей крышей и стали держать военный совет. Удивительный, но бесспорный факт: при полном отсутствии планов партизанской борьбы активное подполье в столице Свободной Антарктиды начало действовать едва ли не раньше, чем пострадавший Хески доложил об успешном завершении операции по ее захвату.

* * *

Сами яхтсмены вряд ли бы вспомнили о сосланном на седьмой километр Квазимодо-Самоклюеве. И вряд ли нашли бы в тумане его заимку с одиноким домиком и холодным складом.

Правда, туман как-то вдруг очень быстро потек в сторону океана, однако коченеющего Зубко это не обрадовало.

— Пурга идет, — сказал он, стуча зубами.

— Обходим поселок по дуге — и марш-бросок до седьмого километра? — предложил Баринов.

— Спятил? Я же говорю — пурга идет.

— Сильная?

— Обыкновенная. Пурги не видал? Заблудимся и померзнем.

— Ложись! — не своим голосом крикнул Нафаня, падая брюхом на лед.

Попадали и остальные. Очень своевременно: ветер остервенело рвал туман в клочья. Сразу сильно похолодало. Стало хорошо видно, что делается в поселке. И слышно. Автоматная пальба почти везде прекратилась, зато на юго-западной окраине то и дело бухали взрывы, и ветер подхватывал какие-то кружащиеся в воздухе обломки.

— Блин, да они по нашим яхтам лупят! — вне себя заорал Крамаренко. — Из подствольников — по яхтам! Суки!..

Он вскочил и, кажется, был готов бежать спасать «Анубис». Баландин поймал его за ногу и уложил рядом с собой. Юра рыдал и грозился.

— Тихо, тихо… — втолковывал рассудительный Баландин. — Не шуми и, главное, не шевелись. Живее будешь, капитан.

— Капитан чего?! Хана «Анубису»…

— Хорошая яхта была, не спорю. Будет новая. Ты только глупостей не делай — мертвым яхты не нужны.

Какое-то время все пятеро лежали без движения, надеясь, что издали их примут за нечто неодушевленное. Промокший Зубко стучал зубами все сильнее.

— Гляньте, «Кассандру» видно! — подал голос Нафаня.

Повернули головы. За естественным молом все явственнее проступал корпус плавучей резиденции Шимашевича. Возле борта теплохода близ опущенного трапа прыгал на мелкой волне катер морпехов. Никаких звуков с «Кассандры» не доносилось.

— Сдались! — зло сплюнул Баринов. — Без выстрела сдались. Вот вам и «папа Шимашевич»…

— У него свои методы войны, — возразил несклонный к поверхностным суждениям Баландин.

— А мне плевать, какие у него методы. Оружием он поделиться мог, нет?

— А это что? — указал Баландин на свой автомат.

— Одна штука? И последний магазин, я не ошибаюсь? Одели голого в резинку от трусов…

— Ладно — в резинку… Что делать-то будем?

— Ж-ж-ждать, — вымучил Зубко.

— Пурги ждать, да? А потом?

— К к-куполу а-аэрологов. Т-там рядом два с-снег-гохода и т-т-трактор. Д-должны б-быть…

— Сам видел? Сегодня? Не вчера?