Антарктида online - читать онлайн книгу. Автор: Александр Громов cтр.№ 77

Само собой, я приоделся, воспользовавшись данной Шимашевичем наводкой, и теперь, пожалуй, выглядел бы как заправский дипломат, если бы только умел это носить. Тренировался перед зеркалом и все равно оставался антарктом, только что содравшим с себя каэшку. Да и ногам в унтах и унтятах не в пример удобнее, нежели в носках и ботинках.

Я натер себе кровавые пузыри на пятках, из-за чего, входя в очередную лавчонку, первым делом интересовался пластырем. Большинство лавочек были о двух комнатах — попав однажды во вторую, отделенную от первой занавеской, я обнаружил в ней то, на что антаркту, измученному длительным воздержанием, лучше не смотреть, и предупредил Шеклтона. Он пошел! Потом, надолго обеспеченный порнографическими снами, ругал меня на чем свет стоит.

О моих собственных впечатлениях я умолчу исключительно из нежелания привлекать внимание к моей скромной персоне. Упомяну только о своем предложении вешать на занавесочках объявление: «Детям и антарктам вход запрещен». На всех языках, начиная с господствующего в Женеве французского.

Антаркт? Иди гуляй. Любуйся озером и бьющим из него высоченным фонтаном, орошающим в ветреную погоду берега, видом на Монблан, английскими садами, цветочными часами и всевозможными монументами, катайся на старых пароходиках, желтых водяных такси, летай над озером на прогулочном дирижабле — словом, делай все, что полагается делать туристу, только за занавесочку не заглядывай… Что, не понял? Сгинь, маньяк!

Все бы хорошо, но уже на второй день туристская экзотика начала нас размагничивать. Посовещавшись, мы сократили вылазки в город.

Я позвонил в Тверь. Валя по обыкновению всплакнула в трубку и назвала меня милым и любимым, а заодно глупеньким дурачком. (Вот уж не знал, что встречаются умные дураки!) С нею и детьми было все в порядке. Похоже, семьи всех антарктов, оставшиеся пока в России и на Украине, не испытали каких-либо дополнительных неудобств. Спасибо властям и на том.

Ни таинственный Иост ван Трек, ни подельщики Шимашевича по швейцарско-антарктической фирме в поле моего зрения не появлялись. Может, потому, что офис фирмы находился в Цюрихе? Или дело было в том, что постороннего вмешательства в события пока не требовалось за отсутствием самих событий?

Я не специалист по выявлению наружной слежки, но, кажется, за нами не следили. Кстати, журналистская братия обнаружила антарктическую делегацию лишь накануне конференции, через два дня после нашего прибытия. Проскользнуть мимо микрофонов у входа в гостиницу стало проблемой. Мы отвечали односложно, ссылались на занятость и просили дождаться пресс-конференции. Когда она состоится? Разумеется, не ранее начала международной конференции по Антарктиде и, так сказать, в ее рамках. Узнайте завтра в оргкомитете у пресс-атташе…

И вот наступило завтра.

Поздним утром мы пешком отправились в Пале-де-Насьон, где после регистрации заняли отведенные нам места в конференц-зале за десять минут до начала. На нас пялились без всякого стеснения. Поскольку конференция задумывалась как научно-политическая, в зале нашлось место тем и другим — людям и человекообразным. Жрецы науки выглядели менее лощеными, а о политиках я уже говорил.

Были и российские. Господин Камышов — почти такой же, как на телеэкране, — послал мне многозначительный взгляд, явно не предназначенный изменнику Родины. (Кто бы сомневался!) Прежде чем председатель позвонил в колокольчик, представители Индии и Японии демонстративно подошли поздороваться с новоявленными антарктами. Кажется, Шеклтон ждал того же от своих австралийцев, но куда там! Не будь столь наивным, Ерема! А потом все началось, и я сунул в ухо синхронно-русскую горошину на проволоке.

Опущу вступительную речь председателя — в ней не было ничего, кроме призывов к конструктивному и взвешенному подходу, непредвзятому отношению к новым геополитическим реалиям, веры в прогресс цивилизации, демократию и гуманитарные ценности и прочего словесного поп-корна. После чего было зачитано обращение ученых, сделанное по результатам недавно состоявшегося геофизического симпозиума в Лозанне. Кажется, многие ученые мужи прибыли прямо оттуда.

Тот же поп-корн. Да и кто из политиков когда-либо прислушивался к увещеваниям ученых? В лучшем случае на основании их прогнозов принимают решения и то перед этим долго чешут затылки.

Прогнозы же были неутешительными. Во-первых, подъем уровня воды в Мировом океане обещал составить от трех до пяти метров за первые сто лет и далее идти в нарастающем темпе. Уже в первые десятилетия человечеству пришлось бы смириться с потерей миллионов гектаров сельскохозяйственных угодий, включая плодороднейшие земли в дельтах крупных рек. Во-вторых, в течение того же срока сотням миллионов человек предстояло лишиться жилья, а в отдаленной перспективе — более чем миллиарду. Голландии, Бангладеш и ряду островных государств угрожало полное затопление задолго до полного таяния антарктического купола. Собственно, пострадать должны были почти все страны, за исключением горных вроде Непала или Лесото и внутриконтинентальных. Балтика собиралась увеличиться вдвое. Лишь узкая полоска суши препятствовала бы ее соединению с Белым морем и превращению Скандинавии в остров. Затопленные низменности грозили обернуться мелководными, неудобными для судоходства заливами, полными шхер.

В-третьих, фатальная неизбежность гуманитарной катастрофы в беднейших приморских странах, поскольку развитые страны, столкнувшись с теми же проблемами, вряд ли смогут выделить значительные средства на помощь чужим утопающим…

В-четвертых, неизбежность эвакуации крупнейших городов, начиная с Амстердама, Санкт-Петербурга, Каира, Токио, Шанхая, Гонконга и всего Восточного побережья США…

В-пятых, эвакуация культурных ценностей…

В-шестых…

В-седьмых…

В-семнадцатых…

В-двадцатых и последних, «прыжок» континента уже привел к стихийным бедствиям, а впереди планету ожидало кое-что похуже: глобальное изменение климата с непредсказуемыми последствиями. Как будто все, что невозможно предсказать, обязательно мрачнее ночи!

Делегаты и гости продолжали таращиться на нас, но теперь таращились так, словно мы сидели на скамье подсудимых и нам зачитывалось обвинительное заключение. Причем общий настрой был таков, что, к чему бы нас ни приговорили в итоге, все равно будет мало. Я начал злиться.

Затем пошли одно за другим выступления национальных представителей. Начал министр иностранных дел Нидерландов и описал грядущую катастрофу в столь безысходных тонах, что у меня чуть было мурашки не пошли по коже. Его стране предстояло исчезнуть. Где будут жить пятнадцать миллионов голландцев? Кто возместит им потерянное имущество? Кто оплатит строительство семисот двадцати километров дамб, оказавшееся напрасным? И так далее, и тому подобное.

Мы сунулись было с просьбой дать нам слово, но не тут-то было — нам напомнили о регламенте. Вслед за голландцем на трибуну влез норвежец и изложил грядущие проблемы своей страны, за ним бельгиец, француз, перуанец…

К концу первого дня с трудом добрались до суринамцев, а в целом не выслушали еще и пятой части делегатов, жаждущих пожаловаться от имени своих народов и правительств на антарктическое безобразие. Даже относительно благополучные в смысле подтопления страны выражали свои будущие убытки в астрономических суммах. Рвались выступать делегаты от Парагвая и Монголии, хотя их-то страны поднявшийся океан не подмочил бы ни с какого боку. Наверное, они желали поспорить с учебником физической географии.